Орлы императрицы - [59]
Думается, что речь здесь идет о том самом якобы утерянном А. Орловым перстне, о котором в письме от 3 октября 1770 г. Екатерина отписала ему: «…услышала Я, что у вас пропал перстень с Моим портретом в чесменскую баталию, тотчас заказала сделать другой, который при сем прилагаю, желая вам носить оный на здоровье. Потерян перстень, вы выиграли баталию и истребили неприятельский флот; получая другой, вы берете укрепленные места». С этой же депешей был ему отослан в дар и компас, вделанный в трость. Девушка, отпущенная Алеханом с бриллиантовым перстнем, была дочерью того самого Гассан-Бея, который командовал в Чесменскую баталию турецким флотом вместо «Капитан-Паши», спустившегося на берег в надежде на сильную береговую оборону, способную защитить от нападения русских. В конце войны Гассан-Бей, будучи наслышан о пристрастии А. Орлова к лошадям, послал ему «в возблагодарение» украшенных богатой упряжью великолепных арабских скакунов, Спиридову подарил кинжал.
После Чесменской баталии
Сразу после решающего сражения Алексей Григорьевич, не довольствуясь захватом береговой артиллерии (19 медных пушек), приказал собрать орудия и с обгоревших турецких судов, «дабы флот имел себе более славы», взять что-либо сверх того с разбитых остатков было нечего. В захваченном городе Чесме, совершенно опустевшем от бежавших в общей панике жителей, русские моряки нашли много брошенного на складах добра и шелковых тканей. А 28 июня «от вони великого числа побитых и утопших, поспешая к тому же занять свой пост в Дарданеллах, русские „снялись с якоря“» [44/1, 219].
Весть о неожиданном крушении турецкого флота молниеносно облетела мир. В Константинополе царила паника, город оказался блокированным, и если бы не ошибочные действия Эльфинстона, который без разрешения А. Орлова, никого не известив, отошел к о. Лемнос, сняв таким образом блокаду с Дарданелл, то туркам пришлось бы совсем туго. Возмущенный А. Орлов тут же отстранил Эльфинстона от командования (кроме того, при отходе разбился флагманский корабль Эльфинстона «Святослав»), а 19 июля он был уволен в отставку и покинул Россию.
Но победа при Чесме затмила мелкие неудачи. Петербург ликовал. Для торжественной литургии от Зимнего дворца до Петропавловской крепости были выстроены войска, вдоль рядов которых императрица проследовала в собор. Когда после литургии пели «Вечную память» Петру I, Екатерина, поклонясь гробнице основателя русского флота, повергла плененный турецкий флаг к ее подножию под гром пушек и барабанный бой. Над столицей торжественно звучал праздничный колокольный звон.
В память о Чесме Екатерина II приказала воздвигнуть ростральную колонну высотой 22 метра на озере Екатерининского парка в Царском Селе. Примерно на полпути между Царским Селом и Петербургом была построена Чесменская богадельня с недостроенной часовней. В честь Чесменской битвы, кроме серебряных медалей, чеканенных для награждения всех участников сражения, и офицерских медалей, была изготовлена в единственном экземпляре золотая медаль диаметром 92 мм для награждения главнокомандующего А. Орлова, на которой был изображен он сам в фас в кавалергардской форме, в украшенном перьями шлеме. Вокруг портрета надпись: «ГР.: А. ГР. ОРЛОВ, ПОБЕДИТЕЛЬ И ИСТРЕБИТЕЛЬ ТУРЕЦКОГО ФЛОТА», на оборотной стороне изображена карта боевых действий объединенной эскадры и надпись: «И БЫСТЬ РОССИИ РАДОСТЬ И ВЕСЕЛИЕ». Вместе с тем Екатерина пожаловала А. Орлову украшенную драгоценными камнями шпагу, военный орден Святого Георгия 1-й степени, право оставить при себе кейзер-флаг и внести его в свой герб. Помимо всего прочего А. Орлов (второй в России после А. Д. Меншикова) получил считавшуюся чрезвычайно почетной для дворянина вторую часть своей фамилии — Чесменский (впоследствии за заслуги перед Отечеством были отмечены Румянцев-Задунайский, Суворов-Рымникский, Голенищев-Кутузов-Смоленский и др.). Так как незаконнорожденным детям было принято давать фамилии, отличные от фамилий их родителей и в основном как бы производные от них (например, дочь Г. Потемкина имела фамилию Темкина, сын фельдмаршала Репнина — Пнин и т. д.), то Алексей дал своему побочному сыну фамилию Чесменский.
Справедливости ради надо отметить, что огромная заслуга в победе при Чесме принадлежала адмиралам Г. Спиридову и особенно С. Грейгу, награды которых оказались много скромнее. Г. Спиридов получил Андреевский крест и новые деревни, С. Грейг (по представлению Алексея Орлова) и Ф. Орлов — ордена Святого Георгия 2-й степени и щедрые денежные вознаграждения.
Как уверяют некоторые современники, Орловы после победы при Чесме обогатились не только дарами Екатерины, но и казенными деньгами. На морскую экспедицию императрица не скупилась, какая-то часть отпущенных ею денег перешла, возможно, к Орловым. Злые языки утверждали, что после Чесменского боя А. Орлов будто бы бахвальства ради, а кое-кто для красного словца добавлял, что в угоду очередной любовнице, разыграл у берегов Италии имитацию Чесменского боя с целью предоставления художнику Хаггерту условий для написания с натуры серии картин, показывающих развитие Чесменской баталии и ее итог. Однако следует знать, что заказ на эти картины поступил от Екатерины, Орлов лишь исполнял волю государыни, и делалось это для увековечивания славы всего российского флота. Серия картин должна была изображать сражение с различных точек местности и в последовательных фазах его развития. Во время этой демонстрации батареи адмиральского судна «Три иерарха» расстреляли и подожгли фрегат «Гром» (к тому времени изрядно уже изношенный).
