Оруэлл - [83]

В коммунистической пропаганде вооруженное столкновение было представлено как заранее спланированный заговор ПОУМ и анархистов с целью захвата власти по заданию франкистов и их германских покровителей. Республиканские власти решили пожертвовать ПОУМ, чтобы сохранить хорошие отношения с СССР и продолжать получение советской военной помощи. Одновременно республиканское правительство Испании стремилось остановить социальную революцию.

В архиве Коммунистического интернационала отложилось дело с весьма характерным заголовком «Доклад о деятельности английской секции ПОУМ и ее членов. Сообщения о лицах, являвшихся шпионами в Испании по заданиям английской и американской разведки или заподозренных в этом»^{363}. Блэра в списках не было. В Испании он не проявлял общественно-политической активности, оставаясь только фронтовиком. О майских событиях он написал без политических оценок: «В городе кошмарная атмосфера. Мы живем, как в сумасшедшем доме».

Куда более впечатляющую картину нарисовал 19 мая одному из руководителей Коммунистической лиги США Мартину Аберну фронтовой товарищ Блэра американец Гарри Милтон: «ПОУМ разгромлена. Ее газеты и типография, все учреждения и здания захвачены. Все находившиеся там арестованы. Большинство руководителей, включая Нина, находятся в тюрьме. Каждый иностранец, не являющийся сталинистом, на подозрении, и очень многие арестованы. Произведены сотни арестов. Улицы переполнены вооруженными боевиками, и возобладал просто гитлеровский террор. Никакой связи с заключенными нет, готовится гигантский показательный процесс. Обвинение: преступный политический заговор с германскими и итальянскими фашистами. Я скрываюсь, как крыса, за которой гонятся. В моей гостинице появились детективы. К счастью, клерк, говорящий по-английски, предупредил меня»^{364}.

Двадцать восьмого мая правительство формально закрыло газету ПОУМ «Баталья», а 16 июня объявило эту организацию вне закона по обвинению в «троцкистско-фашистском заговоре» и отдало приказ об аресте Нина и других активистов. Аресты и убийства в случае сопротивления становились обыденным явлением. Расстреливали в тюрьмах. В Каталонии была введена цензура, созданы концентрационные лагеря с жестким режимом.

Операцией по истреблению поумовцев руководил советский резидент А. Орлов. Его «мобильной группой» 16 июня был похищен из тюрьмы и убит Нин. В операции участвовал советский боевик И. Григулевич, известный в Испании как Макс и Фелипе (впоследствии он будет организатором первого покушения на Троцкого в Мексике в мае 1940 года и несостоявшегося покушения на югославского лидера И. Броз Тито). В личном деле Григулевича в архиве ФСБ РФ содержится высокая оценка его «руководящей роли в ликвидации троцкистов во время гражданской войны в Испании». Похищение Нина было представлено как его «освобождение» самими поумовцами; советские агенты и испанские коммунисты обвинили в этом испанские республиканские власти. Предположения последних, что акция была совершена советскими агентами, были с гневом отвергнуты коммунистическими членами кабинета министров как выпады против «единственного друга» Испанской республики. По указанию из Москвы испанскую контрразведку — Службу военных расследований — вывели из подчинения военному министру, поставив во главе ее доверенных членов Компартии Испании, действовавших под контролем представителя НКВД.

Советская агентура занималась не только террором, но и дезинформацией с целью настроить против ПОУМ и власти, и население; в частности, распространялись слухи о «проникновении германских агентов в троцкистские круги Барселоны», подготовке поумовцами покушений на деятелей Компартии Испании, связях между ПОУМ и мятежниками и т. п.

Эрик Блэр наивно полагал, что между двумя революционными силами, решающими общие задачи, произошло случайное недоразумение, приведшее к большому кровопролитию.

Восприняв перемирие после майских боев как естественное завершение бессмысленной свары соратников, Блэр в соответствии с приказом руководства милиции ПОУМ вновь отправился на боевые позиции Арагонского фронта и 10 мая прибыл в окрестности города Уэски. Эйлин возобновила работу в офисе представительства НРП в Барселоне. Перед отъездом из Барселоны Блэр познакомился с 24-летним немецким левым социал-демократом Вилли Брандтом, членом Социалистической рабочей партии, родственной британской НРП и испанской ПОУМ. Эмигрант в Норвегии Брандт отправился в Испанию в качестве корреспондента норвежских газет. Их сблизили схожие политические симпатии и понимание, что Компартия Испании служит не столько делу республики, сколько государственным интересам СССР^{365}. Можно полагать, что оценки более опытного в испанских делах Блэра в тот момент оказались очень полезны Брандту — будущему руководителю германской Социал-демократической партии и канцлеру ФРГ.

Возвращение на фронт и ранение

Между тем пятнадцатитысячная группировка республиканской армии под командованием генерала Себастьяна Посаса готовилась к штурму Уэски. Боевой энтузиазм преобладавших в войсках поумовцев и анархистов вынуждены были признавать даже советские и коминтерновские представители, относившиеся к ним крайне враждебно. «Солдаты хотят сражаться», — отмечал один из них в рапорте за подписью «Сид», и он же отмечал, что в то время как поумовцы и анархисты находятся на фронте, коммунистическая дивизия им. К. Маркса пребывает в тылу «в силу обстоятельств» — для поддержания порядка и подавления инакомыслия в Каталонии