Осталось чуть - [69]

- Даже нам, пруссакам, нужно было навести порядок в собственном доме после поражения от Наполеона.

- Часто поражение – это полезный урок, - кивнув головой, проговорил Шлёцер. – Правда, потерпев поражение в Войне за Отделение поколение назад, Соединенные Штаты, кажется, не извлекли из этого никакого урока. При этом они дали еще более существенный повод для конфликта с Британией и Францией, чем в предыдущую войну.

- Интересно, а какой урок извлекли Конфедеративные Штаты? - Сказал Шлиффен. – В них ведь тоже полно американцев.

- Они, по крайней мере, научились одной вещи, которой не научились Соединенные Штаты, - ответил германский посланник. Подождал, пока Шлиффен вопросительно не кашлянет, а затем продолжил:

- Они научились создавать союзы и делать эти союзы долговременными. Люди в Соединенных Штатах весьма своенравны – им в голову, кажется, подобное не приходило, а то, что Конфедеративные Штаты способны заключать союзы, безусловно, еще более подогревает обиду Соединенных Штатов против своих соседей.

- Какая глупость! – Фыркнул Шлиффен с видом человека, судящего о шалостях соседа, который, будучи, в целом, хорошим человеком, тем не менее, напивается три раза в неделю. – Если Соединенные Штаты не настолько сильны, чтобы делать все, что им заблагорассудится, то им нужны собственные союзники.

- Последними их союзниками были Франция и Испания в той войне, когда они восстали против Британии. – Проговорил Шлёцер. – С тех пор они утратили дар приобретать союзников. Они жили в изоляции по эту сторону Атлантики, и, подобно дятлу в лесу, забыли, как заводить себе друзей. Теперь же, когда Конфедеративные Штаты возобновили практику союзов на американском континенте, Соединенным Штатам нужно заново учиться искусству дипломатии. – Он вздохнул. – Но они еще не усвоили до конца этого урока.

- Если они хорошо усвоят военные уроки, дипломатия не будет играть такой уж значительной роли. – Возразил Шлиффен, иронически – насколько мог себе позволить - скривив уголок рта. – К сожалению, в них они также не выказали особых способностей.

- Очень жаль, - ответил Курт фон Шлёцер.

- Я также сожалею еще и по поводу того, что мне до сих пор не позволено наблюдать за военными действиями за исключением конфедератской бомбардировки Вашингтона, – сказал Шлиффен, - и наблюдал это я вовсе не благодаря содействию правительства Соединенных Штатов.

- По вашей просьбе, полковник, я приказал заложить сегодня экипаж, для вас, чтобы вы смогли отправиться в Военный Департамент и еще раз заявить там свой протест, - сообщил Шлёцер.

- Чрезвычайно благодарен вам за это, - отозвался Шлиффен. – Для меня важно непосредственно наблюдать за ходом событий и составлять рапорты о результатах моих наблюдений для отправки в Фатерланд. Со времени войны с Францией вооружения значительно усовершенствовались. Как и в случае недавней войны России с Турцией, то, что мы узнаем здесь, будет применено в будущих конфликтах с нашими врагами. Должен сказать, что русские с турками были стратегически очень недальновидны, и США с КША в этом ничем от них в лучшую сторону не отличаются, тем не менее...

- В прошлом, я слышал, что вы хорошо отзывались о конфедератских стратегии и тактике, - прервал его Шлёцер.

- По сравнению со стратегией и тактикой Соединенных Штатов, - ответил Шлиффен. – А по сравнению с нашей стратегией и тактикой – нет.

Тем не менее, будучи рассудительным человеком, он вынужден был добавить:

- В целом, нет. Но должен признать, что некоторых их действиях просматривается определенная доля стратегического прозрения.

Попрощавшись с посланником Германии в Соединенных Штатах, он спустился вниз по лестнице, где его уже дожидалась коляска. Колбасная фабрика Густава Кляйнфогеля по совместительству, германское консульство, а теперь еще – временно - по совместительству, германское посольство, располагалась районе с очень символичным названием – Джермантаун,39 расположенном к северу от центра Филадельфии. Уже садясь в коляску, Шлиффен подумал, что и такое тесное слияние политики и колбасного производства так же символично. Как некогда заметил Бисмарк, любителям колбасы и политики не стоит знать о том, как делается и то, и другое.

Вашингтон возник как административный центр. Филадельфия же в течение многих лет была процветающим портом и промышленным центром, пока результаты Войны за Отделение не вынудили многие органы правительства Соединенных Штатов Америки перебраться на север – подальше от жерл конфедератских орудий.

Фабричные трубы, а вместе с ними – трубы пароходов и паровозов, доставлявших в город сырье и вывозивших из него готовые товары, выбрасывали в воздух черный дым. Шлиффен взирал на эти дымы с явным одобрением как на символ современности и прогресса.

В Филадельфии Военный Департамент располагался в , сложенном из землисто-коричневого кирпича здании в северо-западной части Франклин-сквер. На взгляд Шлиффена, он было еще более безыскусным, чем расположенное рядом с Белым Домом вашингтонское здание. Он придерживался мнения, что военным следует выделять, как можно, лучшие помещения, чтобы ободрять людей, которые защищают державу. Как казалось, Соединенные Штаты считали, что военным, как и любой другой правительственной организации годились лишь самые дешевые апартаменты.