Олимпик - [19]

Пусть Уорик сколько хочет твердит про сгорающие метеориты. Я тоже это знаю, но думать про сгорающие в атмосфере детали «Одина» как о падающих звёздах приятнее. Вот одна прочертила небо и быстро погасла. За ней вторая, вслед сразу три, ещё, ещё! Говорят, если успеть загадать желание — сбудется. Вот я тормоз! Пока не все детали яхты сгорели, надо загадывать!

Вот моё желание, падающие звёзды: пусть с Марго будет всё хорошо! Она не знает, что после ранения ей пришлось пережить ещё два адских испытания, после которых попросту не живут. Я не говорю о нас с Уориком, двух здоровых бугаях, мы тоже выжили чудом, а Марго — хрупкая, к тому же, ранена. Раз уж случилось небольшое чудо сразу после взрыва, то пусть и сейчас с ней всё будет хорошо.

Как будто в подтверждение небо прочеркнули ещё две «звезды».

Лейтенант, наконец, выволок меня из шлюпки окончательно. Повреждённая нога неудачно ударилась о край люка, аж как током пробило, уничтожая последние остатки бессознательного состояния.

— Уорик! Осторожнее!

— О, капитан вернулся! — радостно воскликнул лейтенант и завершил моё спасение тем, что усадил у борта шлюпки.

Я с наслаждением откинулся на разгорячённый, ещё не остывший борт.

— Где капитан Винсент?

— Вот она, рядом спит, — Уорик пристроился рядом со мной.

Я скосил глаза, двигать головой было не то, что лень, боялся, что боль усилится. В двух шагах от шлюпки, на взрыхленной земле, спала Марго: теперь я уже именно так думал — спала. Тем более, и Уорик утверждал то же. Значит, жива. Это хорошо.

— Эх, башка раскалывается. Знатно в борт приложился. Надо было шлем надеть.

— Чего уж теперь, — хмыкнул лейтенант. — Главное, мы живы, капитан. А голова… — он вытащил из одного из многочисленных кармашков что-то плоское и передал мне. — Вот, две таблетки проглотите, пройдет быстро.

— Зрачки осматривал, лейтенант?

— На сотрясение мозгов? — усмехнулся тот. — Мог бы посмотреть, да только не соображаю в этом. А вы?

— Тоже как-то не особо, — я взял пластинку, выковырнул из неё два крохотных шарика и закинул в рот. Запить нечем, пришлось так глотать. — Спасибо.

— Не за что. Минуты через две должно пройти.

— Угу, посмотрим.

Попробовал прислонить голову к борту, но тут же отдернул, горячий пока.

— Как думаете, где мы оказались? — спросил Уорик через некоторое время.

Прежде, чем ответить, я прислушался к ощущениям вовсе не по вопросу. Какие интересные спецназовцам таблетки выдают: боль, не спеша, но заметно, уходила прочь.

— Хорошие у тебя таблетки, Уорик. Эх, был бы у нас навигатор, определились бы. Думается, далеко от Олимпика приземлились. В городе сейчас вечереет, а здесь ночь.

— Значит, помощи ждать не скоро, — вздохнул лейтенант.

— Спешишь куда-то?

— Обещал своих сегодня сводить в ресторан.

— Э-э… Ребят что ли? Отряд?

— Да какой там. Семью. Правда, было это до получения задания. Но всё равно успевал. Если б не…

Уорик замолчал. Да уж, тут мало что скажешь, без потерь не обошлось. И, хоть ещё предстоит выяснить по поводу Гравза всю подноготную, а всё ж был свой.

— Ещё успеешь сходить, лейтенант, не раскисай. Расскажи лучше о семье.

— Вам это действительно интересно, капитан, или пытаетесь меня приободрить?

— Ну, отчасти и то, и другое. И поддержать беседу.

— Раз так, — Уорик усмехнулся. — Жена у меня и две дочки. Одна колледж заканчивает, вторая в младших классах.

Лейтенант снова залез в карман и достал маленькую квадратную пластинку — электронный приборчик с небольшим объемом памяти, как раз хватает на пару «живых» фотографий. На одной — женщина, чуть моложе лейтенанта, с длинными тёмными волосами, стянутыми в хвост, в домашнем халате. В момент, когда она была запечатлена, женщина стояла у плиты и что-то готовила. Вот она оглянулась и улыбнулась приятной улыбкой. Что-то сказала — «живая» фотография не воспроизводит звук.

Следующая фотография показала двух девочек. Та, что помоложе, азартно возилась на кровати. Вот кинула подушку в старшую сестру. Снаряд был пойман и аккуратно брошен обратно.

— Мартышки, — усмехнулся Уорик, провёл пальцами над изображением, как будто поглаживая, и выключил прибор.

Мы помолчали некоторое время и на пару полюбовались ночным лесом. В почти полной тишине, когда всю ночную живность распугало падение челнока, я услышал новый звук. Поначалу пришлось напрячься, чтобы расслышать его. Думал, голова снова начнет раскалываться от напряжения. Что-то похожее на журчание воды: оно то пропадало, то появлялось вновь.

— Что-нибудь слышишь, лейтенант? — шёпотом произнес я и ткнул Уорика в бок.

— Нет, — напрягся тот. — Что, помощь уже идёт?

— Хорошо бы. Вон в той стороне, кажется, ручей. Недалеко.

Ещё минута в молчании.

— Сходить, посмотреть? — Уорик попытался подняться, но я его остановил:

— Раз и ты услышал, значит, мы недалеко от речки и у меня не галлюцинации. Да и в чём воду понесешь?

— Тоже верно, — лейтенант расслабился, но тут же снова напрягся.

Я не успел спросить, в чём причина, как услышал далёкий гул, не свойственный звукам леса. Вскоре распознал работающий мотор лодки. Значит, первая мысль, речка достаточно широкая, чтоб по ней кто-то ходил на плавсредствах. Вторая мысль, кто бы это мог быть? Свои, наверняка, прибудут по воздуху. Местные, что ли?