Омега, человек - [6]

Окончательно решив, что эта низина стала их прибежищем до конца, Омега начал искать подходящее для строительства место. Корабль был уютен и безопасен, но людям хотелось настоящего дома. Постоянная угроза со стороны водного монстра нагоняла тоску и страх, хотя Омега с легкостью мог оградить свое пристанище электрическим барьером. И, тем не менее, он невольно гадал, остановят ли они это существо; помешают ли наведаться однажды ночью к ним и просунуть уродливую голову в дверь или окно? Он содрогался от таких мыслей, но, конечно, не делился ими с Тальмой.

Когда подходящее место — под ветвями большого кораллового дерева и тенью нависающей скалы — было выбрано, Омега начал возводить дом. Несколько дней — и постройка готова, отделана и снабжена снятыми с корабля устройствами. Там было все — даже водопровод от озера. Из береговой травы устроили лужайку перед домом. Ее регулярно поливали — ради Тальмы, хотя эту воду можно было израсходовать на что-нибудь еще, а озеро устойчиво мелело. Но в глазах Тальмы трава была священной: «матушка» старой Земли, последняя в своем роде.

Внутри домик был украшен не хуже дворца взятыми из корабля сокровищами. Великолепные ковры, шторы, гобелены и шелка со всего мира украшали его, радуя глаз. Картины с изображениями лесов и равнин, горных ручьев и озер — наследников дней юности Земли. С течением веков люди с помощью искусства стали все точнее выражать настроение и красоты природы. Эти картины Омега повесил над изголовьем Тальмы. Быть может, их присутствие успокоит женщину, пока она ждет ребенка.

* * *

Однажды утром, устав от пустоты и однообразия своего места обитания, чьи каменные стены простирались на много миль, Омега с Тальмой решили исследовать вершины. Порой казалось, что скалы могут сойтись и стереть их в порошок. Парочка решила не лететь на корабле, а просто отправиться на пикник, все еще надеясь, что — как знать — может обнаружиться другой оазис жизни.

Рука об руку они взмыли вверх, миновали мили хмурых утесов и темных пещер, зияющих, будто ухмыляющиеся черепа. Они летели, не прилагая никаких усилий, и, достигнув вершины, присели отдохнуть на пыльной скале.

Красное солнце поднялось на темно-лазурном небе, расчерченном пурпурно-золотыми полосами. Милях в девяти под ними находилась глубокая впадина, где стоял их маленький, выглядящий кукольным домик и сиял большой серебристый корабль. Озеро мерцало подобно искре среди тусклых камней. Омега и Тальма благоговейно смотрели на этот единственный очаг жизни посреди угрюмых пиков, равнин и ущелий. Вдруг на поверхности озера мелькнуло что-то темное. Омега со страхом посмотрел на Тальму, поняв, что это значит. Женщина побледнела и прижалась к Омеге. Они уставились на воду.

Монстр появился вновь. Длинное извилистое тело вспенило воду; голова дергалась, а жуткие глазки смотрели на сушу. Это было первое его появление с той ночи, когда он чуть не убил Омегу.

— Смотри! — выдохнула Тальма. — Он выходит на берег. Ох, я так надеялась, что он умер!

Ее била крупная дрожь. Она прижалась к Омеге. Оба подняли бинокли.

— Не волнуйся, милая, — утешал мужчина, глядя, как животное вразвалку приближается к суше. — Смотри — он идет прямо в ловушку!

Однако их вновь постигло разочарование. В нескольких ярдах от берега, когда пятнистое туловище почти высунулось из воды, монстр замер, повел головой и медленно осмотрелся. Затем, явно почуяв опасность, развернулся, поплыл к середине озера и погрузился в воду.

— Я б-боюсь, — вздрогнула Тальма.

— Бояться нечего. Он не может попасть к нам в дом, однажды он непременно попадется в ловушку, или мы его застрелим.

Несмотря на храбрый тон, мужчину сильно беспокоило влияние чудища на Тальму. Он понял, что нужно изобрести более эффективный метод уничтожения. Хоть Омега лично не слишком боялся ящера, само присутствие чудища тревожило. К тому же монстр поглощал немало нужной людям воды.

* * *

Это ущелье в земной коре, простирающееся на много миль под ними, было самым глубинным местом Тихого океана, когда его синие волны еще омывали берега континентов, а крохотное озеро где-то в недрах земли — лишь жалкой крупицей великого моря. Далеко на северо-западе виднелись выступающие на фоне неба великие горные хребты и плоские возвышенности, вздымающиеся с древней постели океана — бывшего месторасположения Японской империи. Вокруг валялись останки морской живности: то место, где они сидели, раньше находилось намного ниже уровня моря. Молчаливая, загадочная, безнадежная, тоскливая картина потрясла даже самые стойкие сердца. Как хотелось увидеть признак хоть чего-нибудь живого под этими пиками!.. Безмолвие правило и устрашало; безмолвие, в котором тихие дрожащие голоса выглядели чуждыми, подавляло бесконечной серьезностью. А темные расщелины между серыми губами смерти походили на зияющие врата ада.

— Смерть! Смерть! Смерть! Бесконечная торжествующая смерть, ты правишь повсюду!

Омега выпрямился и окинул окружающее горестным взглядом.

Поднявшись, Тальма взяла его ладонь в свою. На ее лице просияла улыбка, полная веры и надежды. Мужчина с удивлением оглянулся.