Охота на мамонта-2. Раскаленная крыша - [6]

– Да, идите вы, – Илья побежал к спасительной двери, которая виднелась неподалеку, а издалека слышался голос незнакомца:

– Пусть проваливает. Не нужен, девочка, он тебе. Пусть катится на свое дно. Забудь о нем.

– Ты не прав, Ворчун! Ты ошибаешься! – в отчаянии отвечала Юна.

– Прав… прав…

Их слова таяли вдалеке. Он добежал до двери, заскочил в темный склеп чердака, преодолев еще десяток метров, где уже ничего не слышал. Снова мешки с цементом, строительный мусор. Его одежда уже покрыта слоем пыли. Не помнил, как нашел дорогу назад, потом лифт, подъезд, наконец, выскочил во двор. Он спасен! Кошмар оставался позади!

А привычный мир снова открывался перед глазами. Навстречу шли настоящие люди, по проспекту ехали машины, светило настоящее солнце, а не то, которое было на чертовой крыше, а прямо на него летел… самый настоящий МАЗ. Он не заметил, как выскочил на проезжую часть, оказавшись на его пути. Еще мгновение, и неминуемый удар подбросил его, закружив в стремительном вихре. Потом, как мешок, набитый переломанными костями, он с грохотом повалился на горячий асфальт, застонал и умолк. Ни шевелиться, ни говорить он был не в силах. А еще услышал топот чьих-то ног. Тяжелый топот, который уже слышал раньше. И зловещий хохот.

– Ошиблась адресом, говоришь? Я никогда не ошибаюсь. Теперь не ошибись ты. А за “красавицу” спасибо!

Снова дикий утробный хохот, и шум удаляющихся шагов.

5

Через несколько минут подъехала Скорая помощь. Бездыханное тело подняли с земли, переложили на узкую каталку-кровать, и машина, оглашая проспект громким визгом сирены, сорвалась с места. Он почему-то слышал голоса врачей, все понимал, находился рядом. Он видел самого себя! Но тогда где он сам?! Тело, которое безвольно поникло на белой простыне или тот, который в этот миг за всем наблюдал? – и тут он понял, – проклятый МАЗ не стер его жизнь, сохранил разум, сознание, память. Тогда, что такое – жизнь?!

Дальше, находясь рядом с самим собой, он мог только наблюдать.

– Звони в 15-ю… Занято? В двадцать шестую!… Нет мест? Набери…

Женщина-врач отдавала распоряжения помощнику, ставя телу капельницу.

– Нашел? Ну, наконец! Везем!.. Ну, милый, держись, там хорошая больничка. Залатают, соберут. А какой молодой – лет 35, не больше… Так. Кома. Оно и к лучшему – там выведут, целее довезем, – приговаривала она, – жить будет,… наверное…

Все, ребята, забирайте. Жив. Пока жив, – услышал он ее последние слова в приемном отделении больницы. Потом каталка, длинный, ярко освещенный коридор, и палата. Безвольное тело кладут на операционный стол, к нему подключают провода, вскрывают вену, откуда капает темная кровь, ее аккуратно собирают в пробирку и уносят, потом делают рентген…

– Хорошая больничка, – вспоминает он слова врача Скорой. – Значит, залатают. Значит, соберут. Жить буду.

И снова подумал: – Где тот самый он?

Посмотрел на тело, лежащее на столе. Оно было, словно призрачная тень, похожая на людей, которых он видел на крыше. Потом взглянул на себя. Отчетливо разглядел руки, ноги. Они были реальными, настоящими, ничего не болело, но появилось ощущение легкости и невесомости. А еще понял, что никто из врачей его не видел.

– Эй! – крикнул он. Голос был знакомым, настоящим. Но его возглас словно растворился, ушел сквозь стены в пустоту.

– Эй! – уже громче крикнул он, но никто не обернулся. Два врача, две расплывчатые фигуры возились у операционного стола.

– Сквозь стены! Стоит сделать шаг, и можно оказаться за этой стеной, – сообразил он. Через мгновение уже был в коридоре. Здесь была толчея, сновали люди, не обращая на него внимания. Кто-то сидел, кто-то лежал. Те, кто мог, проходили мимо, проходили сквозь него! Но тогда кто настоящий – он или они? Двинулся по коридору дальше, навстречу шла женщина. Сейчас она тоже просочится сквозь его новое тело, не замечая, – подумал он. Женщина была другой, настоящей, отчетливой, а остальные напоминали призрачные очертания, облака. Их фигуры были размытыми, словно изображения на фотографии, снятыми через специальный объектив. Женщина подошла вплотную, уперлась в него животом и замерла. Вдруг произнесла:

– Ну, чо встал? Пройти-то дай! – услышал он.

– Ты меня видишь? – удивился он.

– Новенький? Ну-ну, привыкай, – она обошла его и скрылась в конце коридора. Вдруг он увидел свою жену. Она быстро шла рядом с человеком в белом халате.

– Оля! – только и успел крикнуть он, как эти двое скрылись в одном из кабинетов, а дверь за ними закрылась.

– Оля! – закричал он, проходя сквозь стену следом, но его не услышали. В этот миг он безумно был рад видеть свою жену. Как никогда он был рад ее видеть!

– Присаживайтесь! – галантно произнес врач, подвинув стул. Сам присел к столу и начал читать какие-то бумаги. Оля с трепетом на него смотрела. Вид ее был ужасен, она волновалась, руки тряслись, пальцы нервно перебирали складки сумочки, которую она не выпускала, и ему стало ее жалко. Он никогда не видел, чтобы она из-за него так беспокоилась. Он и представить себе такого не мог!

– Ничего, здесь хорошая больница, здесь помогут, залатают, склеят. Терпи, Оля, терпи, – пробормотал он. Врач тем временем, не отрываясь от бумаг, начал бормотать: