Камо
Илья Моисеевич Дубинский-Мухадзе
Легендарный Камо (Семен Аршакович Тер-Петросян) начал свою революционную деятельность с распространения нелегальной литературы в Тифлисе в 1901 году. А вскоре он уже обучал рабочие дружины, дрался с царскими войсками на тифлисских улицах, совершал дерзкие экспроприации, доставлял оружие из-за границы. За арестами следовали побеги и снова аресты. Камо сумел в течение многих месяцев обманывать немецких и русских врачей, симулируя психическое заболевание. После Великой Октябрьской революции Камо руководил отрядом, действовавшим смело и отчаянно на фронтах гражданской войны и в тылу белогвардейцев. О жизни замечательного революционера, верного ленинца рассказывает книга писателя Ильи Дубинского-Мухадзе.
| Жанр: | Биографии и мемуары |
| Серия: | Жизнь замечательных людей №537 |
| Всего страниц: | 87 |
| ISBN: | - |
| Год издания: | 1974 |
| Формат: | Полный |
Камо читать онлайн бесплатно
© Издательство «Молодая гвардия». 1974 г.
…Нужно показать Камо так просто и правдиво, таким беззаветно храбрым, спокойным и ясным, каким он был. Он был человеком без позы и был художником революции.
Максим Горький
На исходе первая осень Отечественной войны. Гитлеровские танки на ближних подходах к Ленинграду, Москве. Тяжко неимоверно.
Эвакогоспиталь в городе Ессентуки на Кавказских Минеральных Водах. По обе стороны длинных коридоров палаты, палаты… В той, что в дальнем углу второго этажа, у дверей располагается немолодой солдат с отнятой по плечо правой рукой — Кирилл Трофимович Вегера. Учитель из приднепровских пшеничных степей.
Спрос на того солдата огромный. Из каждой палаты неуступчивые напоминания: «Не забудь, сегодня наша очередь!»
По какой причине к солдату такой возрастающий интерес? И какое отношение имеет к Камо?
Никто лучше самого Кирилла Трофимовича не объяснит. Его письмо к биографу Камо, ныне покойному моему другу, Льву Степановичу Шаумяну.
«В 1941-м я был мобилизован. С собой захватил книгу с биографией Камо. Ко мне она попала порядком зачитанная, без обложки, по объему небольшая (75 страниц), на польском языке. Я по-польски мог читать.
Перед выступлением в бой под нашим областным центром Днепропетровском книжку закопал. Думал: придется в живых остаться — заберу, а не придется — не хочу, чтобы она германцам попалась. С боя вынесли меня почти что неживого. В себя пришел в санитарном поезде. Доставили в госпиталь на Кавказе. Палата — двадцать покалеченных людей. Я в счастливчиках — всего одна рука ампутирована, могу еще сгодиться.
«Фронтовики! — обращаюсь как-то после врачебного обхода к соседям, — желаете, расскажу одну историю. Чистая правда, потому как этого человека звали Камо». — «Давай рассказывай!»
Успех, как говорится, полный. Слушали, затая стоны, пересилив боль. И веселый смех, когда я касался того, как Камо водил за нос полицию и следователей 19 стран.
К вечеру являются представители другой палаты. «Зашел бы, Трофимович, к нам. Хотим твою историю послушать. Пойдем!» — «Пожалуйста, — отвечаю, — с удовольствием».
Иду рассказываю. А на следующий день та же просьба.
Понимаю — нельзя так. Комиссар госпиталя должен знать. Обращаюсь к старшему политруку за разрешением.
«Напишите конспект». — «Рад бы. Но левой рукой я только учусь писать. Попытаюсь набросать короткий план». — «Хорошо. Что сумеете, то и ладно».
«План» был составлен. Комиссар «благословил». Я обошел все 28 хирургических палат.
Через месяц попадаю на долечивание в Канибадам, есть такой город в Таджикистане. Сразу обращаюсь к комиссару и с его согласия принимаюсь знакомить раненых с художником революции, помните — так Алексей Максимович Горький назвал Камо.
В марте 1942-го то же самое в Саратовском гарнизонном госпитале.
С сорок третьего я снова в школе и при всяком удобном случае беседую с ребятами о Камо. Хотите знать, какое впечатление?
На улице в Днепропетровске меня останавливает молодой человек. «Здравствуйте, Кирилл Трофимович! Не помните меня?» — «Извините, что-то не припоминаю». — «Я ваш выпускник 1955 года. Вы нам о Камо говорили…»
Выпускник пятьдесят пятого года! Стало быть, прошло одиннадцать лет. А помнит! Уверен, образ Камо у этого человека навсегда запечатлелся. Он и своим детям передаст…
С уважением
Вегера».
1
В месяц цветения миндаля и зеленой свежести волнистых долин у шестнадцатилетней Мариам Тер-Петросян родился первенец Симон, что значит послушливый. Наследник и продолжатель благословенного рода священнослужителей и купцов. Слава господу вседержителю!
В мае 1882 года. А числа называют различные. Календари и книги повторяют вслед за автобиографией[1], неожиданно оборванной: «Родился 15 мая»[2]. В протоколе жандармского допроса, по счету двадцать второму: «Время рождения — 16 мая». В метрической книге горийской во имя святого Степана Корошенского церкви младенец мужского пола Симон записан родившимся 6 мая. Актовая запись за номером 111. Подпись приходского священника, свидетелей, церковная печать. За метрикой сила первоисточника.
Значит, 6 мая 1882 года в городе Гори грузинской провинции Карталинии.
«Гори — старинный грузинский городок в долине Куры, — описывает корреспондент «Нижегородского листка» М. Горький[3]. — Он невелик — с порядочную русскую деревеньку, среди него возвышается высокий холм, на холме крепость, по скатам холма и у его подножья разбросаны маленькие сакли и домишки, почти все из известняка. На всем городе лежит колорит какой-то обособленности и дикой оригинальности. Знойное небо над городом, буйные и мутные волны Куры около него, неподалеку горы, в них какие-то правильно расположенные дыры — это пещерный город, и еще дальше, на горизонте, вечно неподвижные белые облака — горы Главного хребта, осыпанные никогда не тающим снегом. Пейзаж был непривычен и чужд глазу великоросса, тон суров; зрение, привыкшее к широким горизонтам, сдавлено грядами гор, запиравших отовсюду котловину, разрезанную рекой и линией железной дороги, казавшейся неуместной среди этой простой и дикой красоты…»
Горийскому мальчику Симону, уже не очень-то послушливому, шел десятый год. Ночью, переполненной ожиданием, он выскользнул из дому, занял место перед виселицами на склоне крепостного вала. В плотной многотысячной толпе затиснуты и высокий костлявый русский парень с длинными волосами Алексей Пешков, незадолго перед тем обосновавшийся в Тифлисе, и крепыш в темнозеленом мундирчике тифлисского реального училища Степа Шаумян. Пока они незнакомы. Каждый сам по себе. Власти разрешают всем желающим присутствовать на публичной казни двух крестьян-побратимов. Вина их чрезвычайно велика. Цивилизованное общество во имя высшего милосердия не вправе их щадить. Крестьяне застрелили, как бешеную собаку, сиятельного князя Амилахвари.
