Окраина - [98]

В тот момент он выглядел точно так же, как ее муж сейчас.

Она уставилась на Грегори. Тот, в свою очередь, уставился на нее. Она понимала, что они отдаляются друг от друга, но в этот момент ее гораздо больше волновала мысль, что они совершенно не знают друг друга. Она больше не знала мужчину, который сидел напротив нее, и именно это приводило ее в ужас.

Затем это выражение исчезло с его лица, а вместе с ним и все ее страхи. Грегори как подменили – исчезло упрямство, прошел гнев, успокоилась ненависть, и, несмотря на весь его запал, Джулия увидела страх, замешательство и уязвимость, которые скрывались за его маской настоящего мачо.

Перед Джулией опять сидел ее муж.

– Прости, – сказал он. – Прошу тебя, прости…

На его глаза навернулись слезы, и Джулия впервые увидела, как ему было тяжело все это время. Грегори тоже находился в состоянии сильного стресса, и она инстинктивно потянулась к нему, обняла и прижала к себе. Они уже так далеко разошлись, что не способны были понять настроение друг друга. Может быть, в этом и был корень всех их проблем – в отсутствии общения. Ведь сами они не изменились, остались прежними, и Джулия подумала, что, может быть, их поступки в последнее время были результатом необычности ситуации, а не глубокой разницей между ними.

– Я не хотел, чтобы все так получилось.

– Я знаю, – успокоила его она.

– Я вас всех предал. Я не хотел…

– Ш-ш-ш-ш, – произнесла Джулия. – Ш-ш-ш-ш, все в порядке.

Под руками она чувствовала знакомые контуры его тела, край ключицы, мускулы спины. И впервые за долгое время она была с ним близка, по-настоящему близка. «Мы все это переживем, – подумала Джулия, – все осилим и обязательно победим».

– Я люблю тебя, – сказала она мужу.

– И ты собиралась от меня уехать?

– Я не смогу уехать от тебя.

– Тогда дай мне еще один шанс, – попросил Грегори. – Месяц. И если через месяц ничего не изменится к лучшему, мы продадим дом и уедем. Вернемся в Доуни или… куда захочешь.

Она знала, что должна спорить, должна добиваться своего. Это не была проблема только их отношений – она была гораздо больше, и Джулии казалось, что отъезд им совершенно необходим. В этом не было никакой логики, но ей почему-то казалось, что возможность отъезда – это тот редкий шанс, который им предлагается и который скоро исчезнет… на этот раз уже навсегда.

Но муж просил и умолял ее – и Джулия посчитала, что обязана удовлетворить эту его просьбу. Он мечтал о том, чтобы приехать сюда, для него это так много значит, да и речь идет только об одном месяце. А кроме того… может быть, она слишком сильно реагирует на окружающее и ее эмоции начинают влиять на ее решения?

– Клянусь: еще одно происшествие, и нас здесь не будет. Мы просто испаримся и сделаем Макгуэйну ручкой.

Что-то в его голосе показалось ей фальшивым, и она захотела – почувствовала необходимость – посмотреть Грегори прямо в лицо и выяснить, нет ли в его глазах той лжи, которую, как ей показалось, она услышала в его словах. Но он все еще крепко обнимал ее и крепко прижимал к себе. Его голова лежала у нее на плече, а ее голова – на его, так что Джулия решила поверить мужу на слово.

– Хорошо, – сказала она. – Договорились. Месяц.

II

Кафе, как и все последние три дня, было закрыто, но машина Пола была припаркована рядом, так что Грегори воспользовался собственным ключом, открыл входную дверь и позвал:

– Пол?

Ему никто не ответил. Грегори захлопнул за собой дверь и осмотрелся. С той ночи ничего не изменилось. Гора обломков и разбитого стекла, занимавшая бо́льшую часть помещения, была все еще окружена желтой полицейской лентой. Даже отсюда Грегори видел пятна крови на полу и на изломанных столах и стульях.

Он не говорил с Полом со дня похорон, но и тогда ограничился традиционным «мне очень жаль», как эхо повторив слова людей, стоявших в очереди впереди него. Он чувствовал неловкость, что так и не позвонил и ничем не помог своему другу. Грегори послал Полу открытку с соболезнованиями, но она показалась ему еще более обезличенной, чем эти слова. Он понимал, что должен был переговорить с Полом лично, но не чувствовал себя достаточно близким ему, чтобы сделать это. Действительно, они много времени проводили вместе в последние несколько месяцев, но до этого не виделись целых двадцать лет, так что у Пола наверняка были более близкие друзья, с которыми отношения сформировались за эти годы.

Грегори неловко чувствовал себя в одиночестве. Надо было пригласить с собой Одда. Он еще не знал, что должен сказать или сделать, но уже решился сказать и сделать, поэтому позвал снова:

– Пол!

Позади послышался какой-то шум.

– Это я, Грегори.

Пол появился со стороны офиса. Вид у него был ужасающий. Очевидно, он не брился со дня похорон, и хотя и поменял костюм, нынешняя его одежда была измята, грязна и неопрятна.

– Ты что здесь делаешь?

– Я просто… – Грегори неловко переминался с ноги на ногу, – зашел узнать, как у тебя дела. Узнать, не нужно ли тебе в чем-нибудь помочь.

– Как мои дела… Как мои дела? – Со сжатыми кулаками Пол направился к Грегори. – А как, черт тебя побери, ты думаешь, мои дела? У меня погибла жена!