Оковы прошлого - [6]

— Вот уж нет! Подождем, когда Альбан на ней женится. А пока она всего лишь его подружка, а не член семьи Эсперандье.

Софи очень нравилась фамилия ее мужа, нравилось осознавать, что она член большой семьи, целого клана. Она вышла замуж за старшего из братьев Эсперандье, блестящего адвоката Парижской коллегии, сына и внука владельца фарфоровой фабрики, расположенной в Нормандии. Софи так гордилась предками мужа, что решила обратиться к услугам специалиста по генеалогии, чтобы составить семейное древо, но Жиль высказался категорически против этой идеи. «Я не хочу, чтобы кто-то копался в прошлом моих предков, оставь их в покое!» Софи не настаивала, она знала, что смерть родителей Жиля окутана тайной. Он охотно рассказывал о Жозефине, но терпеть не мог, когда его спрашивали об отце или о матери, умерших в один и тот же день при загадочных обстоятельствах.

Софи надела серьги — восхитительные бриллиантовые гвоздики, подаренные Жилем в день ее рождения, и вышла из комнаты. На втором этаже было тихо и сумрачно. В коридорах день и ночь горели светильники, за исключением случаев, когда дети ради развлечения выкручивали лампы, чтобы попугать друг друга.

— Тут и заблудиться недолго, — пробормотала она, сворачивая в коридор, ведущий к парадной лестнице.

— Говоришь сама с собой? — послышался голос Альбана.

Он как раз спускался с третьего этажа и немного запыхался.

— А ты бродишь по дому в темноте?

—Я знаю здесь каждую ступеньку Особенно ту, о которой сегодня вспоминал твой муж. Я только что закончил заносить вещи Валентины в желтую комнату, она хочет устроить там кабинет.

—Хорошая мысль, — рассеянно бросила Софи.

Ей было все равно, в какой комнате поселится Валентина, но, если уж на то пошло, лучше, чтобы их комнаты находились на разных этажах.

— Ты какой-то взъерошенный, — заметила она.

Софи нежно прикоснулась к его шевелюре и погладила ее, пропуская густые пряди между пальцами. У Альбана не было проблем с волосами, и он по-прежнему строен, хотя Жиль старше его всего на два года…

— Наверное, мне не следовало бы этого делать, — сказала она, неохотно отводя руку.

— Делать что?

— Ласкать тебя, как братика. Теперь есть Валентина, и ей это может не понравиться.

Она говорила в шутку, но Альбан воспринял ее слова всерьез.

— Не думаю, — ответил он медленно. — А знаешь что? Будет лучше, если ты у нее об этом спросишь!

Софи обиженно пожала плечами, надеясь, что ей удалось сохранить безразличный вид. Естественно, она и не подумает спрашивать у Валентины разрешения. Только такой наивный чудак, как Альбан, мог вообразить, что это вообще возможно.

Они спустились в кухню, где дети заканчивали ужинать под ласковым взглядом Жозефины.

— Для них я приготовила еще одну курицу — не такую перченую, ведь Анна все еще кашляет…

— Очень мило с твоей стороны, Жо, — пробормотала Софи. — Пахнет просто божественно!

Но сейчас ее интересовала вовсе не курица с рисом. В другом конце кухни Жиль и Коля слушали Валентину, которая рассказывала им что-то очень смешное. Даже жена Коля, Малори, которая готовила аперитивы, улыбалась. Софи присоединилась к компании и без особых церемоний вступила в разговор.

— Добро пожаловать на «Пароход»! — обратилась она к Валентине. — Хорошо добрались?

— Два часа за рулем — не слишком тяжелое испытание. Чудесный у вас свитер!

Перед тем как обменяться поцелуями, они смерили друг друга внимательным взглядом, словно оценивая силы противника.

Валентина была выше, чем Софи, и той пришлось встать на цыпочки, хотя она была в туфлях на каблуках.

—Я налью тебе кир?[3] — предложила Малори.

Как обычно, жена Коляʹ была одета весьма экстравагантно — сегодня на ней было кружевное платье, стянутое на талии широким поясом из лакированной кожи. Ее манера одеваться приводила в замешательство всех, кроме мужа и клиентов невообразимого бутика, который они с Коляʹ открыли в Париже — что-то вроде лавки старьевщика, где продавалась не только одежда, но и кожно-галантерейные изделия, посуда и предметы декора. Когда они решили заняться собственным бизнесом, лет пять тому назад, никто не верил в успех. И, как оказалось, зря.

— Пойду уложу детей, — объявил Жиль. — Им можно посмотреть фильм перед сном?

— «Рататуй!» — хором закричала детвора.

Софи кивнула и стала убирать посуду со стола. Она намеревалась накрыть к ужину здесь, в кухне, упорно отказываясь считать приезд Валентины из ряда вон выходящим событием.

— Альбан уже накрыл праздничный стол в столовой, — шепнула ей на ушко Малори. — Подсвечники, хрусталь и фарфор — полный набор!

Заговорщически подмигнув, Софи отвела Малори в сторонку.

— Что она вам такого смешного рассказывала?

— О книге, которую она сейчас переводит. Триллер американского автора, от которого она перестала спать по ночам. Я не думала, что она умеет веселить компанию, но оказалось, что когда хочет…

— А хочет она одного — очаровать всех членов нашей семьи, — отрезала Софи. — Никак не могу понять, какая она на самом деле. А что о ней думаешь ты?

— Сперва я хочу узнать ее получше. Во всяком случае, Альбан от нее без ума.

— Может, это пройдет.

— Лучше, если бы не прошло. Представляешь, каково ему будет, если придется жить в этом доме одному целую зиму?