Опекун - [3]

Когда я сел в машину, девчонка открыла дверь и попыталась выскочить, я прыгнул и успел поймать ее за ногу. Она упала, наполовину вывалившись из машины, лягнулась свободной ногой, больно попала сандалией мне в лицо и отчаянно заорала:

— Спасите, помогите! Меня дядька чужой увозит!

Заслышав крики, инспекторша оглянулась, замерла на секунду и бегом бросилась к нам. Прохожие начали останавливаться, одна женщина достала мобильник.

Ухватив вторую брыкающуюся ногу, я смог втащить орущую девчонку обратно.

— Не волнуйтесь, — кричала на бегу инспекторша. — Я сотрудник опекунского совета! Эта девочка сирота, она в шоке, мужчина ее опекун. Все в порядке! Не обращайте внимания.

Около машины она остановилась и, порывшись в сумочке, достала удостоверение и, раскрыв его, показала самым любопытным.

Я ловил мельтешащие руки и ноги. В меня летели слюни и сопли.

— Дверь закройте! — крикнул я инспекторше. — Мне ее не удержать!

Хлопнула дверца, я ударил по кнопкам, блокируя двери. Девчонка вывернулась, куснула меня за руку и ткнулась в закрытое окно машины. Мне вдруг стало смешно, и я заржал. Девочка перестала биться и удивленно на меня посмотрела.

— Я поеду с вами, — закричала инспекторша. Я чуть приспустил стекло.

— Не надо, — все еще смеясь, ответил я. — Думаю, что справлюсь.

Маша сидела тихо и только строила страшные рожи.

— К лисе не поедем, — перестав смеяться, серьезно сказал я. — Ты ей пасть порвешь. Животное жалко.

— Я же говорю, все равно сбегу, — гордо ответила Маша.

— Может, и сбежишь, — согласился я, — только вот, смотри, — я достал смартфон и включил «Навигатор». На экране расползлось зеленое пятно.

— Видишь, эта точка внутри зеленого круга, это ты. Пока ты была в больнице, тебе в тело вшили чип. И теперь всегда видно, где ты находишься. Это карта, вот больница, — я ткнул в экран, — а это — вон тот дом, — и показал пальцем на дом, перед которым стояла машина. Ирина, судя по всему, жила небогато, и вряд ли девочка была знакома с работой «Навигатора».

— Ты все врешь! — выкрикнула Маша. — Ничего мне не вшили!

— Вшили, — спокойно сказал я. — Под наркозом и вшили. Ты ничего не почувствовала. А что было делать? Ты же убегала, а как тебя ловить? Вот и вшили. Теперь и у меня, и у милиции маяк стоит. Тебе же надо в школу ходить, а не по просторам бегать.

— Врешь, — уже не так уверенно возразила Маша. — Шрам бы остался, и болело бы.

— На спине где-нибудь вшили, чтобы не видно было. А не болело, потому что таблетки давали. Батарейки на два года хватит, — для пущей убедительности добавил я. — Потом менять надо, меня предупредили.

По стеклу, привлекая мое внимание, постучала инспекторша.

— Я позвонила, сейчас придет доктор, укол ей сделает, доедете нормально, на ходу не выскочит.

Маша поерзала на сиденье. Я поднял глаза. К автомобилю подходила врач, у нее в руке под салфеткой угадывался шприц.

— Ну, — спросил я девочку, — будем колоть, или ты спокойно поедешь?

— Не хочу укол, — сказала она.

— Разумно, — согласился я. — Выбирай. Прокатишься на машине или проспишь всю дорогу.

Маша молчала. Подойдя, врач сказала:

— Держите девочку, я ей в руку колоть буду. Только крепче держите, она у нас бойкая.

— Ну? — спросил я. — Колем или пристегиваемся?

— А по правилам нельзя ребенка на переднем сиденье возить, — уходя от ответа, сказала Маша.

— А мне плевать. Я люблю всякие правила нарушать, — заявил я, жестом предупредив врачиху, чтобы чуть подождала. — Ты ведь тоже любишь? Нарушать правила? — спросил я.

Девочка молчала.

— Ну, значит, будем нарушать вместе, — и я взялся за ремень безопасности.

Маша дала себя пристегнуть. Я заблокировал стеклоподъемник.

— Спасибо, — улыбнулся врачу, — вроде мы договорились.

— Может, ее лучше назад посадить, — предложила врач.

— Сзади мне будет труднее ее контролировать. Еще удавку на шею накинет, — засмеялся я.

Доктор покачала головой.

— Удачи, — сказала она. — Телефон мой у вас записан, звоните, если что.

Я еще раз поблагодарил врача, улыбнулся инспекторше и завел машину.

Прокатиться не удалось. Пробки. Тачка еле ползла. Мы заскучали. Оба.

— Мне надо в туалет, — торжественно объявила Маша.

— Пять минут терпишь? — абстрактно поинтересовался я, прекрасно зная ответ.

— Нет, — радостно прозвучало. — Я сейчас описаюсь.

— Хорошо, — кивнул я, останавливаясь во втором ряду и включая аварийку. Сзади засигналили. Я вышел из машины, злорадно ухмыльнулся и показал средний палец вставшему за мной «Фольксвагену». Водитель зашевелил губами и включил поворотник. Как говорится: «Слов не слышно, но по губам видно — оскорбляет». Обойдя тачку и вынув из нее девочку, я сказал:

— У тебя два варианта: или ты писаешь прямо здесь, на газоне, под деревом, или мы идем к метро. Видишь голубые кабинки? Это туалеты. И ты писаешь там.

— Мне нужен нормальный туалет, в торговом центре.

— До торгового центра полчаса тащиться. Ты не доедешь, точно описаешься.

— Не описаюсь.

— Думаешь, оттуда легче сбежать? Как в кино? — Я достал телефон и включил «Навигатор». — Вот она — ты, — сунул смартфон девочке в нос. — Ты сбегаешь, я звоню в полицию. Тебя ловят с собаками. Знаешь, какие теперь у ментов собаки умные? Они смотрят на экран и бегут за движущейся точкой. У них на специальном ошейнике перед мордой устройство закреплено. А когда собаки тебя догоняют, они очень больно кусают за попку. Гораздо больней, чем укол. Зубы-то у них — милицейские.