Охотничья луна - [50]

Я подошла немного ближе. Тоби хотелось поговорить о себе любимом, а мне — о Дэмьене.

— Выдалась тяжелая ночь? — пробормотала я.

Дэмьен пожал плечами и вернулся к подметанию пола, хотя, как по мне, он выглядел чертовски чистым.

— Не совсем. Мне удалось выполнить намеченное.

Я нахмурилась:

— То есть? Ты планировал продать больше виски, чем хлебной водки?

— Нет, больше пива, чем текилы.

Непонятно, шутит или нет.

— Почему ты еще здесь? — спросила я.

— Нечего делать.

У нас было намного больше общего, чем я считала.

Дэмьен поднял на меня глаза:

— Куда ты так помчалась чуть раньше?

Я сорвалась с места после звонка Джесси, который вырвал меня из кошмарного сна — от одного воспоминания о нем я вся холодела.

— Надо было встретиться с шерифом.

Ух ты, правда. Я умею говорить правду.

Тем временем диск Тоби сменился и зазвучала новая песня: нежная, убаюкивающая баллада. Триша Ирвуд[16] вопрошала, как она будет жить без него и сможет ли выжить.

Мне эта песня тоже раньше нравилась. Пока ее смысл не стал бить по больному.

Внезапно передо мной вырос Дэмьен, уже без метлы. Он стоял так близко, что нарушал границы моего личного пространства. Я отступила и запуталась в собственных ногах.

Дэмьен подхватил меня и прижал к себе. Теперь я тоже не могла дышать — как и Триша.

— Дэмьен… — начала было я.

— Потанцуй со мной, — прошептал он. — Хотя бы раз.

Я могла и должна была отказаться. Но он так хорошо пах: как летний ветер и деревья, с легкой примесью табака, которая должна была вызывать неприязнь, но, наоборот, искушала.

Кожа Дэмьена была теплой, а дыхание, касаясь моей щеки, успокаивало. Когда он вот так меня обнимал, я вспоминала все, что между нами произошло. Просто секс, не любовь, но я могла притвориться, и именно в этом в данный момент и нуждалась.

Мы прижались друг к другу и задвигались в ритме музыки. Дэмьен танцевал хорошо, что нехарактерно для мужчины его возраста. В свое время дедушка научил меня танцевать вальс, польку и фокстрот. Но в наши дни мало кто знал, как танцуют цивилизованные люди. Дэмьен — исключение. Кто-то научил его танцам, так же, как меня — мой дедушка.

Музыка нарастала и, казалось, одновременно и наполняла, и окружала меня. Наши ноги двигались идеально в такт. Когда я положила голову на грудь Дэмьена, он прижался щекой к моим волосам.

Я не понимала, насколько была одинока. Я жила насыщенной жизнью. Полной смертей, да, но это мой выбор. У меня не было времени горевать о своих утратах. Точнее, его было мало. А когда оно появлялось, я переезжала в другой город, убивала еще дюжину оборотней и отказывалась прислушиваться к хнычущей маленькой девочке внутри себя, которая скучала по маме. Я — охотник на оборотней, способный убить целую кучу тварей, и мне не пристало плакать. Тогда почему же так хотелось?

Потому что здесь, в Кроу-Вэлли, я мельком увидела то, чего мне не хватало. Не только дружбу, но и товарищеские отношения, любовь, секс — всего, ради чего стоило жить. Кроме убийств, и это лишь подтверждает мою ненормальность. А я еще Гектора смела обзывать психом...

Меня соблазняли вернуться в тот, другой мир, а я не была уверена, смогу ли там жить и видеть Джесси и Уилла, настолько влюбленных друг в друга, прижиматься к Дэмьену, такому сексуальному и… возбужденному.

Я замерла, но он только крепче обнял меня, никуда не отпуская, и прошептал:

— Пожалуйста, останься еще?

Прямо под сердцем возникло теплое тягучее чувство. Мне не хотелось уходить и бросать его. Не сейчас.

На улице день, и оборотни опять превратились в людей, так что мы в безопасности — на какое-то время. И я нуждалась в Дэмьене прямо сейчас. Даже больше, чем вчера.

Я подняла голову. Дэмьен рассматривал меня с каким-то непонятным выражением лица. Не уверена, что знала, о чем он думает. А разве я хоть когда-то знала?

Зазвучала новая песня — тустеп с притопом. И пока Триша пела, что ее новый парень улыбается как ангел, а врет как сивый мерин, мы продолжали медленный танец.

— Как жаль, что ты не так хорош, — пробормотала я.

Губы Дэмьена приподнялись в подобие улыбки — впервые за все время нашего знакомства. Дурной знак?

Внезапно Дэмьен закружил меня от себя, затем притянул обратно и начал танцевать такой замысловатый тустеп, что я еле за ним поспевала. Под конец песни я тяжело дышала и смеялась. Дэмьен странно на меня посмотрел.

— Что такое?

—Не видел раньше, чтобы ты так хохотала.

Я тут же прекратила: у меня не было права ни смеяться, ни улыбаться, ни быть счастливой.

Кончиком пальца Дэмьен коснулся уголка моего рта:

— Не останавливайся.

Я дернулась, подавляя желание захватить его палец ртом и легонько прикусить. Да что же со мной такое?

Мы с Джимми занимались сексом, и это было замечательно. Гектор тоже был неплох. Хотя чего еще можно ожидать, трахаясь с дьяволом?

Но Дэмьен... Все в нем источало сексуальность. Находясь с ним в одной комнате, я не могла не хотеть его — даже до нашего первого раза. А теперь, зная, что скрывается под черной одеждой, я с трудом вспоминала, почему «больше никогда» казалось такой хорошей идеей.

Пальцы Дэмьена едва коснулись моей щеки, легонько прошлись по шее и скользнули вдоль ключицы.