Особый отдел и пепел ковчега - [5]

Он вылил в вазу бутылку минеральной воды и принялся энергично взбалтывать получившееся пойло. У Обухова, предусмотрительно пересевшего подальше, запершило в носу.

– Это надо выпить? – с дрожью в голосе произнёс он.

– Обязательно, причём всё до последней капли.

– А меня не стошнит?

– Непременно стошнит. Средневековые арабы поили этим снадобьем боевых верблюдов, дабы те не ощущали боли, страха, усталости и полового влечения… Пейте! – Гость протянул вазу Обухову.

Тот пригубил отвратительное пойло, содрогнулся, зажал левой рукой нос, сделал несколько глотков и бросился в туалет, находившийся буквально в пяти шагах.

Даже через толстенную дубовую дверь было слышно, как его там выворачивает наизнанку. Гость тем временем быстро и сноровисто осмотрел комнату – проверил содержимое ящиков письменного стола, заглянул под ковёр, обстучал стены и пол, взял пробу пепла из камина.

Когда Обухов вернулся назад – бледный, растрё– панный, с висящей под носом соплёй, – гость уже находился на прежнем месте и как ни в чём не бывало потряхивал вазу.

Пытка возобновилась. Обухову удалось допить верблюжье снадобье только с пятого захода. Его вырвало ещё пару раз, но уже не столь интенсивно. Сделав небольшую передышку, он невнятным голосом поинтересовался:

– Ну как там ощущает себя мой джинн?

– Зашевелился, – ответил гость. – Разве вы сами это не ощущаете?

– Я ощущаю себя так, словно выпил полведра денатурата, смешанного с коровьим помётом… Вам бы не джиннов вразумлять, а алкашей от запоя лечить… Безотказное средство.

Язык Обухова заплетался, а в глазах появилось бессмысленное выражение, свойственное душевнобольным, пропойцам и людям творческих профессий. Гость затянул заунывный мотивчик и, сидя на пятках, принялся раскачиваться в завораживающем, постепенно нарастающем ритме.

Когда Обухов окончательно впал в транс, восточный гость, под личиной которого скрывался оперативный сотрудник особого отдела майор Цимбаларь, приступил к допросу:

– Как тебя зовут?

– Костя, – замогильным голосом ответил Обухов, судя по всему, утративший власть над своими словами и поступками.

– Фамилия?

– Обухов.

– Воинское звание есть?

– Было…

– Какое?

– Капитан.

– Твой любимый цвет?

– Зелёный.

– Ты служил в Афгане?

– Служил.

– Где?

– Везде.

– Сколько будет дважды два?

– Семь.

Отвесив собеседнику оплеуху, Цимбаларь повторил предыдущий вопрос и добился-таки приемлемого ответа. С отрешённым видом Обухов доложил:

– Сначала в провинции Каттаган… Потом в Шиндане и Кабуле…

– Ты участвовал в специальных акциях?

– Да.

– В том числе и в устранении полевого командира Хушаба Наджи?

– Да.

– Какова на вкус морская вода?

– Солёная.

– Как закончилась операция?

– Успешно.

– Кто добил Наджи?

– Я.

– Что он обещал тебе за своё спасение?

– Сто тысяч долларов.

– Сколько ног у кошки?

– Четыре.

– Почему ты отказался от денег?

– Я не мог нарушить присягу.

– Какой сегодня день?

– Вторник.

– Как твоя фамилия?

– Обухов.

– Как Наджи отреагировал на твой отказ?

– Он проклял меня.

– В чём это конкретно выразилось?

– В меня вселился джинн, заставляющий совершать неблаговидные поступки.

– Но ведь благодаря этому ты стал очень известным и богатым человеком.

– Меня вознесли вверх только для того, чтобы сбросить в бездну… Конец близок… Позорный конец…

– Какой месяц следует за июлем?

– Август.

– Кто похитил деньги детского фонда «Забота»?

– Джинн… В моем облике, естественно…

– Откуда это известно тебе?

– Но ведь в краже обвиняют меня… И на то есть неоспоримые улики… Без джинна здесь не обошлось.

– Такие случаи бывали и прежде?

– Да.

– К чему тебя ещё принудил джинн?

– Я продал агентам душманов план штурма Сангарского перевала… Похитил из Кабульского музея археологические ценности… Для их транспортировки использовал гроб своего сослуживца… Подделывал пла– тёжные поручения Центробанка… В сговоре с чиновниками Минфина обанкротил «Тяжмашбанк»… Изнасиловал свою секретаршу…

– Хватит! – Цимбаларь отвесил ему ещё одну оплеуху. – Когда выпадает снег?

– Зимой.

– Ты хочешь спасти свою честь?

– Да! – Обухов, до этого расслабленный, словно паралитик, задёргался.

– Тогда постарайся вспомнить, куда ты дел похищенные деньги?

– Не помню…

– Что ярче: луна или солнце?

– Солнце.

– Что ты жёг в камине?

– Не помню.

– Кто-нибудь имеет право входить сюда в твоё отсутствие?

– Нет.

– Как тебя зовут?

– А в чём дело? – Обухов очнулся и недоумённо посмотрел по сторонам. – Вы кто такой?

– Сафар Абу-Зейд ибн-Раис. – Отступив на шаг, Цимбаларь поклонился.

– А-а-а… Чем здесь так воняет? Кто-то наблевал?

– Вы сами.

– С чего бы это вдруг?

– Человеческая утроба плохо переносит зелье, с помощью которого я пытался вывести джинна из состояния отрешённости.

– Ну-ну… – Обухов, ещё не до конца врубаясь в ситуацию, закивал. – Получилось?

– Пока сделан только первый шаг. Но его можно считать удачным.

– У меня ломит всё тело, а внутренности просто пылают. Можно подумать, что я побывал в адском котле. – Наткнувшись взглядом на опустевшую вазу, Обухов скривился. – А когда намечается следующий шаг?

– Как только ваш организм будет готов к нему. Но не раньше завтрашнего дня. Поэтому советую не злоупотреблять вином и пищей.

– Это мне все советуют… Ладно. И на том спасибо… Отдыхайте.