Осетинские народные сказки - [169]

— Мы — не мужчины, если сегодня не окажем тебе нужной помощи! — заверили они ее.

— Смотрите, у нее есть три таких крика, от которых все мы погибнем, если только вы поддадитесь страху.

Она спустилась к ним, и они вместе выступили в дом Фалвара. Клыкастая женщина закричала на них так, что сразу же их оглушила.

— Куда вы уносите кусок моей пищи? — спрашивает она их.

Киндзхоны переглянулись, но стали подбадривать друг друга:

— Позорно нам поддаваться страху!

И страх у них прошел. Они вступили с ней в бой. Бились с ней, отстреливались от нее, выбили у нее зубы; куски ее зуба, падая, превращались в лучины.

Они убили клыкастую женщину и прибыли в дом Фалвара. Невесту завели в дом — и как мог тогда Фалвара не устроить свадебного пира?!

Когда все было готово, то слово для произнесения тоста было поручено самому Фалвара. Он взял ахсарфамбал и произнес тост-моление:

— Уасгерги, за то добро, которое ты нам сегодня оказал, я назначаю нивондом 79 твоим белоголового барашка, до тех пор пока будут жить люди.

Елиа он сказал:

— А тебе в твой праздник нивондом назначаю белого козленка.

Будуризаду он назначил белого ягненка. И другим он обещал:

— Беру на себя обещание обеспечивать каждый пир косарттагом.

И с тех пор он делает такие подарки.

После свадебного пира смуглая красавица, изнеженная дочь Саулага, и сын Фалвара стали жить и поживать.

108. Бог, Хуари-Уацелла 80 , Уасгерги и бедняк

Нарты готовились к пахоте и изыскивали все возможности, чтобы достать откуда-нибудь семена проса. Бедняка охватило беспокойство: нет у него ни быков, ни лошадей, чтобы поехать за семенами. После долгих раздумий он обратился к своему родичу и стал его умолять:

— Одолжи мне свою лошадь, чтобы привезти две меры семян проса. Лошадь твою я буду вести на поводу всюду, кроме речных переправ.

Родственник одолжил бедняку лошадь, и тот поклялся ему, что он будет садиться па лошадь, когда передние ноги ее будут ступать в воду, и сходить с нее тогда, когда ее задние ноги будут еще в воде. В этом бедняк поклялся своему родичу именем Уасгерги, покровителя мужчин.

Пошел бедняк по дороге. Когда нагонял его какой-либо всадник, то предлагал ему:

— Садись, бедняк, на лошадь, поедем вместе!

— Да будет дело твое правое, — отвечал бедняк, — мне нельзя ехать верхом на этой лошади.

— Неужели же ты так и будешь идти пешком? — спрашивали его.

— Мне нельзя ехать верхом на этой лошади, — отвечал бедняк.

Его нагоняли и один, и другой. Все уговаривали его сесть на лошадь и ехать вместе, но потом покидали его. Не было такого, кто бы не уговаривал его.

Когда он доходил до реки и лошадь ступала передними ногами в воду, он садился на нее; когда же задние ноги ее были еще в воде, он сходил с нее; кроме этого, он в пути на нее не садился. Так шел он своей дорогой.

Тогда Уасгерги говорит сам себе:

— Неужели он таков вследствие своего характера, или же он страдает потому, что поклялся мной? Я должен узнать это во что бы то ни стало.

И Уасгерги верхом на своем коне направился вслед за бедняком. Нагнал его и обращается к нему:

— Да будет, бедняк, путь твой прямой!

— Да будет дело твое правое, — отвечает ему бедняк.

— Садись на лошадь, чтобы ехать нам вместе!

— Нет, мне нельзя сесть на эту лошадь: мне ее одолжили, и я не могу ехать на ней верхом.

— Садись, для чего же тебе ее еще одолжили?

— Нет, я поклялся именем Уасгерги, что буду на нее садиться, когда передними ногами она ступит в воду, и буду сходить с нее, когда задние ноги ее будут еще в воде. В этом я поклялся хозяину лошади именем Уасгерги.

Уасгерги ему говорит:

— Какое же добро оказал тебе Уасгерги, что ты клянешься его именем? Лучше садись верхом на лошадь, чтобы ехать нам вместе.

Но бедняк опять отказался:

— Нет, не поеду я на ней верхом!

Уасгерги его убеждает и говорит ему:

— Ну же, садись верхом! Если бы Уасгерги думал о помощи тебе, то он оказал бы ее тебе теперь. Брось отказываться, садись на нее верхом и поедем вместе. Разве ты не видишь, что те, кому Уасгерги покровительствует и оказывает помощь, уже уехали на лошадях, на быках и, наверное, уже доехали? Ну же, садись-ка и поедем вместе!

Бедняк и тут не поддался уговорам Уасгерги. Тогда он незаметно от бедняка сбросил на дорогу свой кнут.

Прошло некоторое время, и Уасгерги говорит бедняку:

— Ах, боже мой! Кнут у меня выпал! Садись на лошадь и живо доставь его мне!

— Нет, на лошадь я не сяду! На, держи мою лошадь за уздечку, а я пешком сбегаю и принесу тебе твой кнут.

Уасгерги долго заставлял бедняка сесть верхом на лошадь, но тот отказывался; в конце концов бедняк сам, ведя лошадь на поводу, быстро пошел назад по дороге, поднял кнут и вернул его Уасгерги.

Вместе с Уасгерги они прибыли туда, где продавали семена проса. Уасгерги обращается к бедняку и спрашивает его:

— Бедняк, и обратный путь проделаем вместе?

— Почему бы нам не быть вместе на обратном пути! Займись пока своим делом! — ответил ему бедняк.

— В таком случае просо тебе куплю я, и обратный путь проделаем вместе.

Уасгерги купил бедняку три мерки проса и говорит ему:

— А теперь едем обратно вместе!

Бедняк приторочил к седлу три мерки семян проса. Уасгерги приторочил к своему седлу одну мерку, прикрыл ее войлоком, сел на коня и выступил в дорогу. Так следуют они по дороге некоторое время: Уасгерги верхом, а бедняк пешком. Уасгерги, притворившись джигитующим, сбросил на дороге мерку проса и кричит бедняку, как будто он нашел эту мерку: