— Не расстраивайся, — шепнул он. — Сейчас разберемся, и опять окажется какая-нибудь ерунда, как с тем номером проклятым.
— Хорошо тебе, — тоскливо ответил Девилер. — А если это и вправду знак смерти?
— Не бывает знаков смерти в зеркалах, — сердито ответил Такэда. — Откуда им там взяться? Зеркало либо отражает, либо нет, и тогда оно не зеркало.
Так получилось, что последние его слова услышали все, и взгляды переместились в их угол.
— А если оно не отражает… — начал Вайз.
— То копирует? — предположил Стюарт, крутя головой.
— Или создает, — подхватил его мысль Креббер. — Оцифровка изображения с веб-камеры?
— Да на кой ему мое изображение? — отчаявшись, рявкнул Девилер. — Он меня впервые в жизни видел, на шутника не похож. Грегори меня снял только потому, что кукла смешная оказалась, я не собирался там позировать, это так, случайность.
— То есть, если бы не снимок, ты это отражение неправильное не увидел бы? — уточнил Креббер с видом гончей, взявшей след.
— Ну да, — растерялся Девилер. — Наверное. Я назад не смотрел.
— Вы зашли поглазеть на куклу, — задумчиво сказал Стюарт. — А тем временем хозяин записал твою рожу и передал на какой-то дисплей. Как это связано с безголовыми роботами?
— Это не просто роботы, — с гримасой отвращения поправил его Тейлор. — Это секс-боты.
— Он в тебя влюбился, — хохотнул Гейл, отпивая колу из бутылки. — Сделает одному роботу твою голову и будет...
Креббер хлопнул Гейла по плечу так, что тот, не договорив, свалился с машины на ящик с полотенцами.
— Кустарное производство, все верно, — провозгласил он. — Он не чинит головы, он их делает, новые лица для старых андроидов! А чтобы разнообразить модели и не платить, использует заезжих лохов посмазливее, вроде нашего Дельфина. Творческий тип!
— Зеркало — часть системы отливки, — поддержал идею Джонсон. — Тогда снимок пошел в производство, пока они там позировали с куклой.
— Погоди, — Девилер соскочил с ящика и растолкал всех в стороны, чтобы оказаться перед Креббером. — Хотите сказать, что секс-боты с моим лицом разойдутся по борделям Мумбаев?
— Если уже не разошлись, — кивнул тот. — Ты думаешь, Лаудер нам зря запрещал шляться по этим лабиринтам?Там еще не то бывает.
— На Мумбаи нет законов, — напомнил Вайз. — А вот если кто-то из наших снимет из любопытства на ночь бота и увидит вместо него тебя, это будет…
Он употребил непечатный синоним слова «фиаско». Девилер секунду смотрел на него и вдруг рванулся к дверям, но Вайз успел перехватить его поперек туловища, оттащил назад, втолкнул в душевую кабину и задвинул дверь. Подчиняясь датчику движения, из лейки сверху брызнула вода, и жертва отчаянно заколотилась в пластиковые панели.
— Охладись, придурок, — жалостливо посоветовал Вайз в щель, не давая Девилеру выбраться из-под холодной струи. — Знаешь, чего ты добьешься таким способом? Пробитого черепа и неопознанного трупа, облитого кислотой.
— Тут не Аайя, — заметил Мартинес.
— Тут думать надо, — негромко сказал Креббер, глядя на стучащие зубы Девилера за прозрачной стенкой. — Причем всем.
Эту парочку Большой Мо заприметил, едва они показались в конце улицы, и в течение четверти часа то и дело наблюдал в монитор наружной камеры, как они застревают у каждой витрины, подталкивая друг друга локтями и замирая от собственной смелости. Мажоры, сбежавшие от нянек, судя по рубашечкам и шортикам. Молоко на губах не обсохло, а туда же, в пучину разврата, или как там выражаются их штатные гувернеры?
Он нарочно поставил в окно приманку — пока мальчишки глазеют на «Лиззи», он оценит их с точки зрения пригодности для дела и подумает. С одной стороны, товар уже готов, с другой — будет же когда-нибудь новый заказ, тогда искать модели уже не придется. Тем более один из двух был гладким тоненьким азиатом, на таких всегда есть спрос, второй был похож на ангела Возрождения, с полагающимися ангелам кудрями и ресницами. Просто Ганс и Гретель. Интересно, им рассказывали, что бывает иногда с такими малышами в закоулках мумбайских трущоб? Или с хорошими мальчиками такого не случается?
Расстояние между ними решительно сокращалось, и Мо вышел на крыльцо, остановившись у косяка.
— Нравится? — коротко спросил он мальчишек, вытирая руки промасленной тряпкой.
Ганс испуганно кивнул, глядя на его семейные трусы, а Гретель залился краской.
— Первый раз на Мумбаи?
— Первый.
Голос тоже ангельский, просто грех природы какой-то. И грех не воспользоваться. Может, попробовать его в рост сделать? На любителя? Интересно, с какой дозы алкоголя отрубится такое чудо?
— Виктория или Урсула? Викторианцы, да?
— Да, — удивленно ответил Ганс. — А как вы узнали?
— По глазам, — усмехнулся наружный Мо, садясь на ступени и неспешно закуривая. — Я сам викторианец, помню свой первый раз, впечатлений было море. Мне тогда только пятнадцать исполнилось, родители умерли, вот я и пустился во все тяжкие. Куда только жизнь не забросила, мда. Сейчас бы, конечно, уже многое не рискнул. А вы молодцы, без нянек гуляете. Восемнадцать есть? Заходите, что ли, пивом угощу в честь первого раза. Мумбаи — территория свободы.
