Основы науки думать. Кн. 1: Рассуждение - [5]

От этого образа можно двигаться к более точному и утонченному пониманию. Для этого надо задаться вопросами. Вопросы эти, на мой взгляд, довольно естественно рождаются, когда читаешь сказанное выше. Их немало.

Например: думать — это представлять. Что такое представлять и что такое представление? Как оно связано с воображением, и что такое воображение? Что такое образы, в частности, образы мира и образы действия? Что такое мечта? Что такое действие?

Как думание связано с мышлением и как оно связано с вниманием? Является ли рассуждение составной частью думания, или же оно — его особый вид?

И многие, многие другие.

Предугадывать их заранее было бы напрасным трудом. Поэтому я пойду прямо от начала, пытаясь удерживать строгое рассуждение. Оно само родит все необходимые вопросы, которые и составят путь, а значит, и способ решения моей задачи. Возможно, из этого родится кусочек Науки думать.

Раздел 1. РАЗУМ ДУМАЕТ, ЗАДАВАЯ ВОПРОСЫ

Глава 1. Разум думает

В своем утверждении, что мы думаем, представляя ту задачу, которую хотим решить, как кусочек мира, его образ, в котором водим образ себя, проигрывая все возможные последствия, по которым и делаем выбор лучшего образа действия, я основываюсь исключительно на самонаблюдении. Никаких авторитетов или предшественников, говоривших то же самое, я не нашел.

Конечно, само понимание, что мы используем некие модели или образы себя, мира, возможных последствий и тому подобного, давно существует и в психологии, и в философии. Но почему-то никто не связал это с разумом и не сделал определением того, как разум думает. Наверное, это было очевидностью, которую просто не посчитали нужным назвать. Или не догадались — так это очевидно.

Очевидно не значит истинно.

Я вполне могу ошибаться. И я определенно ошибусь, если ограничусь этим определением, хотя бы потому, что живой русский язык подсказывает и другие составляющие думания. К примеру, для меня естественно прозвучит предложение:

— Давайте подумаем: если это так, то…

Силлогизм «если—то», как кажется, относит подобные высказывания к логике. Но это только для испорченного академическим образованием ума. В действительности мы имеем просто пример рассуждения. Следовательно, рассуждение является частью думания. А значит, скорее всего, и рассудок является частью разума, одним из его устройств для работы с особым видом образов.

Вот это надо отметить: рассудок не может работать ни с чем другим, кроме образов, как и разум, просто потому, что ничего иного в сознании не существует. Его содержания — это образы и только образы. А разум и рассудок — это имена для устройства сознания.

Правда у самого сознания еще могут быть состояния. Но они у него, а не в нем. И с ними тоже можно работать, причем разумно вызывая или меняя. Но разум тут становится лишь орудием управления выбором, а не изменением состояний. Состояния меняет не разум, он лишь используется и в этой работе. Но об этом особо и не в этой книге.

Итак, что важно: разум думает представляя и рассуждая. Это очевидно. Но в чем разница? В качестве образов, которые используются. Если бы можно было говорить на языке, используемом логикой и современной наукой, можно было бы сказать, что образы разума — формальные. Это бредовое высказывание, масло масляное, поскольку формы — это и есть образы на латыни. Но сейчас это не важно, важно бытовое значение слова «формальный». Формальный — это как-то отделенный от жизни, высушенный до безжизненности в отличие от образов представлений.

Пока этим и ограничусь: разум, думая, может использовать образы разного вида. Это тоже бред, поскольку переводящиеся русским словом «образ» греческие идея или эйдос имеют другим переводом именно вид. Образ — это то, что видится. Поэтому лучше будет сказать, что разум может использовать в своей работе образы разного качества.

Но тогда становится неправомерно противопоставлять эти образы друг другу как образы разума и рассудка. Если разум использует рассудок, то рассудок не равнозначен разуму, а есть лишь одно из его орудий или частей, приспособленное для использования только определенных образов. Пока можно условно обозначить их как рассудочные. Это абсолютно точное и столь же пустое наименование, поскольку поспорить с ним нельзя, но оно и ничего не раскрывает в природе этих образов. Но пусть у них будет не имя, но хотя бы знак имени, по которому мы их будем различать.

Но если для думания рассудочными образами, для их использования и обработки, разум создает или имеет устройство, которое народ назвал рассудком, то и использование образов представлений не может идти всем разумом, а должно идти той его частью или тем устройством, что использует для думания образы представлений.

Как может быть названа эта часть разума?

Если опять же идти по самым прямым соответствиям, то думать представляя должно Представление как часть разума или его способность. Это бесспорно, но как-то сомнительно. Сомневается в этом мое языковое чутье, которое не помнит такого использования слова «представление» в живом русском языке. Для меня этой способностью скорее было бы воображение. Вот оно определенно есть и столь же определенно является способностью. Не ясно только, чего.