Осторожно, в джунглях засада! - [4]
Уже вернувшись в свою комнатку, пробираясь сквозь ветки к окошку, я снова увидел прямо под собой дикий, непотревоженный мир.
Это было волшебство, фантастика, сказка. И если Восточную Африку называют по праву самым удивительным районом на земле, а Кению самой экзотической страной Восточной Африки, то это место в лесу Абердер, конечно, самое сказочное в Кении.
Н Мы возвращаемся из отеля под охраной Джона Кука. Путь вовсе не безопасный. Два года назад слон загнал здесь бывшего английского губернатора Макдональда на дерево. На такое, где не было отеля. И пришлось губернатору сутки с ужасом наблюдать, как его упорно сторожит гигант. После этого случая сатирические журналы всего мира облетела такая карикатура: сидит на ветке каштана унылый англичанин в пробковом шлеме и со стеком в руке. А внизу — клыкастый слон с надписью «Африка».
…Попасть в «Тритопс» удается немногим. Нынешняя владелица отеля на дереве, англичанка Солсби, рекламирует его так: «Самая дорогая ночь в мире». 30 долларов — цена действительно баснословная. И тем не менее все места в кроне дерева мгуму расписаны на 200 ночей вперед. В предприимчивости английским владельцам отказать нельзя…
По-разному называют отель на дереве — и добрым волшебником, и величайшим в мире аттракционом. Но это — реклама. А как хотелось бы, чтоб на дереве мгуму обосновались ученые, превратив его в научный центр, где будет изучаться изумительный животный мир зеленых холмов Африки.
…А теперь, прежде чем продолжить наше путешествие, отвечу на один совершенно неизбежный вопрос: «Ну как, довелось встретиться с царем зверей — львом?»
В заповедниках Восточной Африки львы не редкость. Крадутся они по зеленым холмам, взбираются на деревья. В пяти километрах от столицы Кении я в течение получаса наблюдал льва и трех львиц. Фотографировал я их с фокусного расстояния в два метра — машину львы подпускают к себе вплотную. Но выходить все-таки не стоит. В огромном заповеднике Тсаво до недавнего времени обитали даже львы людоеды.
Впрочем, никому из африканцев не придет и в го лову назвать льва царем зверей. Их место где-то между леопардом и буйволом.
А кто же звериный царь? Тут, пожалуй, двоевластие. Самый мудрый, сильный и миролюбивый из африканских животных — слон делит первенство с могучим, воинственным носорогом.
Шофер-африканец, только что наседавший радиатором на потрусившего в кусты льва, дает на всякий случай задний ход, завидев царей саванн и лесов — обладателей страшных бивней и разящих рогов. Не одну машину вспорол рассерженный носорог и перевернул бивнями разгневанный слон.
А львы, что ж, они обычно не смеют приблизиться к царям зверей, зато они мастера нападать на зебр и водяных оленей. Словом, африканцы с иронической улыбкой относятся к благоговейному почтению, которое испытывают европейцы именно ко львам.
Известно, что англичане избрали льва символом своей силы и мощи.
Когда в Кению пришел День независимости, на улицах городов появились триумфальные арки, через которые прошли борцы за свободу. Арки имитируют скрещенные бивни слона. Кения, говорили улыбаясь африканцы, подобна слону, который изгоняет из зеленых холмов Африки хищника-льва. Британского льва.
Через эти триумфальные арки в Момбасе и в Энугу прошли кенийские и нигерийские борцы за свободу
ПОЮЩИЙ ПАРОМ
О Момбасе говорят: ее отец — Индийский океан, а мать — Африка. Редкостной красоты этот кенийский город.
Сравниваю Момбасу с величественным Найроби или респектабельным Накуру, неумолчным Лагосом или ошеломляющей Кампалой, уютной Аккрой, загадочным Хартумом или громкоголосым, пряным Каиром…
Всем, кажется, взяли эти неповторимые, удивительные города — и экзотикой, и красотой своей, и букетом запахов, соцветий, звуков.
А все же пленила, завладела сердцем — и безраздельно — именно Момбаса. Я и был-то там всего два дня, а вот стоит она перед глазами — живая, неотразимая, сказочная. Разноплеменная, вобравшая в себя столько эпох, столько культур, вкусов, стилей — и единая, цельная, от прически до пят, как шедевр, сработанный кудесником-африканцем из черного дерева.
Я взял с собой кусочек этого города. Говорящий тамтам, покрытый зебровой шкурой. Это не простой, а священный барабан. У народности дурума их хранят вожди, и никто из «простых смертных» не имеет права взглянуть на тамтам, иначе тот потеряет свои волшебные свойства излечивать людей, отпугивать хищников и вызывать дождь. Момбаса подарила мне застывшего в дереве носорога — память о царе зеленых холмов Африки и о редком искусстве ее мастеров.
Я взял браслет из волос слоновьего хвоста — талисман, без которого ни один мужчина из племени диго не выйдет на охоту. В переливчатой, неумолчной тигровой ракушке Момбаса подарила мне Индийский океан, ласкающийся у ее ног.
А еще я взял с собой песни этого города. Момбаса напоена, настоена на музыке, на песнях.
Город встречает своих гостей песней.
Через океанский залив Мгвапа плывет паром…
Через океанский залив Мгвапа плывет паром. Не простой. Его называют «Сингинг ферри» — поющий паром. Семь самозабвенных певцов, семь искусных танцоров, семь спорых рабочих тянут металлический канат. Паромщики — из едва ли не самого музыкального племени Африки, племени гирьяма. Пританцовывая в такт, грациозно движутся они вдоль каната, по деревянному настилу.
