Особый отряд 731 - [19]

Шрифт
Интервал

Бактерии, посеянные в пробирке, были помещены в сосуд, где были созданы анаэробные условия. Потом он стал демонстрировать порядок переноса бактерий на новую питательную среду, и пробирка с выращенными в ней опаснейшими бактериями была извлечена из сосуда.

В этот момент находившийся за моей спиной лаборант что-то сказал, и я, подумав, что это какое-то приказание, оглянулся. Оцу тоже повернул голову.

В то же мгновение сидевшие напротив меня Саса и Абэ вдруг вскочили с воплем:

— Ай, больно! Печет!

— Стоять на месте! Не двигаться! — заорал один из лаборантов и стремглав выскочил в коридор. По-видимому, кто-то случайно уронил ванночку, и она разбила кипятившуюся пробирку.

Мы с Оцу сидели у противоположной стены стола, и для нас все обошлось благополучно, но у Абэ почти все лицо было в осколках, лаборанту осколки впились в подбородок и грудь, а Саса, который в этот момент отвернулся, осколки попали в спину. Пострадавшие сидели неподвижно, словно ожидая своего последнего часа, их мертвенно бледные от испуга лица исказил ужас. Мы с Ору были потрясены.

Прибежал техник-лаборант Сагава. Пострадавших уложили на носилки и тотчас отнесли в лазарет первого отдела, находившийся в главном здании на втором этаже. Оцу и я помогали нести носилки.

Газовая гангрена обычно развивается при заражении раны, полученной от осколка разорвавшегося снаряда, и в современной войне встречается часто. Очень легко она возникает даже в небольших ранах, когда они сильно загрязнены. Существует не один, а целая группа возбудителей этой болезни со сходным болезнетворным действием. Возбудители газовой гангрены широко распространены в почве, они вырабатывают сильные токсины.

При заражении края раны краснеют, распухают, быстро повышается температура, происходит распад мышечных тканей с образованием пузырьков газа. Инкубационный период длится всего пять-шесть часов, затем болезнь развивается угрожающе быстро, и поэтому лучшей мерой помощи пострадавшему является немедленная хирургическая операция.

У Саса, которому осколки пробирки впились в спину, хирург немедленно удалил пораженную кожу и мышцы. Так как дорога была каждая минута, оперировали без наркоза, и Саса весь дрожал от сильной боли, издавая глухие стоны. Хуже было положение лаборанта и Абэ — ведь удалить подбородок или половину лица невозможно. Пришлось только быстро протереть пораженные участки и наложить дезинфицирующее средство. После оказания первой помощи троих несчастных отвезли в госпиталь.

— Как вы думаете, они выживут? — наперебой спрашивали мы Сагава, вернувшись в лабораторию.

— Все будет хорошо, от этого здесь не умирают… У нас созданы превосходные лекарства, к тому же помощь была оказана достаточно быстро. Так что не волнуйтесь… Хотя, конечно, это большое несчастье! — Сагава чуть заметно вздохнул, постукивая пальцем по столу.

Однако последствия оказались совершенно неожиданными и потрясли нас до глубины души. В эту же ночь Абэ отравился сулемой.

— Экий глупец, надо же было ему совершить такой скандальный поступок… Мужчина, а испугался за свою внешность… — переговаривались лаборанты.

Их слова болью отзывались в моем сердце. Конечно, Абэ покончил с собой не просто из боязни стать некрасивым. Безрадостная жизнь в отряде создавала благоприятную почву для самоубийства в минуту отчаяния. Случившееся с Абэ несчастье было лишь последней каплей, переполнившей чашу его отчаяния и разочарования в жизни. А мы? Разве нас, кого он навсегда покинул, не подстерегала такая же беда? Мы чувствовали себя, как осужденные, медленно поднимающиеся по ступенькам лестницы на эшафот, и нас страшило грядущее будущее. Оставалось лишь утешаться тем, что нас будут чтить, как погибших в бою.

После смерти Абэ нас долго мучили сомнения. Действительно ли это было самоубийство? Почему он пошел на это? Может быть, его просто не стали лечить, чтобы в случае неудачи не подорвать репутацию врачей в отряде?

Нам очень хотелось узнать подробности, но расспрашивать мы не смели, и увидели Абэ только в гробу завернутым в белую простыню.

Усыпальница героев

Усыпальница героев находилась как раз перед входом в общий отдел. Еще с того времени, когда наш отряд носил название Управления по водоснабжению и профилактике частей Квантунской армии, там хранились таблички с именами более трехсот человек, погибших на фронте или в результате заражения в лабораториях. На возвышении, похожем на большую эстраду, площадью сто двадцать — сто пятьдесят квадратных метров тесными рядами стояли большие фотографии в черных рамках.

Вероятно, потому, что Абэ был самоубийцей, во время прощания с ним не читали молитв, не произносили траурных речей. Мы стояли с тлеющими палочками ладана в руках, притихшие и подавленные страхом смерти, словно она стояла рядом с нами в ожидании своей очередной жертвы. Однако то, что мы чувствовали, не совсем походило на печаль об ушедшем в другой мир — в глубине души мы сознавали неизбежность этого. Лица моих товарищей, отдавших умершему последний долг, были строгими и, казалось, больше ничего не выражали.

Около одиннадцати часов траурная церемония закончилась. Мы вышли в коридор. Даже здесь чувствовался противный запах мышей и крыс. В специальных помещениях для разведения грызунов места не хватало, поэтому клетки стояли под лестницей, ведущей в общий отдел. Правда, мы постепенно привыкли к этому запаху и почти не замечали его.


Рекомендуем почитать
Эпоха завоеваний

В своей новой книге видный исследователь Античности Ангелос Ханиотис рассматривает эпоху эллинизма в неожиданном ракурсе. Он не ограничивает период эллинизма традиционными хронологическими рамками — от завоеваний Александра Македонского до падения царства Птолемеев (336–30 гг. до н. э.), но говорит о «долгом эллинизме», то есть предлагает читателям взглянуть, как греческий мир, в предыдущую эпоху раскинувшийся от Средиземноморья до Индии, существовал в рамках ранней Римской империи, вплоть до смерти императора Адриана (138 г.


Ядерная угроза из Восточной Европы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Очерки истории Сюника. IX–XV вв.

На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.


Древние ольмеки: история и проблематика исследований

В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.


О разделах земель у бургундов и у вестготов

Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.


Ромейское царство

Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.