Опасные чары - [10]

— Потому что это правда. Вы решили во что бы то ни стало устроить со мной свидание. Зачем?

— У меня сегодня выдалось немного свободного времени, — ответил он снова небрежно, но потом его рука крепко сжала запястье Джули. — Еще ни одной женщине не удавалось без всякого бросить Мануэля Кортеса!

— Вы имеете в виду… Субботний вечер? — нахмурила брови Джули. — Я вовсе вас не бросила. Просто я сочла ваш разговор бестактным.

— Многие вещи, которые я делаю, «бестактны», — заметил Мануэль сухо. — И поэтому у вас сложилось обо мне дурное мнение?

— Поскольку я абсолютно убеждена, что вам совершенно безразлично мое мнение о вас, то я воздержусь от ответа, — проговорила Джули и, когда они вступили в фойе, высвободила руку.

Раздевшись в гардеробе, они вошли в зал, и метрдотель, напомнив, что стол заказан на половину седьмого, посоветовал пока пройти в бар. Отделанный под старину с гирляндой развешанных лампочек, этот бар выглядел очень уютно. Горящие в камине ярким пламенем поленья освещали деревянные резные столы и скамейки. Не спрашивая желания Джули, Мануэль заказал напитки. Джули заняла место возле камина и протянула озябшие руки к огню. Она помнила, что ее голубая кофточка не совсем соответствует обстановке, и, когда Мануэль подсел к ней сзади, сказала:

— Мне следовало бы все-таки переодеться. Ведь это моя рабочая одежда.

— С моей точки зрения вы в полном порядке. Маме позвонили?

— Да, из гардероба. Сказала, что встретила старую школьную подружку, которую не видела много лет, и попросила объяснить все Полу. — Джули вздохнула. — Ненавижу лгать.

— Тогда отчего не сказали родителям правду? Или у меня слишком скверная репутация, чтобы считаться достойным кавалером порядочной девушки?

— Конечно, нет! — усмехнулась Джули. — По правде говоря, папа обожает вашу музыку, особенно когда вы играете на гитаре. У него много ваших пластинок.

— Неужели?

Было видно, что Мануэль немного скучал, и Джули замолчала. «Каким образом — ради всего святого — я в состоянии его развлечь?» — подумала она сердито. И зачем только он пригласил ее? Ведь в конце концов это весьма дорогое удовольствие провести с ней целый вечер только ради удовлетворения своего самолюбия! В другую причину трудно поверить.

В помещении никого не было, кроме двух мужчин в дальнем конце бара, которые забавлялись, бросая дротики в цель. Для регулярных посетителей бара было еще очень рано. Автомашины на площадке принадлежали клиентам, заехавшим просто поужинать.

Сидевший напротив Мануэль встал и пересел на скамейку рядом с Джули.

— Послушайте, — сказал он. — Что случилось? Почему вы такая задумчивая? Вам скучно?

Его близость смутила Джули.

— Ни… Нисколько, — запротестовала она, запинаясь. — Меня немного заворожил вид пламени, только и всего.

— И вы немного напуганы, — пробормотал Мануэль, с иронией посмотрев на Джули. — В чем причина?

— С какой стати мне быть напуганной? — парировала Джули, пожимая плечами.

Мануэль поднял черные брови. Джули заметила, что у него ресницы длиннее и гуще, чем даже у нее.

— Вы думаете, как мне кажется, что я намереваюсь установить с вами интимные отношения, — ответил Мануэль ласково. — Не бойтесь, я этого делать не собираюсь.

Джули, которая чувствовала, как мелодичная, размеренная речь Мануэля постоянно очаровывает ее, при этих словах вся напряглась, выпрямилась, быстро поднесла к губам бокал и сделала глоток. Затем, поспешно опустив бокал на стол, она, с трудом переводя дыхание, еле произнесла:

— Боже мой, что это такое?

— Коктейль. По моему собственному специальному рецепту. Не понравилось?

— Да ведь это настоящая «огненная вода»! — вскричала Джули возмущенно.

— Чрезвычайно подходящее питье… для человека, наполовину индейца, — тихо заметил Мануэль внезапно холодным тоном и взглянул на Джули потемневшими глазами. Извините меня на минутку. Узнаю, готов ли наш стол.

Джули удивленно смотрела ему вслед. Что такого особенного она сказала? Она не имела ни малейшего представления о его происхождении и, кроме того, какое это имело значение? Джули в недоумении пожала плечами.

Ну что же, по крайней мере, она теперь знала, как его при необходимости охладить. Вместе с тем в душе творилось что-то странное, будто хотелось плакать.

Когда же Мануэль вернулся, он вновь был так же любезен, как и прежде, и Джули уже подумала, не померещился ли тот гнев в его голосе.

Как он и обещал, ужин оказался великолепным, и Джули, любившая вкусно поесть и вдруг почувствовавшая сильный голод, кушала с большим аппетитом. К каждому блюду подавали различные вина, а трапезу завершил бокал подогретого бренди с небольшой дозой этой самой огненной жидкости и кофе. Теперь почти все столики в ресторане были заняты, и Джули заметила, как Мануэль умело избегает прямых контактов с людьми, которые могли бы его узнать.

Когда с ужином было покончено, и они курили, наслаждаясь кофе, Джули сказала:

— Большое вам спасибо. Сегодняшний вечер доставил мне огромное удовольствие.

— Прекрасно. Мне тоже, причем совсем неожиданно.

— Почему же неожиданно?

— Я был наполовину уверен, что вы принадлежите к тем созданиям, которые копаются и ковыряют в каждой поставленной перед ними тарелке и постоянно тревожатся о своей фигуре. Разве это не типичное явление?