Ослепительный цвет будущего - [107]
– Нет, – говорю я, возможно, чересчур решительно.
Он замолкает и смотрит на меня.
– Я не то имела в виду… – Я затрудняюсь подобрать слова. – Это… это невероятно. Не могу поверить, что ты сделал это для меня.
– Я бы столько всего для тебя сделал, – говорит он.
Я разворачиваюсь и оказываюсь с ним лицом к лицу.
– И даже больше, – добавляет он мягко.
Кровь принимается лихорадочно бурлить, пульсирует и стремительно несется по венам. Меня посещает ироничная мысль: возможно, я умру от разрыва сердца прежде, чем смогу закончить этот разговор.
– Я тоже. – Слова звучат настолько неестественно, что я поеживаюсь. – Я имею в виду, что ты очень много значишь для меня. И прости, что я не разговаривала с тобой после того, как она…
Не могу произнести это слово, но Аксель понимающе кивает.
– Я не должна была отталкивать тебя. Нужно было рассказать тебе обо… Да обо всем. Потому что ты мне больше, чем просто друг… – Я снова морщусь, потому что это слишком уж напоминает признание. Неужели я только что призналась ему в своих чувствах? По телу пробегают оранжевые, как дорожные конусы, волны паники. – То есть… ты мой лучший друг. – Ненамного лучше. Я крепко сжимаю веки. – Что-то я сегодня ужасно изъясняюсь.
Аксель смеется, и этот звук накрывает меня, как теплая вода в ванной. Он подзывает меня к кровати, и мы садимся на краешек. Я быстро прикидываю, что между нами около семнадцати сантиметров. С тем же успехом эти семнадцать сантиметров могли бы быть целым Атлантическим океаном – так далеко, кажется, он сидит от меня. Ладно. Так даже лучше. Вдох, выдох.
– Позволь мне сначала попробовать сказать то, что я собирался сказать, – говорит он. Голос его стал совсем мягким, и я вдруг поднимаю, что он тоже, возможно, нервничает.
Эта мысль все меняет. Я наблюдаю, как он пытается пристроить куда-нибудь руки. Как снова и снова снимает очки и теребит дужки. Как то и дело проводит по волосам. Его взгляд встречает мой, затем снова сбегает – как будто после стольких лет лучшей дружбы ему трудно смотреть мне в глаза.
– Отчасти я нарисовал все это потому, что до смерти скучал по тебе. Перед тем как ты уехала, я пытался не лезть в твое личное пространство. Я надеялся, что, когда ты вернешься из Тайваня, мы снова сможем поговорить. Но я не мог перестать думать о тебе. Не мог перестать думать о…
Эта пауза – самая долгая пауза в мире. Я замечаю, что задержала дыхание в ожидании его слов.
– Я не мог перестать думать о том, как поцеловал тебя, – заканчивает он, переводя взгляд вниз, на свои руки, вместо того чтобы посмотреть на меня. – Это просто… это было настолько правильно.
Да! Кричит мое сознание. Точно!
– Но… ладно. Не буду я…
Я перебиваю его, потому что вижу на его лице борьбу, вижу, как тяжело ему наконец признаться.
– Все нормально, – говорю я, хотя эти слова режут меня ножом. – Я знаю про Лианн. И… я ничего ей не скажу. Я не буду разрушать ваши отношения.
– Наши что?
– Каро мне сказала, – принимаюсь я объяснять.
Он категорично трясет головой.
– Нет, нет, я с ней расстался. Еще за несколько недель до Дня двух с половиной. Все это было ошибкой. Одной огромной ошибкой.
Когда я открываю рот, из него вылетает:
абсолютная тишина.
– Слушай, я так и не объяснил тебе, что произошло весной, – говорит он. – Я хотел, но просто… Все стало слишком запутанно. Вышло из-под контроля.
Я киваю, будто понимаю, о чем он. На самом деле – ни слова.
– Пока я был в Пуэрто-Рико на зимних каникулах, то много разговаривал со своим двоюродным братом Сальвадором. Я рассказал ему о тебе.
Он рассказал обо мне своему двоюродному брату! Не знаю, почему это звучит так неожиданно.
– Сал – старый романтик. Ну, вроде бабушки и дедушки Каро. И пока я говорил с ним… Я понял, что влюбляюсь в тебя. И он убедил меня рассказать тебе о своих чувствах. Но когда я вернулся… Я просто не мог. А потом, на Зимнем балу, я увидел, как ты целовала того парня, Уэстона. И я просто не знал, что делать. Я думал, все безнадежно. И в тот период Лианн постоянно была где-то рядом, и я явно все еще нравился ей, и мы с ней ладили лучше, чем раньше. Она была… не знаю, как это сказать, так что скажу прямо: она помогла мне отвлечься.
Лианн. Я с силой втягиваю воздух. До этого он говорил, что между ними уже ничего не будет по-прежнему. Он это имел в виду?
– Потом, когда я тебя поцеловал… Господи, ну я же видел, как тебя это выбило из колеи. – Голос Акселя снова ускоряется. – И если ты хочешь, чтобы это больше никогда не повторилось, я все пойму. Я буду уважать твое решение. Я знаю, что переступил определенную черту…
– Нет, – вырывается у меня. Заговорила. Уже хорошо. Паника вернула мне способность мыслить. – Не ты один. Мы переступили эту черту вместе. – Все еще не совсем то, что я хочу сказать, но хоть что-то.
Я пытаюсь продолжить, но Аксель трясет головой, теперь глядя на свои ноги.
– Ли, прости, если ты считаешь, что я заставил тебя делать что-то против своей воли. Я никогда, никогда не стал бы тебя принуждать…
Мое лицо вспыхивает, когда я вспоминаю все те разговоры о согласии, которые обсуждались на уроках полового воспитания, и о том, что оно применимо ко всем этапам – не только к сексу.
«Все взрослые когда-то были детьми, но не все они об этом помнят», – писал Антуан де Сент-Экзюпери. «Полдетства» – это сборник ярких, захватывающих историй, адресованных ребенку, живущему внутри нас. Озорное детство в военном городке в чужой стране, первые друзья и первые влюбленности, жизнь советской семьи в середине семидесятых глазами маленького мальчика и взрослого мужчины много лет спустя. Автору сборника повезло сохранить эти воспоминания и подобрать правильные слова для того, чтобы поделиться ими с другими.
Таня живет в маленьком городе в Николаевской области. Дома неуютно, несмотря на любимых питомцев – тараканов, старые обиды и сумасшедшую кошку. В гостиной висят снимки папиной печени. На кухне плачет некрасивая женщина – ее мать. Таня – канатоходец, балансирует между оливье с вареной колбасой и готическими соборами викторианской Англии. Она снимает сериал о собственной жизни и тщательно подбирает декорации. На аниме-фестивале Таня знакомится с Морганом. Впервые жить ей становится интереснее, чем мечтать. Они оба пишут фанфики и однажды создают свою ролевую игру.
«Холмы, освещенные солнцем» — первая книга повестей и рассказов ленинградского прозаика Олега Базунова. Посвященная нашим современникам, книга эта затрагивает острые морально-нравственные проблемы.
Кэти Акер и Маккензи Уорк встретились в 1995 году во время тура Акер по Австралии. Между ними завязался мимолетный роман, а затем — двухнедельная возбужденная переписка. В их имейлах — отблески прозрений, слухов, секса и размышлений о культуре. Они пишут в исступлении, несколько раз в день. Их письма встречаются где-то на линии перемены даты, сами становясь объектом анализа. Итог этих писем — каталог того, как два неординарных писателя соблазняют друг друга сквозь 7500 миль авиапространства, втягивая в дело Альфреда Хичкока, плюшевых зверей, Жоржа Батая, Элвиса Пресли, феноменологию, марксизм, «Секретные материалы», психоанализ и «Книгу Перемен». Их переписка — это «Пир» Платона для XXI века, написанный для квир-персон, нердов и книжных гиков.
Заветная мечта увидеть наяву гигантских доисторических животных, чьи кости были недавно обнаружены в Кентукки, гонит небогатого заводчика мулов, одинокого вдовца Сая Беллмана все дальше от родного городка в Пенсильвании на Запад, за реку Миссисипи, играющую роль рубежа между цивилизацией и дикостью. Его единственным спутником в этой нелепой и опасной одиссее становится странный мальчик-индеец… А между тем его дочь-подросток Бесс, оставленная на попечение суровой тетушки, вдумчиво отслеживает путь отца на картах в городской библиотеке, еще не подозревая, что ей и самой скоро предстоит лицом к лицу столкнуться с опасностью, но иного рода… Британская писательница Кэрис Дэйвис является членом Королевского литературного общества, ее рассказы удостоены богатой коллекции премий и номинаций на премии, а ее дебютный роман «Запад» стал современной классикой англоязычной прозы.
Самое завораживающее в этой книге — задача, которую поставил перед собой автор: разгадать тайну смерти. Узнать, что ожидает каждого из нас за тем пределом, что обозначен прекращением дыхания и сердцебиения. Нужно обладать отвагой дебютанта, чтобы отважиться на постижение этой самой мучительной тайны. Талантливый автор романа `После запятой` — дебютант. И его смелость неофита — читатель сам убедится — оправдывает себя. Пусть на многие вопросы ответы так и не найдены — зато читатель приобщается к тайне бьющей вокруг нас живой жизни. Если я и вправду умерла, то кто же будет стирать всю эту одежду? Наверное, ее выбросят.
После смерти своей лучшей подруги Ингрид Кейтлин растеряна и не представляет, как пережить боль утраты. Она отгородилась от родных и друзей и с трудом понимает, как ей возвращаться в школу в новом учебном году. Но однажды Кейтлин находит под своей кроватью тайный дневник Ингрид, в котором та делилась переживаниями и чувствами в борьбе с тяжелой депрессией.
Аристотель – замкнутый подросток, брат которого сидит в тюрьме, а отец до сих пор не может забыть войну. Данте – умный и начитанный парень с отличным чувством юмора и необычным взглядом на мир. Однажды встретившись, Аристотель и Данте понимают, что совсем друг на друга не похожи, однако их общение быстро перерастает в настоящую дружбу. Благодаря этой дружбе они находят ответы на сложные вопросы, которые раньше казались им непостижимыми загадками Вселенной, и наконец осознают, кто они на самом деле.
Вскоре после самоубийства отца шестнадцатилетний Аарон Сото безуспешно пытается вновь обрести счастье. Горе и шрам в виде смайлика на запястье не дают ему забыть о случившемся. Несмотря на поддержку девушки и матери, боль не отпускает. И только благодаря Томасу, новому другу, внутри у Аарона что-то меняется. Однако он быстро понимает, что испытывает к Томасу не просто дружеские чувства. Тогда Аарон решается на крайние меры: он обращается в институт Летео, который специализируется на новой революционной технологии подавления памяти.
Однажды ночью сотрудники Отдела Смерти звонят Матео Торресу и Руфусу Эметерио, чтобы сообщить им плохие новости: сегодня они умрут. Матео и Руфус не знакомы, но оба по разным причинам ищут себе друга, с которым проведут Последний день. К счастью, специально для этого есть приложение «Последний друг», которое помогает им встретиться и вместе прожить целую жизнь за один день. Вдохновляющая и душераздирающая, очаровательная и жуткая, эта книга напоминает о том, что нет жизни без смерти, любви без потери и что даже за один день можно изменить свой мир.