Орельен. Том 2 - [46]
Итак, свершилось. Отныне Сен-Женэ уже не принадлежит семейству Лертилуа. Вот-то взбесится Армандина! К тому же…
Когда они уселись в машину, Роза спросила:
— Я не мешаю вам переводить скорости?
Переводя машину на третью скорость, он почувствовал прикосновение ее ноги. И вообще ему показалось, что Роза прижимается к нему. Какая он все-таки скотина. В такие дни испытывать волнение от соседства Розы.
— Откровенно говоря, — произнесла Роза, — у меня создалось такое впечатление, что мы оба… и вы и я… в эти дни чувствуем себя какими-то заброшенными. Париж так опустел.
Ну, в отношении автомобилей этого никак не скажешь. Орельен пробормотал в ответ что-то невнятное.
— Давайте пообедаем вместе, — предложила Роза. На Вандомской площади Орельен остановил машину. Он испытывал странное чувство, близкое к обмороку, голова горела огнем, а ноги совсем застыли. Должно быть, он просто не выспался.
— Простите меня, — ответил Орельен, — мне что-то нездоровится.
Он глядел вслед Розе, пока за ней не захлопнулись двери обувного магазина. Какая походка!
Продавцы газет предлагали прохожим вечерние выпуски. Орельен купил номер «Энтрансижан». Кабинет министров пал. После целого года пребывания у власти, ровно года, трехсот шестидесяти пяти дней. В прошлый раз свалили Лейга… А теперь Бриана… Почему именно это произошло, для непосвященных было не особенно ясно. Целый год… великий кабинет… На сей раз там будут ясные головы… Президент уже вызвал к себе Пуанкаре.
Все завертелось вокруг Орельена. В глазах у него потемнело. Уже не падение ли кабинета так на него подействовало? Его била дрожь. Ах, черт побери, опять приступ малярии! Как еще ему удалось, собрав последние силы, довести машину до острова Сен-Луи, одному богу известно! Должно быть, есть разные виды героизма. Дома он нашел записку от дяди Блеза. Дядя просил его зайти на площадь Клиши. Куда там, он не мог даже шевельнуться. Не раздеваясь, Орельен бросился на постель, закутался в плед. Его трясло.
LX
Впервые за всю парламентскую практику бывший президент республики снова переходил на пост председателя совета министров. Уже целый час Стефан Дюпюи в галстуке бабочкой, в брюках с искоркой сидел у Декера, поджидая Розу для получения интервью, — Стефан Дюпюи с подстриженными усиками и гладко прилизанной шевелюрой.
— Пуанкаре, — говорил он, — а почему не Дешанель? Чего тут стесняться!
Если бы он только знал, в какой степени доктору было на все наплевать.
— Странное сочетание… Мажино и Барту, а Сарро — министр колоний… Фукс готовит специальный номер, посвященный живописи…
— Какое это имеет отношение?
— Как же так! Но ведь Сарро — министр колоний! Фукс хочет увеличить количество подписчиков… А министр — любитель искусств… О, наш Фукс тонкая штучка!
Вдруг Стефан Дюпюи ударил себя по ляжкам:
— А в результате всех этих передряг председатель вашего общества… этот сенатор… Его назначили в министерство торгового флота. Самое подходящее место для врача по профессии! С его легкой руки косметика «Мельроз» будет нарасхват!
— А, вот и она сама!
Вошла Роза, усталая, сияющая, однако складочка в углу рта стала как будто заметнее. Ей пришлось задержаться у Мэри де Персеваль, подбодрить ее. Они вдвоем зашли в бар… Чуточку виски в таких случаях, как с Мэри, никогда не повредит.
— А что с Мэри? — спросил доктор, который последнее время буквально иссох. Однако сейчас начал поправляться. «Как видно, зимний спорт пошел мне на пользу», — говорил он.
— Я тебе потом объясню. Простите меня, Стефан! Я сейчас пойду скину все до рубашки!
Увы, «до рубашки» — только так говорилось. По правде сказать, всем было безразлично, что происходит с Мэри. И в первую очередь самой Мэри. Она, действительно, пригласила Розу выпить с ней виски, но вовсе не в бар, а к Лертилуа. Скрывать тут было нечего. Лертилуа заболел и вызвал к себе Мэри, чтобы она за ним ухаживала. Ему необходимо развлечься. Вот Мэри и придумала позвать к нему Розу и купила пирожных. На что он стал похож, Лертилуа. Убивается из-за этой маленькой дурнушки. Иной раз просто в тупик становишься, за что только таких любят. Так что скрывать было нечего, но Роза любила лгать. Сняв с себя в спальне платье, Роза внимательно оглядела свою грудь. Потом надела пеньюар с разводами — шедевр Бабани, и скинула выходные крошечные туфельки. Ее выбор остановился на красных домашних туфлях. Пеньюар был сшит так, что казалось вот-вот распахнется.
— Ну, а теперь приступим к нашему интервью!
Стефан глядел на великую Розу с видом пронырливого школьника.
— О чем вы хотите, чтобы я вам рассказала? О духах? О моем массажисте-черкесе? Или о пьесе Кокто? Только не ждите от меня никаких сплетен о Габриэле! Я не видела д’Аннунцио с… с… Нет, не скажу… это меня не молодит…
Роза принесла с собой цветы и теперь, мило улыбаясь, расставляла их в вазы…
— Ах, нет? Вы хотите знать, понравится ли нашим духам кабинет нового состава? Знаете что, приготовьте материал, а потом покажите мне. Если мне подойдет, я подпишу. Ладно! А шапку дадите такую: Роза Мельроз, несравненная Джоконда, не желает хранить для себя одной секрет своей молодости и т. д. и т. п. В конце концов вы за это деньги получаете! Мне сегодня никто не звонил?
Роман Луи Арагона «Коммунисты» завершает авторский цикл «Реальный мир». Мы встречаем в «Коммунистах» уже знакомых нам героев Арагона: банкир Виснер из «Базельских колоколов», Арман Барбентан из «Богатых кварталов», Жан-Блез Маркадье из «Пассажиров империала», Орельен из одноименного романа. В «Коммунистах» изображен один из наиболее трагических периодов французской истории (1939–1940). На первом плане Арман Барбентан и его друзья коммунисты, люди, не теряющие присутствия духа ни при каких жизненных потрясениях, не только обличающие старый мир, но и преобразующие его. Роман «Коммунисты» — это роман социалистического реализма, политический роман большого диапазона.
В романе всего одна мартовская неделя 1815 года, но по существу в нем полтора столетия; читателю рассказано о последующих судьбах всех исторических персонажей — Фредерика Дежоржа, участника восстания 1830 года, генерала Фавье, сражавшегося за освобождение Греции вместе с лордом Байроном, маршала Бертье, трагически метавшегося между враждующими лагерями до последнего своего часа — часа самоубийства.Сквозь «Страстную неделю» просвечивают и эпизоды истории XX века — финал первой мировой войны и знакомство юного Арагона с шахтерами Саарбрюкена, забастовки шоферов такси эпохи Народного фронта, горестное отступление французских армий перед лавиной фашистского вермахта.Эта книга не является историческим романом.
Более полувека продолжался творческий путь одного из основоположников советской поэзии Павла Григорьевича Антокольского (1896–1978). Велико и разнообразно поэтическое наследие Антокольского, заслуженно снискавшего репутацию мастера поэтического слова, тонкого поэта-лирика. Заметными вехами в развитии советской поэзии стали его поэмы «Франсуа Вийон», «Сын», книги лирики «Высокое напряжение», «Четвертое измерение», «Ночной смотр», «Конец века». Антокольский был также выдающимся переводчиком французской поэзии и поэзии народов Советского Союза.
В книгу вошли рассказы разных лет выдающегося французского писателя Луи Арагона (1897–1982).
В книгу вошли рассказы разных лет выдающегося французского писателя Луи Арагона (1897–1982).
Евгений Витковский — выдающийся переводчик, писатель, поэт, литературовед. Ученик А. Штейнберга и С. Петрова, Витковский переводил на русский язык Смарта и Мильтона, Саути и Китса, Уайльда и Киплинга, Камоэнса и Пессоа, Рильке и Крамера, Вондела и Хёйгенса, Рембо и Валери, Маклина и Макинтайра. Им были подготовлены и изданы беспрецедентные антологии «Семь веков французской поэзии» и «Семь веков английской поэзии». Созданный Е. Витковский сайт «Век перевода» стал уникальной энциклопедией русского поэтического перевода и насчитывает уже более 1000 имен.Настоящее издание включает в себя основные переводы Е. Витковского более чем за 40 лет работы, и достаточно полно представляет его творческий спектр.
Сборник миниатюр «Некто Лукас» («Un tal Lucas») первым изданием вышел в Мадриде в 1979 году. Книга «Некто Лукас» является своеобразным продолжением «Историй хронопов и фамов», появившихся на свет в 1962 году. Ироничность, смеховая стихия, наивно-детский взгляд на мир, игра словами и ситуациями, краткость изложения, притчевая структура — характерные приметы обоих сборников. Как и в «Историях...», в этой книге — обилие кортасаровских неологизмов. В испаноязычных странах Лукас — фамилия самая обычная, «рядовая» (нечто вроде нашего: «Иванов, Петров, Сидоров»); кроме того — это испанская форма имени «Лука» (несомненно, напоминание о евангелисте Луке). По кортасаровской классификации, Лукас, безусловно, — самый что ни на есть настоящий хроноп.
Многие думают, что загадки великого Леонардо разгаданы, шедевры найдены, шифры взломаны… Отнюдь! Через четыре с лишним столетия после смерти великого художника, музыканта, писателя, изобретателя… в замке, где гений провел последние годы, живет мальчик Артур. Спит в кровати, на которой умер его кумир. Слышит его голос… Становится участником таинственных, пугающих, будоражащих ум, холодящих кровь событий, каждое из которых, так или иначе, оказывается еще одной тайной да Винчи. Гонзаг Сен-Бри, французский журналист, историк и романист, автор более 30 книг: романов, эссе, биографий.
В книгу «Из глубин памяти» вошли литературные портреты, воспоминания, наброски. Автор пишет о выступлениях В. И. Ленина, А. В. Луначарского, А. М. Горького, которые ему довелось слышать. Он рассказывает о Н. Асееве, Э. Багрицком, И. Бабеле и многих других советских писателях, с которыми ему пришлось близко соприкасаться. Значительная часть книги посвящена воспоминаниям о комсомольской юности автора.
Автор, сам много лет прослуживший в пограничных войсках, пишет о своих друзьях — пограничниках и таможенниках, бдительно несущих нелегкую службу на рубежах нашей Родины. Среди героев очерков немало жителей пограничных селений, всегда готовых помочь защитникам границ в разгадывании хитроумных уловок нарушителей, в их обнаружении и задержании. Для массового читателя.
«Цукерман освобожденный» — вторая часть знаменитой трилогии Филипа Рота о писателе Натане Цукермане, альтер эго самого Рота. Здесь Цукерману уже за тридцать, он — автор нашумевшего бестселлера, который вскружил голову публике конца 1960-х и сделал Цукермана литературной «звездой». На улицах Манхэттена поклонники не только досаждают ему непрошеными советами и доморощенной критикой, но и донимают угрозами. Это пугает, особенно после недавних убийств Кеннеди и Мартина Лютера Кинга. Слава разрушает жизнь знаменитости.
Когда Манфред Лундберг вошел в аудиторию, ему оставалось жить не более двадцати минут. А много ли успеешь сделать, если всего двадцать минут отделяют тебя от вечности? Впрочем, это зависит от целого ряда обстоятельств. Немалую роль здесь могут сыграть темперамент и целеустремленность. Но самое главное — это знать, что тебя ожидает. Манфред Лундберг ничего не знал о том, что его ожидает. Мы тоже не знали. Поэтому эти последние двадцать минут жизни Манфреда Лундберга оказались весьма обычными и, я бы даже сказал, заурядными.
Роман американского писателя Рейнольдса Прайса «Земная оболочка» вышел в 1973 году. В книге подробно и достоверно воссоздана атмосфера глухих южных городков. На этом фоне — история двух южных семей, Кендалов и Мейфилдов. Главная тема романа — отчуждение личности, слабеющие связи между людьми. Для книги характерен большой хронологический размах: первая сцена — май 1903 года, последняя — июнь 1944 года.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Равнодушные» — первый роман крупнейшего итальянского прозаика Альберто Моравиа. В этой книге ярко проявились особенности Моравиа-романиста: тонкий психологизм, безжалостная критика буржуазного общества. Герои книги — представители римского «высшего общества» эпохи становления фашизма, тяжело переживающие свое одиночество и пустоту существования.Италия, двадцатые годы XX в.Три дня из жизни пятерых людей: немолодой дамы, Мариаграции, хозяйки приходящей в упадок виллы, ее детей, Микеле и Карлы, Лео, давнего любовника Мариаграции, Лизы, ее приятельницы.
В романе известного венгерского писателя Антала Гидаша дана широкая картина жизни Венгрии в начале XX века. В центре внимания писателя — судьба неимущих рабочих, батраков, крестьян. Роман впервые опубликован на русском языке в 1936 году.