Остров забвения - [21]

Но сейчас его пугал не собственный шок при виде тела сестры, а сообщение, которое она оставила на автоответчике всего за несколько часов до смерти: «Джек, я сумела войти в контакт с некоторыми людьми из моего списка. Один в Нью-Йорке, другой в Иллинойсе, третий в Санта-Барбаре. Я сказала, что пишу статью и хотела бы поговорить с ними лично. Как ни странно, двое из них ответили, что уезжают в отпуск, потому что выиграли приз — неделю отдыха на курорте под названием «Роща». Эти женщины не знают друг друга; причем обе никакой заявки на участие в конкурсе не подавали. Джек, я думаю, что это как-то связано с владелицей «Рощи». Похоже, там готовится что-то важное. Не хочу ничего говорить, пока не встречусь кое с кем сегодня вечером. Он говорит, что будет разговаривать со мной только при соблюдении полной анонимности. Все расскажу за завтраком. Пожелай мне удачи!»

Это были последние слова сестры.

Он с ожесточением вытер руки, накинул кожаную куртку, надел зеркальные очки, вышел из номера и отправился искать Эбби Тайлер.

* * *

Эбби рассматривала свое отражение в зеркале. Смогут ли ее узнать?

Время от времени Ванесса принималась уговаривать подругу сделать пластическую операцию и изменить внешность, но Эбби и слышать об этом не хотела.

— Когда-нибудь я найду свою дочь, — говорила она, — встану вместе с ней перед зеркалом и скажу: «Мы похожи».

Самой Ванессе повезло. Теперь никто не узнал бы в ней бродяжку, совершившую дерзкий побег из тюрьмы. Смена прически, зубные протезы и набранный вес изменили ее внешность так, что никто не узнал бы в Ванессе Николс девушку, которая когда-то была жертвой тюремщиц-садисток.

Ванесса вспоминала 1985 год, когда Эбби нашла ее через тринадцать лет после памятного расставания на пустынном перекрестке в Нью-Мексико. Единственной ниточкой Эбби была мечта, о которой однажды рассказала Мерси. Она нашла Мерси (в ту пору уже Ванессу Николс), когда та сидела на смотровой площадке у моста Золотых Ворот и следила за тем, как на город наползает туман. К тому времени Мерси сменила имя, получила фальшивое удостоверение личности и свидетельство о рождении, днем мыла полы, а по вечерам ходила в школу. Она работала в большой больнице, убирала палаты, и в тот туманный день 1985 года, когда Эбби нашла ее, доросла до должности помощника заведующего хозяйственным отделом.

Эбби попросила Ванессу переехать к ней в Лос-Анджелес, сказала, что скучала по ней, что Ванесса — единственный человек на свете, которому она может доверять, единственная подруга, которая присутствовала при рождении ее ребенка. Ванесса находилась в таком же положении. Она была совершенно одинока. Народу вокруг много, а поговорить не с кем… Но она колебалась.

— Мы все еще в бегах, а если окажемся вместе, то шансов поймать нас будет вдвое больше.

— Наоборот, вдвое меньше, — поправила ее Эбби. — Потому что мы будем прикрывать друг другу спину.

С тех пор они так и стояли — спиной к спине.

Особенно сейчас. Когда Ванесса увидела взгляд Эбби, устремленный в окно, ее глаза наполнились болью. Она понимала, что на уме у той только одно: побежать к Сисси и Коко и выяснить, которая из них ее дочь.

— Эбби, — предупредила Ванесса, — не торопись. Ты идешь по канату. Одно неверное движение, и ты потеряешь все — этот курорт, свою дочь, свою свободу и даже жизнь! У тебя нет права на ошибку. И у стен есть уши. А тут еще этот чертов Джек Бернс, которому я не верю ни на грош. Эбби, ты ждала тридцать три года, так потерпи еще один день.

Когда Эбби отвернулась от окна и посмотрела на подругу, в ее глазах стояла такая боль, что Ванесса невольно отшатнулась.

— Разве мать может не признать свое дитя, даже если они никогда не встречались? — с жаром спросила Эбби.

— Знаешь, ни одна из них не похожа на тебя… — пробормотала Ванесса, прекрасно зная, что ее слова ничего не значат. Сестра Ванессы по имени Руби ничем не напоминала ни родителей, ни братьев и сестер, но зато была точной копией своей двоюродной бабушки со стороны матери.

— Дело не в этом, — сказала Эбби. — Я говорю об инстинкте. О том, что ты знаешь в глубине души.

— Ты уже придумала, как подойти к ним?

Что можно сказать дочери, которая не знает, что ее удочерили другие люди? Как она поведет себя, узнав, что ее удочерили незаконно, украв у родной матери, приговоренной к пожизненному заключению за убийство?

* * *

Джек Бернс зашел в павильон, где несколько уезжавших ждали воздушного такси. Веселые и оживленные, гости беседовали, смеялись, обменивались рукопожатиями и поцелуями с остающимися, ничем не напоминая отдыхающих в конце отпуска, обычно усталых и выжатых как лимон. Эти люди выглядели так, словно приняли сильный допинг. Впрочем, судя по широким улыбкам и мечтательным глазам (особенно у женщин), так оно и было.

Джек миновал главную площадь, прошел мимо вольеров с разноцветными экзотическими птицами и очутился у меньшего из бассейнов «Рощи»; окруженный скалами и густым папоротником, тот напоминал настоящую лагуну. Бернс неохотно признался, что он с наслаждением стащил бы с себя джинсы и кожаную куртку и нырнул в бассейн.

На травянистой полянке рядом с лагуной были расставлены шезлонги и столы. Люди прислушивались к словам мужчины в топе и шортах, чересчур громко рассказывавшего о том, как «манит красоток» недавно полученная им статуэтка «Оскара».