Остров счастливого змея. Книга 2 - [16]

— Огромное вам спасибо!

— Это тебе спасибо, что хорошему детей учишь. А я покажу, что мне стоит.

Норд бросился навстречу, когда Александр приблизился к дому. Они соскучились друг по другу.

— Дождался, хороший мой пёс! Ну, пойдём, погуляем немного.

Они спустились на берег реки и пошли по галечному пляжу. Александр бросал палку, и собака с удовольствием то неслась за ней в гору, то плыла, преодолевая течение реки. Норд готов был заниматься этим бесконечно. Александр машинально осматривал обрыв. Эта привычка выработалась в археологических разведках, и часто даже мешала, например, когда собирал грибы, а внимание переключалось на грунтовые обнажения, и он уже ничего не замечал, кроме камней необычной формы. Что-то привлекло его внимание, он поковырялся в верхней части обрыва и вытащил обломок сосуда, крупный, толстостенный, явно ручной работы. Александр принялся разрывать почву, потом вернулся домой, взял лопату, линейку, фотоаппарат, и сделал зачистку в обрыве, как того требовали правила. Нашлась еще медная китайская монета и несколько мелких фрагментов того же сосуда, больше ничего. Он помыл находки тут же в речке.

— Повезло нам сегодня, Нордик! Эх, мамы нет…

Он скучал по Зое. Очень скучал! Как он любил рассказывать ей о своих достижениях! А она слушала всегда с интересом, не скрывала своей гордости его открытиями, а большей награды ему было ненужно. И он старался как можно лучше подготовиться к встрече, как можно уютнее приспособить всё в доме и на участке. Сейчас Александр был занят огородом. Копать, хоть и паханную когда-то землю, было трудно, с непривычки болело всё тело. Он часто делал перерывы, во время которых планировал, что ещё сделает. Особенно хотелось завести птицу — кур и уток. Уткам здесь, у реки будет хорошо. От строительства дома остались кое-какие материалы, и Александр прикидывал, хватит ли их на птичник. Так и проводил он свои выходные дни и свободные вечера после школы. А ещё готовился к урокам и думал, как интереснее построить занятия.

В воскресенье с утра пошёл к Огбэ. С расспросами отыскал домик под горой у речки, почти также расположенный, как и у Александра, но старый, покосившийся бревенчатый сруб под тесовой крышей, над которой торчала железная труба. На лай собаки вышла бабушка, пригласила в дом. Огбэ поднялся с кровати, молча пожал руку, указал на стол, мол, садись. Старик был огромного по меркам хабуга роста, по крайней мере, на голову выше Александра, и широк в плечах. Скуластое почти чёрное лицо в морщинах дополняло облик некоего туземного богатыря. «Действительно Лось!» — подумал Александр. Внешность Огбэ дополнялась суровой молчаливостью. Его жена, как это часто случается, была противоположностью мужа — маленькая, худенькая, но очень живая и говорунья.

— Сейчас чайку попьём. Брусничка вот, сахар, — говорила она. — Хорошо, что зашли к нам. Как устроились на новом месте? Нравится тут?

— Хорошо здесь, — ответил Александр. — Зашёл вот, познакомиться, заодно просьба у меня есть.

— Так ты, значит, и есть тот самый Забда, — почти утвердительно сказал Огбэ. — Что же ты из города сюда приехал, в дыру эту?

— Надоело! Надоел город. И почему дыра? Хорошее село. Мне нравится.

— Городские все говорят «дыра». Не врёшь, что нравится?

— Зачем? Здесь спокойно. И интересно. Я в школу пошёл работать, учителем.

— Чему учишь?

— История, труд, физкультура.

— Этому дома учить должны. А родители отучают их трудиться, а потом в школе пытаются научить. Неправильно это.

— Это он на внуков-правнуков обижается, — вставила хозяйка. — В городе они у нас живут, ничего руками не умеют. Вот и обижается.

— А ты, Огбэ, я слышал, мастер руками-то работать? — Александр умышленно сказал «ты», памятуя, что хабуга не любят, когда их называют на «Вы».

— Он ещё какой мастер! — поддакнула старушка. — Какие баты строгал — никто таких не делал. Борта в палец толщиной, а то и тоньше. А лыжи до сих пор магазинные не признаёт, сам делает. Раньше-то почти всё село на его лыжах на охоту ходило.

Огбэ стрельнул недовольным взглядом на жену, она тут же умолкла.

— Что ты хотел меня спросить?

— Научи школьников работать руками, Огбэ. Научи делать то, что умеешь ты. Ведь скоро некому будет их учить. Пусть не все, но кто-то из них научится, переймёт твой опыт. Потом они смогут научить своих детей.

— Они не хотят учиться. Родители внушили им, что можно всё купить в магазине.

— Ты ошибаешься, Огбэ, они хотят. Просто ими никто не занимается. А им интересно.

— Ты для чего учитель? Вот ты и учи.

— Я всю жизнь прожил в городе. Кое-что я, конечно, умею делать. Но я не умею делать вещи хабуга. А хочется, чтобы дети хабуга знали то, что нужно знать детям хабуга.

— Болею я, — сказал Огбэ, но было видно, что он больше упрямится. — Давай позже поговорим, летом. Я подумаю.

— Хорошо. Я приду позже, — сказал Александр. — А ты можешь показать мне вещи, которые ты делаешь?

— Всё, что ты видишь в этом доме. И дом тоже.

Александр огляделся. Да, действительно много сделал человек. Но это всё домашняя утварь, а он хотел увидеть что-нибудь особенное.

— Огбэ, я хочу посмотреть твоё охотничье снаряжение. Ну, хоть лыжи покажи.