Океан. Выпуск 2 - [13]
«Товарищ» снялся в Батум. На переходе должна решиться моя судьба. Мне могли помочь товарищи комсомольцы. Я бросился в бюро ячейки.
— Не думаю, чтобы собрание заступилось за тебя, — холодно сказал секретарь, принимая от меня заявление. — Ничем хорошим ты себя не зарекомендовал, а с вахты уйти не всякий додумается.
Он оказался прав. Общее комсомольское собрание отклонило мою просьбу. Нет, мол, оснований. Некоторые даже выступили против меня.
— Самовлюблен, зазнается, общественной работы не ведет.
Я был возмущен и подавлен. Горевал не оттого, что меня списывают, — меня не захотели защитить товарищи. Почему? Ведь, кажется, я… Нет, несправедливо. Поеду к Лухманову, все объясню, он меня восстановит. Он поймет.
Через несколько дней приказ зачитали перед строем. Меня списывали. Я стал «отрезанным ломтем», посторонним. Меня даже не вызывали на авралы. Никто не интересовался, чем я занят. Это было мучительно.
Как только «Товарищ» пришел в Батум, я собрал свой чемоданчик и, когда наступил вечер, ни с кем не попрощавшись, выскользнул с судна. Постоял, посмотрел на притихший парусник, уткнувший мачты в звездное темное небо, поднял голову к брам-рею, где недавно работал с ребятами, и медленно побрел к вокзалу. Я любил «Товарищ»…
В Ленинграде я сразу же поехал в техникум.
— Лухманов в отпуске, — сказали мне.
Не оставалось ничего, кроме как ждать его приезда.
Без начальника техникума никто не мог решить, оставить ученика или отчислить. Я ходил расстроенный и мрачный. Лидочка и мать утешали меня как могли. Но, встречаясь с глазами матери, я чувствовал, что она недовольна мной.
— Почему товарищи не попросили оставить тебя? — как-то спросила она. — Почему?
Я начал кипятиться, все старался доказать, что прав. Мама отвернулась и ничего не сказала.
Приехал Лухманов. Сразу же назначили заседание педсовета. Я считал, что меня должны оставить. Дело ясное. Ко мне подошли несправедливо. Лухманов разберется.
Начался совет. Я с замиранием сердца стоял за дверью. Пытался услышать, что говорят. Но, кроме сливающегося гула голосов, ничего не услышал. Через два часа из аудитории стали выходить преподаватели. Один парень из профкома, он тоже присутствовал на совете, увидев меня, сказал:
— Все, брат. Отчислили тебя.
Я не поверил.
— А что Лухманов говорил?
— Он сказал, что как коммунист, капитан и воспитатель считает, что пока тебе в техникуме делать нечего, — с удовольствием повторил парень слова начальника. — Вот так, дорогой товарищ.
Это был удар. Смертельный, неожиданный удар. Нокаут. Я побежал к Лухманову. Он ждал моего прихода.
— Ну? — спросил он. — Я знаю, что ты хочешь сказать мне. Я все знаю. Мы разбирали твое дело.
— Дмитрий Афанасьевич, оставьте в техникуме. Ведь я ушел не с вахты, а с подвахты. Кроме меня, на судне оставалось еще сто человек. Ничего не произошло. Оставьте. Вы тоже были молодым и, наверное, совершали ошибки. Больше такого не повторится.
— Нет, — сказал Лухманов, и я понял, что он не изменит решения совета. — Тебе надо поплавать, повариться в морском котле. Я бы тебя оставил, несмотря на то что ты ушел с судна. Не это важно. Дело в тебе самом. Надо немного вкусить настоящей жизни, иначе ты всегда будешь делать ошибки. А они могут быть непоправимы.
— Оставьте, Дмитрий Афанасьевич…
Лухманов встал, положил руку мне на плечо:
— Послушай, что я тебе скажу. У меня большой опыт. Ты веришь мне?
— Да.
— Так вот, самое лучшее для тебя сейчас — это пойти в море. Поплавай годик-другой, и я возьму тебя обратно. Надо счистить все наносное, что в тебе есть, научиться уважать людей и корабль, на котором ты плаваешь, помнить, что иногда лично от тебя зависят безопасность судна и человеческие жизни. Все это придет. Ну, а если не придет… — Лухманов помолчал, — тогда из тебя не выйдет капитана.
— Куда же мне идти теперь?
— Я напишу на биржу труда. Тебя возьмут. Ни от чего не отказывайся.
Он вырвал листок из блокнота и размашисто написал несколько слов.
— Иди. Через год я жду тебя в техникум.
Он протянул мне руку. Говорить было не о чем.
На биржу труда меня поставили без возражений. Записка Лухманова имела вес. Месяца через полтора я получил назначение на пароход «Мироныч». Начиналась новая жизнь. Я твердо решил, что возвращусь в мореходку.
«МИРОНЫЧ»
«Мироныч» — первенец советского судостроения. Он имел отличные двухместные каюты для команды, отдельную столовую, красный уголок. А вот ходок он был плохой. Парадный ход — восемь узлов, если нет встречного ветра, а если ветер, то… На нем стояли маленькие котлы, и пару всегда не хватало.
Кочегары выбивались из сил, проклиная все на свете. Зато корпус у «Мироныча» был крепчайший. Построили его добротно, на долгие годы. В иностранных портах любопытные инженеры приходили посмотреть на советский пароход. Они замеряли толщину обшивки, прищелкивали языком и говорили:
— Ол райт! Из этой стали можно два парохода построить.
На «Мироныче» я встретил своего старого знакомого, Борьку Соколова. Мы с ним вместе ходили в яхт-клуб года четыре назад. Борька тоже плавал матросом второго класса. Он меня сразу ввел в курс дела:
— Коробка хуже некуда. Одних трюмных лючин двести пятьдесят. Пуда по три. Попробуй перекидай. А в порты заходим часто. Открой, закрой. Капитан — душа. Старпом и помощники — на фудель-дудль. А вот «дракон», я тебе скажу… Наплачешься. Ребята что надо. Ты с Тубакиным будешь вахту стоять.
В годы Великой Отечественной войны автор книги был начальником штаба Краснознаменного Балтийского флота, а затем командующим морской обороной Ленинграда. О войне на Балтике издано уже немало книг. Ю. А. Пантелеев поставил перед собой задачу — писать о том, что еще неизвестно читателю, раскрыть новые страницы героической эпопеи. Он подробно рассказывает о подвиге гарнизона Либавы, ожесточенно сражавшегося в окруженном городе. Очень интересен эпизод со спасением советских кораблей, которые противник пытался запереть в Рижском заливе.
Эта книга – явление русской культуры общемировой значимости и энциклопедической глубины. В ней впервые воспроизводится и комментируется русская дохристианская фонетическая азбука, которая идентична фонетической азбуке этрусков, обнаруженной польским учёным-сла- вистом XIX века Фаддеем Воланским. Позднее именно её скомпилировали «древние греки», несколько видоизменив и выдав за свою.Эта книга – взгляд на русскую историю её автора, получившего знание о ней не только в научных залах лучших библиотек Франции, Англии и США, но и в тайных книжных хранилищах современных русских волхвов.
Империалисты бешено готовятся к новой войне, главным образом к войне против СССР. Нам необходимо обстоятельное изучение наших соседей на Балтике, военное и военно-морское строительство которых осуществляется в первую очередь для нападения на Советский союз. Настоящая книжка освещает состояние морских вооружений прибалтийских стран и вопросы учебно-боевой подготовки из флотов преимущественно путем справочного материала. Автором использованы материалы главным образом 1931 г. Последние сведения о морских вооружениях разбираемых в книжке стран полностью подтверждают необходимость быть начеку, всемерно укреплять оборону Советского союза и боевую мощь Красной армии и Красного флота.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Творчество Александра Иванченко известно читателям по книгам «Золотой материк», «Оскорбленные звезды», «Дороги мужества». «Там, за горизонтом...», а также по многочисленным публикациям о дальних странствиях в периодике и художественно-географических сборниках. Новую книгу писателя, в недавнем прошлом профессионального моряка, составили четыре остросюжетные морские повести, наполненные не только изображением необыкновенных приключений героев, но и размышлениями о социальном смысле происходящего.
Аннотация издательства: «Адмирал Юрий Александрович Пантелеев, знакомый читателям по книге «Морской фронт», начал службу в Советском Военно-Морском Флоте еще в гражданскую войну. На его глазах флот восстанавливался, креп, росли его люди — многие из них пришли на боевые корабли по путевке комсомола. И сам автор рос вместе с флотом — рядовой военмор, штурман, начальник штаба, командир соединения. Великая Отечественная война застала его на посту начальника штаба Балтийского флота. Позже он командовал флотилиями, флотом, возглавлял Военно-морскую академию.
«С палаткой по Африке» — это описание последнего путешествия Шомбурка. Совершил он его в 1956 году в возрасте 76 лет с целью создать новый фильм об африканской природе. Уважение к Шомбурку и интерес к его работе среди прогрессивной немецкой общественности настолько велики, что средства на путешествие собирались одновременно в ГДР и ФРГ. «С палаткой по Африке», пожалуй, наиболее интересная книга Шомбурка. В ней обобщены наблюдения, которые автору удалось сделать за время его знакомства с Африкой, продолжающегося уже шесть десятилетий.
Книга видного ученого-этнографа Л. Штайна посвящена бедуинам Арабского Востока. Автор, не раз посещавший эти страны и подолгу живший среди кочевников пустыни, в яркой и увлекательной форме описывает историю, традиционные обычаи, быт и нравы этих народов. В книге говорится о переменах, происшедших в жизни бедуинов, о перспективах их дальнейшего развития.
Марокко, Алжир, Тунис, Ливию и АРЕ проехали на автомобиле трое граждан ГДР. Их «Баркас» пересекал пустыни, взбирался на горные перевалы, переправлялся через реки… Каждый, кто любит путешествовать, с радостью примет участие в их поездке, прочитав живо и интересно написанную книгу, в которой авторы рассказывают о своих приключениях.
Автор книги — известный полярник, посвятивший всю свою сознательную жизнь изучению природы Арктики, Его бесхитростные рассказы, а их в книге девять, наполнены интересным содержанием. Это рассказы о быте и жизни местных жителей: ненцев и эскимосов, с которыми автор жил бок о бок много лет, о жизни на дрейфующих льдинах, о суровой, но прекрасной природе Севера. С большой любовью и тонким мастерством написан рассказ о полярной собаке — Бишке — истинном друге и помощнике человека. Эти рассказы повествуют о том, как живут и работают люди в условиях Арктики, каким подлинным героизмом наполнены их жизнь и труд среди суровой природы севера.
Читатели этой книги вместе с авторами совершат поездку по очень интересной стране. Они пересекут Таиланд с юга на север — от Сиамского залива через засушливое плоскогорье Корат до высокогорных лесов Чиангмая и узнают много нового о природе Таиланда, о культуре, быте и занятиях его тридцатимиллионного населения [Адаптировано для AlReader].
Тад Фалькон-Баркер австралиец по происхождению, живет сейчас и Англии. После войны он, как и многие, увлекся подводным спортом. Впоследствии увлечение перешло в страсть, которая заставила его стать аквалангистом-профессионалом. Фалькон-Баркер участвовал и различных экспедициях, пока в середине 60-х годов не встал во главе группы аквалангистов и археологов любителей, которые на свой страх и риск снарядили экспедицию к берегам Югославии с целью отыскать таинственно исчезнувший древний город. Автор описывает множество приключений, испытанных им и его друзьями.
Традиционный сборник остросюжетных повестей советских писателей рассказывает о торжестве добра, справедливости, мужества, о преданности своей Родине, о чести, благородстве, о том, что зло, предательство, корысть неминуемо наказуемы.
В сборник вошли остросюжетные приключенческие повести Валерия Мигицко, Владимира Рыбина, Ильи Рясного, Александра Плотникова, а также исторические исследования А. Шишова и Ю. Лубченкова, злободневная публицистика К. Раша.Все произведения рассчитаны на широкую аудиторию любого возраста.
Сборник приключенческих повестей и рассказов.СОДЕРЖАНИЕПОВЕСТИПетр Шамшур. ТрибунальцыВсеволод Привальский. Браунинг №…Игорь Болгарин, Виктор Смирнов. Обратной дороги нетАркадий Вайнер, Георгий Вайнер. Ощупью в полденьРАССКАЗЫЮрий Авдеенко. Явка недействительнаСевер Гансовский. Двадцать минутЛеонид Платов. МгновениеВладимир Понизовский. В ту ночь под Толедо.
