Оправдание невиновных - [13]
Дом был и впрямь, как выразилась соседка, справный. Терем не терем, но — все ладно, добротно, нигде ничего не хлябает, все пригнано. И — очень чисто. Вымыто, выскоблено, практически вылизано. Чьими руками, подумала Арина, эта чистота поддерживается? Не сам же хозяин полы и окна надраивает. Соня, конечно. Как успевает — с маленькой Викой на руках?
Арина присела было, чтобы расшнуровать ботинки, но Кащеев, глядя сверху, двинул бровью — и она остановилась. Еще одно движение брови явно повторяло предыдущее приглашение: проходите. Идти по вымытым до блеска полам в уличных ботинках Арине было неловко, но хозяину же лучше знать?
Справа от просторной прихожей (назвать ее сенями язык не поворачивался) отходил коридорчик, ведущий, видимо, в кухню, слева темнели две закрытые двери. В левом дальнем углу сияла светлым деревом лестница на второй, мансардный этаж. Прямо, между лестницей и коридорчиком, дверь была двустворчатая.
Комната за ней вдруг напомнила Арине кукольный домик, которым очень гордилась одноклассница Татка. К ней и в гости ходили — посмотреть на домик. Мебель и прочие детали интерьера воспроизводили «взрослые» с фантастической, невероятной точностью. Ювелирная работа! Реальные диваны и стулья казались потом грубыми, неправильными. Играть с этим совершенством было, разумеется, невозможно — только смотреть и восхищаться. Диваны, стулья, кресла, столы и банкетки располагались в том же ювелирном порядке, даже занавески на маленьких окнах висели строго симметрично.
Кащеевская гостиная производила точно такое же впечатление: каждый предмет располагался на своем месте с точностью не то что до миллиметра — до волоска. Хотя никаких волосков или, боже упаси, пылинок, тут, разумеется, не было.
Должно быть, именно из-за этого ощущения ювелирной идеальности обстановки, хозяин казался крупнее, чем тогда, в студии. Он словно заполнял собой все пространство. Арина, пристроившись на краешек дивана — странного, с резными деревянными подлокотниками и высокой жесткой спинкой — чувствовала себя маленькой, незначительной и… отвратительно лишней. Ботинки, которые хозяин не разрешил снимать, были чистыми, но в нарезке подошв остался снег, который теперь растаял, образовав на чистом полу две лужицы. Маленькие и даже не сказать чтобы грязные — но настолько неуместные посреди окружающей идеальности, что Арине стало стыдно. Она старалась не смотреть на Кащеева, но все равно чувствовала его взгляд — холодный, почти безразличный, удивительно тяжелый. Господи, что я тут делаю?! Как муха в чае: и самой неуютно, и окружающим противно. И ведь я его еще расспросить о чем-то намеревалась — о чем, господи боже мой?! Ни единой мысли в голове!
Но молчать было настолько глупо, что становилось уже невыносимо, и она задала какой-то вопрос из тех, что звучали в студии:
— Серафим Федорович, вы удовлетворены результатами суда?
— Нет, — короткое слово упало с той же холодной тяжестью.
Как ртутная капля, подумала Арина. Вот что напоминает его взгляд — ртуть. Только без блеска.
— Вы по-прежнему вините в произошедшем Соню?
— Я ее простил.
Ни малейшей искры не сверкнуло в холодном тяжелом взгляде. Ведь речь о смерти сына! Сожаление? Гнев? В студии Кащеев очень убедительно гневался. А сейчас — ничего. Только смотрит. Как удав на кролика. Или не удав? Доисторический ящер, уже миллион лет как мертвый.
Единственной живой — и вполне человеческой — деталью его поведения была привычка грызть зубочистки. Прозрачная пластиковая баночка на ослепительно белой скатерти казалась стеклянной. Впрочем, может, она и была стеклянной. Кащеев не глядя извлекал из баночки очередную «щепочку», сжимал крупными, чуть желтоватыми зубами и замирал. Но через минуту зубочистка — уже изжеванная — отправлялась в плоскую хрустальную вазу и цикл начинался заново. Несколько зубочисток упали на пол, Кащеев не только не стал их поднимать, даже не взглянул. Арина наблюдала за странным действом как завороженная. Хоть и пыталась задавать еще какие-то вопросы, но все больше и больше чувствовала себя одной из перемолотых крупными зубами зубочисток.
Нет, довольно!
Она нагнулась, словно для того чтобы перевязать шнурок — тяжелый взгляд уперся в ее макушку, и Арине вдруг показалось, что она сейчас упадет с жесткого угловатого дивана. Ударится коленями — и так и останется коленопреклоненной, такая же беспомощная, как валяющаяся возле правого ботинка раздавленная зубочистка.
Стараясь не встречаться с хозяином глазами, она выпрямилось:
— Мне пора. Спасибо, что уделили время.
Он поднялся со стула — и только сейчас в глазах как будто что-то мелькнуло: раздражение? Удивление? Недовольство?
Арина спустилась с крыльца — три низких ступеньки — дошла по тщательно вычищенной дорожке до калитки, вышла на улицу.
Как будто все это ей снилось. Как будто она все еще сидела в идеально чистой, похожей на экспозицию мебельного магазина комнате. Она сидела, а он на нее смотрел. Просто смотрел. И ничего не было, кроме этого взгляда. И самой Арины тоже не было. Осталась пустая оболочка. Как мертвая бабочка на булавке. Марионетка на ниточке. Кукла.
Казалось, судьба подслушала мечту талантливого режиссера Алексея Соколовского — и осуществила. Но так, как меньше всего на свете он хотел бы. Чувство неизбывной вины поселилось в его душе.Свои разочарования, болезнь, одиночество Алексей считал самыми легкими наказаниями за роковые события. Старинная кожаная папка, которая досталась ему от предков, найденная в ящике письменного стола, неожиданно подкинула Алексею шанс. Шанс изменить свой жребий…
Трудно Андрею Сорокину жить обычной жизнью, если с младенчества он видит чужие мысли. Взросление и развитие его способностей приносит горе не только ему, но и его близким. Изломанные судьбы, предательство и смерть лучших друзей, потерянное имя — следствие его дара. Хватит ли у Андрея сил доверять людям так же, как доверяли ему дельфины в научной лаборатории теплого южного города?
Модный прикид, дорогие часы, общая ухоженность… Она быстро поняла, что такую рыбку неплохо бы иметь в своих сетях. «Ноги от ушей, третий размер, красота натуральная, да еще и с книжкой в руках… Пожалуй, подходит», – подумал он. Мужчина и женщина сошлись. Но не для любви. Не для «поединка рокового». Каждый воспринимал друг друга как орудие для достижения своих целей. И если ее планы банальны, то его расчет коварен и низок.
На нее охотились, ее похищали, ссылали и держали взаперти. А все потому, что она, простая деревенская девушка, обладала необычным талантом, подобным тому, которым были наделены Вольф Мессинг и Ванга. Знание своей судьбы заманчиво. Но Ольге ведать об участи возлюбленного, о доле своих близких совершенно не хотелось. Не из-за того, что пугала ее слава ведьмы, не из-за того, что Оля перестала принадлежать самой себе – потому лишь, что в борьбе с роком даже такой человек, как она, слаб и ничтожен.
Судьба жестоко обошлась с Андреем Шелаевым: кризис 2009 года разрушил его бизнес, жена сбежала с художником, отсудив у бывшего супруга все состояние, друзья отвернулись от неудачника. Он думал, что ему никогда уже не выбраться из той пропасти, в которой он оказался. Именно в этот момент к нему подошла странная женщина и предложила такую сделку, о которой бывалый бизнесмен и помыслить раньше не мог. С легкостью согласился Андрей на… продажу собственных счастливых воспоминаний — жизнь ведь длинная, накопятся новые…
Антон Житкевич сам себя не узнавал. Он, молодой, но уже успешный ученый и весьма перспективный бизнесмен, никогда не веривший в приметы, предсказания и прочую мистику, привыкший полагаться только на факты, вдруг решил сделать татуировку.Впрочем, ничего удивительного. В глубине души, тайно, Антон надеялся, что эта авантюра изменит его судьбу. Как только на спине Антона появилось изображение улыбающейся морды черного кота, перемены грянули как гром среди ясного неба… И это явилось всего лишь началом долгого пути к истине…
Текст получен от автора, не опубликован. Один из финалистов конкурса детективов, объявленного Литвиновыми. Победитель конкурса будет издан на деньги самих Литивновых.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Юная Аня всегда знала, что ее любимый будет необыкновенным мужчиной, непохожим на остальных. Так и случилось: ее встретил и полюбил с первого взгляда талантливый петербургский художник-авангардист Иероним. Но сразу же после свадьбы молодую пару начинают преследовать неудачи: умирает отец Иеронима — известный партийный художник; сгорает фамильный приусадебный дом с шедеврами мировой живописи. Муж Ани начинает постепенно отдаляться от нее, Анна мучается сомнениями — неужели он ее разлюбил? Но самое страшное испытание впереди, когда на открытии выставки обнаружат труп друга семьи, и подозрение падет на Иеронима.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Верить «Золотой пуле» в каждом конкретном случае необязательно, но к атмосфере, излучаемой и воссоздаваемой журналистами, переквалифицировавшимися в писателей, надо отнестись с доверием. Именно этим воздухом мы, к сожалению, и дышим.
Клубному стриптизеру Филиппу угрожали многие: поклонницы, персонал, даже управляющий. И у каждого – свой мотив: страсть, ненависть, ревность, разбитые надежды и даже деньги, Но, распутывая сплетение страстей, кипевших вокруг убитого прямо в кабинете для приватных танцев красавца, Арина опять видит все ту же неуловимую, но смертоносную тень. И теперь ей придется вступить с невидимым убийцей в прямой поединок. И самое трудное – поверить в то, что убийца все время был совсем рядом.
Арина Вершина на своем веку видела немало сложных, запутанных и откровенно странных дел. Любое расследование — всегда испытание. Но этот случай даже ей кажется особенным… Художественная галерея, выставка «Волшебные миры Софи Бриар», посетители, ждущие открытия… Ничего необычного. Казалось бы, это не то время и не то место для убийства. Но оно происходит, притом совершенно странным образом. Звон разбитой витрины, внезапно погасший свет, испуганные голоса и топот множества ног… А спустя мгновение перед глазами всех присутствующих предстала пугающая картина: два тела прямо посреди галереи.
