Окраина - [96]

Тень стала что-то делать с центральным прожектором.

Поняв, что она хочет сделать, Деанна вскочила и закричала, указывая на тень пальцем, но музыка играла слишком громко, и, хотя некоторые зрители рядом с ней увидели, что она на что-то показывает, ее никто не услышал.

Прожектор упал вниз.

Он упал прямо на Линетт – тяжелый громоздкий корпус углом ударил певицу и пробил ей голову, снеся всю правую половину лица. Кровь была везде, она текла, капала и бурлила, и песня совершенно неожиданно закончилась не криком, а негромким выдохом, который сделала певица, пока музыканты по инерции взяли еще несколько нот.

Тень яростно качалась и дергалась на рампе с осветительными приборами, и спустя несколько секунд вся рампа сорвалась вниз – стойки, лампы, провода и металлические трубы рухнули на аудиторию. Кричащие люди пытались выбраться из помещения. Но скрипящие звуки, доносившиеся из динамиков, заглушали даже эти крики, поэтому все происходящее выглядело как сцена из какого-то слишком громкого кино. Внимание Деанны было обращено на детали происходящего, которые она запоминала с четкостью, которой раньше за собой не замечала: музыканты, забрызганные кровью и бросающие свои инструменты; болтающийся на электрическом шнуре фонарь, который бился в лицо мужчины с длинной шеей, делая его абсолютно плоским; ничем не закрепленная часть рампы, падающая на большой столик и ранящая несколько пар, сидящих за ним; острый обломок металлической балки, насквозь проткнувший ступню пожилой женщины и мешающий ей бежать…

А где же тень?

Деанна пыталась отодвинуться назад, стараясь, чтобы ее не сбила впавшая в панику толпа, и в то же время не отрывала глаз от потолка.

Вот она.

Женщина увидела, как тень, словно обезьяна, перелетает с крепления на крепление. А потом Деанну сбил с ног какой-то орущий мужчина, который даже не нагнулся, чтобы узнать, все ли с нею в порядке, а просто перешагнул через нее.

С трудом поднявшись на ноги и опершись о столб, чтобы хоть как-то защититься от толпы, Деанна опять стала искать тень на потолке.

И она ее нашла.

Среди стропил прямо у себя над головой.

Тень смотрела прямо на нее, и на какое-то мгновение Деанна увидела белые зубы на фоне растянувшегося в ухмылке темного лица.

А потом ей на голову упал динамик.

Глава 16

I

Джулия возвращалась домой с похорон совершенно одна. Она отказалась от предложения Грегори подвезти ее. Мимо проехал пикап, и она задержала дыхание, дожидаясь, пока осядет пыль.

Переезд в Макгуэйн был самой большой их ошибкой.

После того как эта мысль пришла ей в голову в первый раз, Джулия возвращалась к ней постоянно, но сейчас она казалась ей верной, как никогда. Идя по грунтовой дороге от Американского кладбища, она размышляла о смерти Деанны, об Адаме в полицейском участке – и понимала, что настала пора признать свое поражение, сдаться, подбить бабки и убраться назад в Калифорнию. Их великий эксперимент оказался провальным с самого первого дня, и пора было убираться, пока такая возможность еще была.

Ей придется потратить массу времени и усилий, чтобы объяснить это Грегори, но она уже приняла решение, и теперь ее ничто не остановит. Если придется, она уедет без него, хотя до такого Джулия доводить не хотела. Дети и свекровь обрадуются возможности вернуться в Калифорнию, и можно надеяться, что их совместное давление на отца даст свои плоды.

Потому что здесь становилось опасно.

Именно об этом говорили Джулии сигналы, постоянно звучавшие у нее в голове, и она даже не хотела с этим спорить. Она всегда чувствовала здесь опасность, с самого первого дня, проведенного в этом темном доме, и хотя она и пыталась подойти ко всему этому с рациональной точки зрения, пыталась как-то объяснить и даже отрицать эту опасность, тревога была единственным неизменным ощущением в течение всего периода жизни здесь. В Макгуэйне Джулия никогда не чувствовала себя как дома, и теперь она понимала, что этого уже никогда не произойдет.

Пора уже подвести итоговую черту и бежать.

Проехала еще одна машина. Священник, подумала Джулия, и она вновь отошла на обочину и задержала дыхание.

Оглянувшись через плечо, женщина увидела, как мини-экскаватор засыпает могилу Деанны за решеткой кладбища, и ее охватило чувство глубокого горя и потери. В этом городе Деанна была ее единственной подругой, что, естественно, усиливало ее чувства. Кроме того, она была настоящей подругой, человеком, который понравился ей с первого взгляда и с котором Джулия сблизилась за очень короткое время.

Если хорошенько подумать, то после Дебби Деанна была, пожалуй, ее второй лучшей подругой в этом мире.

Во время погребальной службы ей с трудом удавалось себя сдерживать. Джулия все время плакала, но плач грозился в любой момент превратиться в истерику, поэтому она мысленно напевала какую-то старую, глупую мелодию «Манкиз»[83] с тем, чтобы хоть на мгновение забыть, что ее подруга умерла.

Убита.

«Но ведь этого я не знаю, – сказала она сама себе. – Не знаю наверняка».

Но в то же время она это знала, была в этом уверена.

Такие вещи случаются.

Мать Грегори осталась с детьми и на кладбище не поехала. Вернее, она хотела поехать и хотела, чтобы дети тоже поехали, но Джулия была против того, чтобы Адам и Тео присутствовали на похоронах. Она слишком хорошо помнила, как ее собственная мать в детстве таскала ее на все похороны. Такова была молоканская традиция, и поколение ее родителей не находило в этом ничего предосудительного, а Джулия ненавидела, когда ей приходилось проводить выходные на кладбищах, из-за чего ей постоянно снилась кошмары. Эти страхи и беспокойства привели к тому, что уже тогда она поклялась, что никогда не будет так вести себя со своими детьми. Она и сейчас считала, что подобные прославления умерших и размышления о смерти не принесут им ничего хорошего, поэтому Джулия отказалась снять свое вето на присутствие на кладбище детей.