Они стояли насмерть - [16]

Шрифт
Интервал

Конечно, проще всего сказать: «Не знаю». Но разве это успокоит, приободрит матросов? Пожалуй, наоборот. Нет, такой ответ не годится. Командир должен знать или догадываться. Срельба на фронте не утихала, но и не усиливалась. Какой вывод напрашивается? Значит, там всё идет обычным порядком, и Норкин уверенно ответил:

— Не раньше рассвета.

— А если мы, товарищ лейтенант, закурим, то что будет? — спросил кто-то из заядлых табакуров.

— Дым, — немедленно ответил Богуш.

— Сам знаю, что дым! Курить можно или нет?

— Нельзя. Фашист табачный дым за несколько километров чует, — опять ответил Богуш.

— Можно курить, — разрешил Норкин. — Только без огня!

— А это как прикажете! — откликнулся Никишин. — За годы службы мы так наловчились цигарки в рукав прятать, что в пяти шагах ничего не заметно!..

Вот и весь разговор, а сразу стало легче. Шутят матросы — значит не испугались, начинают осваиваться на новом месте.

Вспыхнула спичка, осветила полы бушлата и исчезла, закрытая несколькими ладонями. Норкин прикурил уже от чьей-то самокрутки. Несколько затяжек сладковатого дыма — и озноб прошел. Теперь можно отогнуть воротник бушлата и даже расправить плечи. Только вот присесть не на что. И тут Норкина осенило: он снял противогаз, положил на землю и сел на него. Конечно, как командир, он знал, что так поступать нельзя, но противогаз так надоел во время переходов, так натер плечо, что лейтенант готов был вообще выбросить его, и, найдя ему это своеобразное применение, он не испытывал даже подобия угрызений совести. Матросы одобрительно засмеялись, и к тому моменту, когда подошел Кулаков, весь взвод сидел на противогазных сумках.

— Отдохнули? — спросил Кулаков и сам себе ответил — А много ли матросу надо? Пять минут и одна папироска… Тогда ройте себе ячейки. Сейчас три часа. К шести чтобы все были под землей. Ясно?

— Так точно, — ответил Норкин. — Что так точно?

— Будут готовы.

— А где?

— Здесь и фронтом к противнику.

— А для Любченко, как для артиллерии, огневую и чуть-чуть в сторонке ложную позиции оборудуем, — вставил своё слово Богуш.

— Я вот дам тебе позицию! — погрозил Кулаков в темноту и не спеша пошел к следующему взводу.

Сразу после его ухода взялись за лопаты. Скоро все разогрелись, сняли бушлаты, завернули в них оружие и положили на траву около себя. Близость противника, уверенность, что здесь придется встретить его, помогли в работе, и к назначенному сроку все было готово.

Под утро подул ветер. Заколыхалась серая пелена туч, расползлась в стороны, и на землю упали первые солнечные лучи. Они скользнули по траве, еще мокрой от дождя, уперлись в зеленую стенку низких кустов, пронзили ее, как стрелы, и задорно, радостно запела какая-то птица. Но раскатисто, басовито рявкнули пушки, и она замолкла, так и не закончив свою песню. Закачались деревья, роняя капли, а над их вершинами со стоном проносились снаряды. Начался фронтовой день.

От земли и бушлатов идет пар. Нестерпимо пахнет нескошенной травой, да ветер доносит из леса запах прели и грибов. Над самой кромкой ячейки Норкина склонилаеь к земле запоздалая, переспелая ягода земляники. Лейтенант сорвал ее, долго держал во рту, а потом раздавил языком. Всё напоминало родной Урал: и разопревшая на солнце земля, и шум леса, и эта ягода. Любил в детстве Миша Норкин забираться в лес. Уляжется там, бывало, на траве и читает или мечтает, глядя на плывущие облака. О чем мечтал? Да разве мало на земле прекрасного, интересного? Ведь так хорошо кругом! Так хотелось побывать всюду… Вот и пошел во флот…

И вдруг рядом раздался взрыв. Норкин проснулся и с удивлением посмотрел на шершавую стенку ячейки, на прижавшегося к ней Ольхова. Сна как не бывало. А кругом всё грохотало и мелкие комья земли непрерывно скатывались с бруствера.

— Давно началось?

— К нам первые, — неохотно ответил Ольхов и с неожиданной злостью продолжил — А раньше всё по пулегметчикам садил!.. Наши, как вы приказали, вырыли ячейки и забрались в них, а пулеметчики разбирать пулемет стали… Только разложились, а он как даст!.. Двоих наповал…

— А ты откуда знаешь? Бегал туда, что ли?

— Бегал… Пока вы спали…

К ячейке, пофыркивая, приближается новая мина. Кажется, что она падает точно в ячейку. Больше того — на голову… Минутное затишье — и вновь вздрагивает земля, черный султан взрыва поднимается над поляной и, взвизгнув, проносятся над головой осколки. Срезанный ими, падает кустик земляники, с которого Норкин сорвал ягоду. Вонючая копоть лежит на яркой зелени.

«Вот и началось, — подумал Норкин. — Двоих уже нет… Почему? Кому и какая польза от смерти пулеметчиков?.. Без жертв войны не бывает, но сейчас они были не нужны… Возьмусь за свой взвод основательно. Никакой поблажки!»

Обстрел кончился внезапно. Несколько минут опушка леса казалась мертвой, а потом высунулся из окопа матрос, окликнул дружка, окопавшегося невдалеке, и вот уже сидят они на траве, разговаривают. Норкин уперся руками в бруствер и легко выскочил из ячейки.

— Вы куда, товарищ лейтенант? — спросил Ольхов, беря винтовку.

— Сиди. Посмотрю, что делается во взводе.

— А если снова начнет?

— Прыгну в любую ячейку, и всё!


Еще от автора Олег Константинович Селянкин
Есть так держать!

Писатель-фронтовик Олег Константинович Селянкин рассказывает в этой книге о мужестве защитников осажденного Ленинграда, о героизме матросов, сражавшихся с врагом на Волге, о подвиге юных участников Великой Отечественной войны. Судьба юнги Вити Орехова — это отражение сотен и сотен судеб таких же мальчишек, в жизнь которых жестоко ворвалась война. Найти свое место в бою с врагом Вите помогли старшие товарищи. Их поколению принадлежит и автор.


Вперед, гвардия!

Автор романа «Школа победителей» Олег Константинович Селянкин родился в 1917 году в гор. Тюмени. Среднее образование получил в гор. Чусовом.Окончил высшее военно-морское училище имени М. В. Фрунзе. В Великой Отечественной войне участвовал с лета 1941 года. Был командиром роты морской пехоты на Ленинградском фронте, дивизионным и флагманским минером в Волжской флотилии и командиром дивизиона в Днепровской флотилии. Награжден двумя орденами Красной Звезды, орденами Красного Знамени, Отечественной войны 2-й степени и медалями.


Костры партизанские. Книга 1

Заслуженный работник культуры РСФСР писатель-фронтовик Олег Константинович Селянкин родился в 1917 году. После окончания десятилетки в городе Чусовом Пермской области поступил в Ленинградское Высшее военно-морское училище имени М. В. Фрунзе.С первых дней Великой Отечественной войны О. Селянкин — на фронте. Участвовал в боях при обороне Ленинграда, под Сталинградом, на Днепре, в Польше и Германии. События тех лет он отразил впоследствии в своих книгах «Школа победителей», «На румбе — морская пехота», «Когда труба зовет», «О друзьях-товарищах», «На пути к победе» и других.Награжден многими боевыми орденами и медалями.Роман в двух книгах «Костры партизанские» рассказывает о партизанском движении в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны.


Только вперед! До самого полного!

Писатель-фронтовик Олег Константинович Селянкин родился в 1917 году. После окончания десятилетки в городе Чусовом Пермской области поступил в Ленинградское Высшее военно-морское училище имени М. В. Фрунзе.С первых дней Великой Отечественной войны О. Селянкин — на фронте. Он участвовал в боях при обороне Ленинграда, под Сталинградом, на Днепре, в Польше и Германии. Многие события тех лет он отразил впоследствии в своих книгах «Школа победителей», «Костры партизанские», «На румбе — морская пехота», «Когда труба зовет» и других.В новой книге О.


Жизнь, она и есть жизнь...

Новая книга пермского писателя-фронтовика продолжает тему Великой Отечественной войны, представленную в его творчестве романами «Школа победителей», «Вперед, гвардия!», «Костры партизанские» и др. Рядовые участники войны, их подвиги, беды и радости в центре внимания автора.


Я с тобой, товарищ...

Новая книга пермского писателя-фронтовика продолжает тему Великой Отечественной войны, представленную в его творчестве романами «Школа победителей», «Вперед, гвардия!», «Костры партизанские» и др. Рядовые участники войны, их подвиги, беды и радости в центре внимания автора.


Рекомендуем почитать
Войди в каждый дом

Елизар Мальцев — известный советский писатель. Книги его посвящены жизни послевоенной советской деревни. В 1949 году его роману «От всего сердца» была присуждена Государственная премия СССР.В романе «Войди в каждый дом» Е. Мальцев продолжает разработку деревенской темы. В центре произведения современные методы руководства колхозом. Автор поднимает значительные общественно-политические и нравственные проблемы.Роман «Войди в каждый дом» неоднократно переиздавался и получил признание широкого читателя.


«С любимыми не расставайтесь»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Звездный цвет: Повести, рассказы и публицистика

В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.


Тайна Сорни-най

В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.


Один из рассказов про Кожахметова

«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».


Российские фантасмагории

Русская советская проза 20-30-х годов.Москва: Автор, 1992 г.