Опекун - [23]

— Ты, значит, ей комфортную среду создавал, а я, значит, счастье ребенку разрушил!

— Аркаш, не кипятись. Я понимаю, ты тоже ее любишь и хочешь, чтобы ей хорошо было…

— Хочу!

— Ну, и оставь ее в покое! Молчит — пусть молчит. Заговорит через неделю. Или через месяц. Не лезь к ней и не ори на нее, только хуже будет.

— Спасибо за консультацию. Помог, блин.

— А какую книжку читает?

— Не знаю.

— Посмотри, потом скажешь, мне интересно.

— Ладно, — буркнул Аркадий и повесил трубку.

Я посмотрел на телефон и нажал кнопку вызова.

— Да, — сказал Аркадий.

— А чем ты ее кормишь? Обед, ужин.

— Я готовлю.

— Ты умеешь? — удивился я.

— Долго один жил. Научился.

— Молодец. И как она, нормально ест?

— Нормально, рожу не корчит.

— Ну, хорошо, спасибо.

— За что?

— Что голодом не моришь. Шучу, не обращай внимания, я тоже нервничаю. Звони.

— Хорошо, пока.

— Пока, — и я повесил трубку.

— Жалко тебя убивать, но, видимо, придется, — проговорил я под нос.

Я полез в Машкин айфон и нашел телефон Ани. Позвонил ей со своего.

— Аня, здравствуй, это дядя Сережа, Машин дядя, — начал я.

— Ой, здрасьте, — обрадовалась она, — а Маша опять в нашу школу ходит.

— Да, я знаю. Ее папа вернулся. Она теперь с ним будет жить.

— Жалко. Нет, то есть хорошо, конечно, но с вами прикольней было. Ей нравилось.

— Маша дома забыла телефон, и я хотел бы его тебе для нее передать.

— А чего так сложно? Ей самой и передайте. Или вам теперь видеться не разрешают?

— У нее телефона нет, я ей позвонить не могу.

— А… ну, конечно, передам.

— Ты номер своей школы знаешь?

— Да, шестьсот первая.

— Хорошо, когда я смогу подъехать, я тебе позвоню, и мы договоримся встретиться. О’кей?

— Так можно сразу с Машкой и встретиться. Вы после уроков приедете?

— Да, правильно. В общем, я тебе позвоню, и мы договоримся. Я думаю, к последнему уроку и подъеду. Ты мне скажешь, когда он кончается.

Я решил позвонить дня через два. Аня наверняка ей скажет о моем звонке. А что там сейчас в голове у обиженного ребенка, можно только догадываться. И я хотел, чтобы Машке пришлось немного подождать, подумать и понять, хочет она меня видеть или нет.

На следующее утро с Аниного телефона Маша позвонила сама.

— Приезжай скорее, — попросила она.

Я прыгнул в тачку и через сорок минут был у школы. Послал Ане эсэмэску, что я подъехал. Как я понял, окончания занятий Машка дожидаться не стала. Минут через пятнадцать она уже появилась в дверях школы. Увидев машину, побежала к ней. Я вылез из тачки и подхватил на руки прыгнувшую на меня девочку.

Потом мы сидели в машине и обнимались. Пару минут мы не могли оторваться друг от друга. Машка не плакала.

Я услышал, как что-то стучит по колесу. Я поднял голову. На тротуаре рядом с машиной стояли два мужика. Оба в длинных старомодных пальто и шляпах. Один был с бородой и держал в руке трость, ею он и стучал по колесу. Другой, похожий одновременно на поэта Бродского и английского премьера Уинстона Черчилля, опирался на длинный, сложенный зонт. Мужика с бородой я сразу узнал по портретам, это был доктор Зигмунд Фрейд.

— Мне так нравится, когда ты меня целуешь, — сказала Маша, — у меня даже живот дрожит.

Фрейд согласно кивнул и сделал круговое движение рукой, чтобы я опустил стекло. Я нажал на кнопку, стекло поползло вниз, доктор заговорил по-немецки. Я вопросительно взглянул на второго. Я уже догадался, что это писатель Набоков. «Надо же, — удивился я, — при жизни писатель доктора не любил, считал шарлатаном, а тут вместе».

Набоков презрительно усмехнулся, очевидно, уровню моей образованности, и сказал:

— Доктор рекомендует вам ознакомиться с его работами по детской сексуальности, — и подмигнул мне самым непристойным образом.

Я показал господам средний палец.

— Идите к черту. Ей только десять, даже Аде было двенадцать.

Они рассмеялись. На стекло упали первые капли дождя, писатель раскрыл зонт и взял доктора под руку. Призраки великих повернулись и пошли прочь от машины, доктор при этом легкомысленно поигрывал тросточкой.

— Суки, — прошептал я.

— Что? — не поняла Маша.

— Ну, как он? Жить с ним можно? — спросил я.

— Можно, — кивнула Маша, — скучный только. И сказок не рассказывает. Да он и не умеет, наверное, — помолчав, добавила она.

— Я твой айфон привез. Возьмешь?

Маша протянула руку, взяла айфон и сунула в карман.

— Когда ложишься спать, можешь звонить мне, я тебе по телефону буду сказку рассказывать.

— Ой, правда? — обрадовалась она.

Я кивнул.

— Денег на телефон тебе всегда положу. Ну, куда поедем? — спросил я, заводя машину и включая дворники. — Дождь, особо не погуляешь.

— Только не домой, — торопливо сказала Маша.

— Хочешь в кино? — предложил я.

— Нет. Я с тобой хочу побыть, а не кино смотреть.

— В кафе?

— Можно в кафе, — равнодушно согласилась она.

— Знаешь поблизости что-нибудь приличное? — автоматически спросил я.

Она на меня только удивленно взглянула.

— Нет.

— Ну, да, — кивнул я и достал смартфон. — Сейчас поищем. Вот, «Шоколадница» за углом. Пойдешь?

— Пошли. Какая разница.

Мы сидели в «Шоколаднице». Маша, с трудом справляясь с ножом и вилкой, ела блинчики с шоколадным соусом. Я пил свой неизменный кофе.

— Он тебя не обижает, не кричит на тебя? — спрашивал я.