Окончательный расчет - [2]

Выше нос, Дежкина, все только начинается.

Снова задребезжало пронзительно, но теперь уже не стекло, а дверной звонок.

Клавдия, которая уже взялась за ручку ванной, досадливо мотнула головой. Кто это в такую рань?

Клавдия посмотрела в глазок, теперь она смотрела в глазок, хотя раньше, вопреки собственным же советам, никогда этого не делала.

Ирина. Вот те на, легка на помине.

— Ириша, ты что в такую рань? — распахнула дверь.

И замерла. Четверо оперативников по углам коридора, потому она их и не увидела.

— Дежкина Клавдия Васильевна? — спросила Ирина.

Клавдия кивнула, она уже все поняла. Не хотела, отказывалась понимать, но не ребенок же — закрыл глаза и нет меня.

— Вы задержаны, вот постановление.

Клавдии сейчас бы как-то пошутить да просто улыбнуться, но не получалось, только жалко скривились губы.

— Оружие, наркотики имеются? Собирайтесь.

— Мы, помнится, перешли на «ты», — только и смогла выдавить Клавдия.

Оперативники вошли в квартиру. Уселись в прихожей. Клавдия пошла в спальню одеваться. Ей надо было хотя бы на секундочку оказаться с Ириной наедине. Просто посмотреть в глаза. И она закрыла дверь за собой.

Но Ирина не вошла следом, она только приказала:

— Дверь откройте.

— Но мне надо одеться.

— Одевайтесь, но дверь не запирать.

Сорвалось. Но ничего, еще не все потеряно. Еще будет такая секундочка. Ее не может не быть. Она только посмотрит Ирине в глаза, и та все ей скажет одним взглядом. Она ее успокоит. Она обязательно ее успокоит. А если нет… Ерунда, ерунда. Тогда бы мир перевернулся.

Клавдия остановилась перед шкафом, решая извечный женский вопрос: что надеть?

Если бы она отправлялась в гости или в ресторан, она бы надела вот это черное вечернее. Если бы она шла на работу — ну, тут костюмов и платьев пруд пруди. Если бы она собиралась на дачу — вот джинсовый костюм. Но что надеть в тюрьму?

У кого в шкафу висит костюм для тюрьмы? Да ни у кого. Хотя на каждом шагу твердят — от тюрьмы и от сумы…

Когда Клавдия сама арестовывала людей, она даже не задумывалась, что у тех тоже возникают такие вопросы, решать которые нет ни времени, ни сил. Лихорадочно передергиваешь вешалки, досадуя, что все такое нарядное и дорогое, маркое и мнущееся.

Клавдия натянула джинсы, какую-то мужнюю ковбойку, кроссовки…

— Я готова.

— Выходите.

— А что, обыск проводить не будете?

— Нет.

— Странно.

— Пошли, — сказала Ирина.

Клавдия поспешила следом. Вот сейчас был шанс. Ирина завернет за угол коридора, Клавдия окажется прямо у нее за спиной и просто тронет ее плечо.

Но Ирина, не доходя до угла, остановилась, подождала, пока оперативники опечатают дверь.

Была еще одна возможность — в лифте. Все шестеро они не влезут. Значит, по трое. И там оперативник на секундочку отвернется, вот это и будет тот самый момент.

Но Ирина вызвала грузовой лифт, в который влезли бы и двадцать человек.

И тогда Клавдия перестала выдумывать. Зачем, Ирина уже все выдумала сама. Она сама все устроит. Надо только подождать.

Тут до Клавдии дошло, что ей не нацепили наручники. А ведь положено. Ага, значит, Калашникова сделала это специально. Но зачем?

Все встало на свои места, когда они вышли во двор.

Получилось так, что первыми в микроавтобус садились оперативники, Ирина стояла за Клавдией. Дверь почему-то не открывалась, оперативники дергали ее, а она ни в какую. Клавдия оглянулась на Ирину, но та смотрела куда-то в сторону, за дом. Клавдия, впрочем, не стала прослеживать ее взгляд. Что-то вдруг брякнулось у ее ног об асфальт.

Клавдия взглянула и чуть не вскрикнула — пистолет. Он лежал прямо возле носка ее кроссовки. Очевидно, выпал у кого-то из оперативников.

Первым ее порывом было поднять пистолет и отдать растеряхе, она уже стала наклоняться к оружию, но именно в этот момент взглянула туда, куда смотрела Ирина, — за угол дома.

И замерла…

Все это происходило доли секунды. Раздумывать было некогда. Это потом Клавдия будет перекатывать случившееся и так и сяк, пытаясь разобраться, а в тот момент что-то извне, как бы со стороны заставило ее отшатнуться от пистолета.

Из-за угла выглядывал ствол снайперской винтовки.

— Вы уронили пистолет, — сипло произнесла Клавдия. И по тому, как наигранно удивился оперативник, как слишком суетливо поднял свой «Макаров», Клавдия поняла — она только что была на волосок от смерти.

Дверь «микрика» вдруг сразу же открылась, ее запихнули внутрь.

Глаз Ирины Клавдия так и не увидела. Та сидела к ней спиной.

— Куда меня? — спросила Дежкина.

— В Бутырку, — ответил оперативник.

Клавдия пожалела только об одном, что не успела сходить в душ. О том, что она потеряла подругу, она не жалела. Просто этой подруги у нее никогда и не было.

ГЛАВА 2

Прокурор Малютов вздрогнул, несколько страничек соскользнули со стола и, плавно спланировав, опустились на ковер.

— Ну, как все прошло? — спросил он, поднимая бумаги.

— Нормально, — ответила Калашникова.

Малютов снизу внимательно взглянул на Ирину.

— Нормально?

— Владимир Иванович, — сказала та, подходя и по-хозяйски устраиваясь в кресле. — Вы меня за дурочку держите?

— В смысле? — округлил глаза прокурор.

— Да в прямом, в прямом смысле! Знаете, я плохих артистов насмотрелась — из вас артист, как из меня мать Тереза.