Орджоникидзе - [112]

Их мускулы не из железных станин,

Не медью окованы ноги их,

Но то, что творят повседневно они.

Богатыри смогли бы немногие.

Сейчас доменщики дали слово, что в ближайшие месяцы догонят американцев. Начнут работать по их нормам — тонна чугуна с каждого кубического метра полезного объема печи.[104] Серго, по-моему, давно ждет этого обязательства. В таких случаях он никогда не высказывает своего нетерпения. О нем часто говорят: "горячий, вспыльчивый". А как он умеет ждать! И сколько ему приходится терпеть!

Иосиф Шейнман:

"Нежная и настойчивая воля воспитателя была проявлена товарищем Серго при выборе путей и методов выращивания молодых кадров. Так заботливый отец направляет жизнь своего любимого сына, подчас, вопреки его желанию. Отец вполне уверен, что через некоторое время сын будет только благодарен ему.

Как-то на даче Серго спросил меня, какого я мнения о назначении молодых инженеров директорами. Я ответил сдержанно, ссылаясь на то, что у директора много неинженерских обязанностей (жилища, ОРС, распределение хлебных карточек и т. д.). Серго стал энергично возражать:

— У меня есть опыт. Завенягина назначил директором Магнитогорского завода — и дело пошло значительно лучше. Тевосян целый трест "Спецсталь" поднимает.

Мне стало ясно, что это не случайный вопрос, что тут принципиальная. линия на выдвижение молодежи. Серго жадно расспрашивал о людях Волжского тракторного завода, где я тогда работал, в частности о молодых инженерах Меламеде и Дюфуре. Оба они вскоре были поставлены во главе крупнейших заводов.

Прекрасно зная не только директоров, но и рядовых инженеров, многих мастеров и рабочих-новаторов, Орджоникидзе все время следит за каждым из них и так выковывает армию победителей.

Он добивается, чтобы и мы, директора, всесторонне изучали людей, чтобы мы знали не только, как они работают. Однажды Серго меня расспрашивал даже, как одеваются жены наших инженеров, и остался недоволен моими скудными наблюдениями на этот счет.

Молодежь пользуется особой симпатией Серго, но он чуток и внимателен также к старым специалистам. Он не устает разоблачать вредную кичливость и зазнайство, неоднократно напоминает о необходимости учиться молодежи у старых инженеров. В Сталинграде была целая плеяда "стариков", которыми Орджоникидзе лично все время занимался, помогая им встать на правильный путь: Макаровский, Скворцов, Свицин, Машевский и др. И в Ворошиловграде на паровозном есть такая группа старых инженеров, которая ощущает постоянное внимание наркома. Они платят ему большой любовью. Характерно, что сказал мне в минуту откровения старый специалист, один из крупнейших паровозостроителей, Тахтаулов:

— Какого огромного таланта и чувств этот человек! Не только я — жена моя потрясена его сердечным отношением".

Евгений Коваленко:

"С 1932 года я работаю на "Красном Октябре". Был сталеваром, сейчас мастер. Собрались большой группой — приехали в Москву.

В Наркомтяжпроме узнал о болезни Серго. Я сказал, что очень жалею, хотел повидаться. С 1919 года не пришлось встретиться. Помощник наркома посоветовал:

— Товарищ Орджоникидзе болен, но вы напишите ему записку, я у него сегодня буду и передам.

Письмецо я написал. Вечером отправился на вокзал. Только вошел, слышу, радио объявляет:

"Внимание, внимание! Отъезжающему мастеру Коваленко с завода "Красный Октябрь" по приказанию народного комиссара Орджоникидзе возвратиться обратно и завтра в десять часов утра явиться в наркомат".

Я направился к выходу с вокзала, там меня подстерег помощник Серго. Он отвез меня на приготовленную квартиру на автозаводе.

В шесть часов утра уже не спится.

В восемь часов позвонил товарищ Лихачев.[106]

— Евгений Тимофеевич, собирайтесь!

Вскоре мы были в приемной Серго, Там застали И.Ф. Тевосяна. Только поздоровались, открывается дверь рабочего кабинета наркома. В дверях Серго. Быстро подходит ко мне. Положил руку на плечо:

— Ну, здравствуй, Коваленко. У нас на Кавказе говорят: "Приход гостя к счастью".

Три часа беседовали. Не заметили, как оно пробежало, время!"

Иван Пащенко, мастер "золотые руки":

"Где я только не был в своей жизни! На американских заводах работал более 25 лет… А сам-то я украинец, в Америку попал, когда мы пропадали с голоду. Девятнадцать лет мне всего было.

В 1930 году я покинул Америку и приехал домой в СССР, прямо на СТЗ. Назначили меня в литейный цех начальником земледельческого отделения. В цехе царил хаос. Кругом грязь и беспорядок. Специалистов много, а цех работает плохо. Чтобы навести порядок в отделении, мы решили организовать у себя субботник. Пришли все, работаем.

Вдруг в отделение входит человек в военном костюме. Все бросили работу, бегут к нему навстречу. Я подумал: "Почему какой-то военный отвлекает нас от дела?" Подошел и говорю:

— Товарищ, видите, у нас дело, а вы отвлекаете нас от работы.

Когда я это сказал, рабочие на меня удивленно посмотрели и начали о чем-то между собой шептаться.

Человек в военном вежливо попросил всех разойтись и сам пошел в другое отделение. Тут мне сказали, что это председатель ВСНХ Орджоникидзе.

Я очень беспокоился, вот, думаю, достанется мне от него, что плохо встретил такого большого босса.