Остров лебедей - [35]

Наклонившись над Стефаном, учитель рассматривает рисунок. В руке у него тонкий, сверкающий красным лаком карандаш. Бази сам рисует лебедя.

— Знаешь, как это у меня получается? Я рисую двойку — и сразу шея готова. А под ней — лежащее яйцо, острым концом вперед — вот и корпус готов. Видишь? А теперь можно подумать и о деталях. Но можно и опустить их. Иногда лучше детали опустить, больше простора для фантазии.

Посмотрев внимательно на лебедя, сооруженного из двойки и яйца, он добавляет нашлепку на клюве.

— Это лебедь-шипун, — поясняет он.

«Но может быть и лебедь-крикун, — думает Стефан. — Из двойки и яйца можно и лебедя-крикуна сделать».

Бази идет дальше к учительскому столу. Стефан сидит и разглядывает своих лебедей: тощие курицы по сравнению с чудо-птицей Бази. С королевской-то шеей!

Губерт уже кончил рисовать весну: горы цветов, сам он стоит справа с громадными зубами — это он, значит, смеется. А Аня? Аня прилежно вырисовывает свечи на каштане. Должно быть, штук сто уже нарисовала. Больше ста рождественских елок — таких каштанов вообще не бывает, даже в Пренцлауер Берг!

Стефан так долго смотрит в Анину сторону, что Аня невольно поворачивается. На этот раз она не прикрывает свой рисунок рукой, и Стефан, кивнув, хвалит ее работу. Аня принимает похвалу, откидывая челку, как это и Тассо всегда делал. Ей очень хочется рассмотреть рисунок Стефана, правда, там все еще одни лебеди — три его собственных и один — Базилиуса.

Аня улыбается. Стефану это приятно, но долго он не может выдержать — смотреть прямо Ане в глаза, и он начинает водить по бумаге карандашом, обводит всех лебедей кружочком. Сам рисунок от этого мало что выигрывает, но если приложить немного фантазии, то увидишь и пруд и лебедей на нем… На берегу пруда Стефан рисует две хижины и перед одной — дерево. Траву он закрашивает зеленым, а песчаный бугорок — желтым. Добавляет еще трех ребятишек — ярких, как попугайчики. Без собаки ведь тоже не обойтись, но можно и кошку. Вот и длинноухий заяц появился: весна в полном разгаре! Надо только еще вербных сережек нарисовать, двух скворцов и черного дрозда… Задумавшись, Стефан рассматривает свое произведение. В эту минуту опять подходит Бази. Посмотрел и сказал:

— Позволь мне погадать?

— Чего гадать?

— Я буду отгадывать, что это такое.

— Как — что?

— Это — детская площадка, — говорит Бази.

— Детская площадка?

— Мне понятно твое удивление. Да, да, это заложено в самом искусстве. Его действие порой совсем не такое, каким его задумал художник. Кстати, а где у тебя будут жить дети?

— Разве это надо?

— Так будет правильней. Мы узнаем, куда они уходят после школы.

— А как мы это узнаем?

— Нарисуй ваш дом-башню.

— И перед таким домом пруд с лебедями?

— А почему нет? — говорит Бази. — Что-то новенькое. Да-да, пруд с лебедями на детской площадке — это что-то новенькое, оригинальное.

Может быть, и новенькое. Но этого мало! А если вспомнить, как они с отцом ходили осматривать место для детской площадки: на нем и разбежаться нельзя — такое оно маленькое, совсем зажато между громадинами домов. Стефан сидит и посмеивается.

Губерт уже давно не отрываясь смотрит на рисунок Стефана. Аня даже пододвинула стул. Марио Функе и Михаэль шеи себе свернули, оглядываясь.

— Ты добавь еще что-нибудь, — предлагает Бази. — Придумай, пусть будет настоящая детская площадка! Такое тебе задание и всем, кто сидит с тобой рядом, тоже. — Последние слова, очевидно, относятся к Губерту и Ане.

Губерт говорит:

— Цветы.

Аня:

— Стол для пинг-понга.

Губерт:

— Деревянную кошку.

Аня:

— Доску для рисования.

Губерт:

— Лебедям нужен домик. А цветам — защита от солнца, а то они сразу спекутся…

Так они и говорят и не только говорят, но и показывают, где надо поставить стол или домик для лебедей, где нужно посадить цветы… Когда Аня наклоняется вперед, ее волосы касаются руки Стефана и лицо так близко, как никогда в жизни! Почему-то это мешает ему, он не знает почему, но мешает даже дышать.

Около пяти часов Стефану надо идти за Сабиной. У матери вечерняя смена, от воскресенья до воскресенья, всю неделю, и сегодня очередь Стефана забирать Сабину из детского сада. Завтра очередь Германа.

Детский сад — это плоский дом среди высоких новостроек, недалеко от школы. Перед домом трава, уже зеленая, живая изгородь и молоденькие клёны. Окна детсада разукрашены бумажными цветочками и голубками.

Войдя в коридор, Стефан сразу попадает в толчею гномиков. Они отпихивают друг друга, надевают пальто, напяливают шапочки, а в основном ждут родителей. После долгих поисков Стефан находит Сабину — она сидит на столе в большом игровом зале. Стены здесь заставлены белыми полками, на них куклы, мячи, книжки-картинки, груды игрушек.

— Ну, идем! — говорит Стефан. — Что это ты на стол залезла?

Из коридора заглядывает воспитательница:

— Это она упрямится. Оставь ее, пусть так и сидит. И спать ложится с куклами.

— Ну и буду спать! — кричит Сабина. Стефану делается стыдно за сестренку.

— Она шумела в тихий час, — говорит воспитательница. — И это не первый раз. И сказала, что сегодня за ней никто не придет.

Вон оно что! — думает Стефан. Если тетенька-воспитательница так сказала Сабине, если она ей грозила, то нечего и удивляться, тогда крышка. Надо совсем по-другому, он знает как, и говорит: