Охота на князя Дракулу - [7]

У меня не было сил сказать ей, что ему уже никто не поможет.

Мужчина с взъерошенными волосами схватился за голову и замотал ею, словно мог силой своего отрицания заставить тело исчезнуть.

– Это… это… какой-то трюк!

Миссис Харви выглянула в коридор, и ее глаза за стеклами очков округлились.

– Ой! – воскликнула она. Томас быстро отвел ее обратно в мое купе и усадил, шепча на ходу что-то успокаивающее.

Не будь я настолько ошеломлена, я и сама бы закричала. К сожалению, это был не первый раз, когда я оказалась около человека, убитого лишь за несколько минут до этого. Я старалась не думать о том покойнике, которого мы нашли в переулке Лондона, и о мучительном чувстве вины, все еще грызущем меня изнутри. Он умер из-за моего проклятого любопытства. Он умер, потому что я – отвратительное чудовище, обернутое в нежные кружева.

И все же… Я не могла не ощущать зуд под кожей, когда смотрела на это тело, на грубо выструганный кол. В науке я обрела смысл. В ней, а не только в моих безумных мыслях, можно было забыться.

Сделав несколько вдохов, я постаралась сориентироваться в окружающем кошмаре. Сейчас нельзя было допустить, чтобы эмоции повлияли на мою оценку. Пусть даже в глубине души мне хотелось плакать об убитом и о тех, кто потерял его этой ночью. Интересно, с кем он путешествовал… или куда?

Тут я оборвала свои размышления. «Сосредоточься», – приказала я себе. Я знала, что случившееся не было делом рук сверхъестественного существа. Влад Дракула умер несколько столетий назад.

Бормоча что-то о машинном отделении, пассажир со взъерошенными волосами побежал в ту сторону – видимо, чтобы машинист остановил поезд. Я смотрела, как он пробирался сквозь толпу людей, большинство из которых застыли, парализованные ужасом.

– Миссис Харви лишилась чувств, – сказал Томас, выходя из купе и ободряюще улыбаясь. – У меня есть нюхательные соли, но я решил, что лучше оставить ее так, пока это…

Я видела, как ходит его кадык от подавляемых эмоций. Я рискнула нарушить приличия – решила, что толпу сейчас интересует исключительно труп, а не моя недостаточная благопристойность, и быстро пожала его затянутую в перчатку руку. Слова здесь не требовались. Сколько бы раз тебе ни приходилось сталкиваться со смертью и разрушением, всякий раз это непросто. На первом этапе. Но Томас прав. Мы справимся с этим. Нам это уже удавалось.

Не обращая внимания на царящий вокруг хаос, я собралась с духом, готовясь к отвратительному зрелищу, и отрешилась от эмоций. Дядины уроки об осмотре места преступления уже стали памятью тела, поэтому можно было не думать, а действовать. Перед нами всего лишь человеческий образец для исследования. Мысли о запекшейся крови и трагической кончине превратились в двери, и двери эти одновременно захлопнулись в моем сознании. Весь остальной мир, весь мой страх и чувство вины сошли на нет.

Наука была тем алтарем, перед которым я преклонила колени, и она ниспослала мне успокоение.

– Помни, – Томас поглядел по сторонам, пытаясь загородить тело от взглядов пассажиров, – это всего лишь уравнение, которое необходимо решить, Уодсворт. Ничего больше.

Я кивнула, потом аккуратно сняла цилиндр и отвела назад длинные кремовые юбки, отбрасывая вместе с мягкой тканью все лишние эмоции. Мои черные с золотом кружевные манжеты касались сюртука покойного; их изысканность чудовищно не соответствовала грубому колу, торчащему из груди убитого. Я пыталась не отвлекаться на пятна крови вокруг накрахмаленного воротника. Я проверила пульс, хоть и знала, что не найду его, переключила внимание обратно на Томаса и заметила, что его обычно полные губы сжаты в тонкую линию.

– Что такое?

Томас открыл было рот и тут же закрыл, потому что из соседнего купе выглянула какая-то женщина и надменно вскинула голову.

– Я требую, чтобы мне немедленно объяснили, что тут… О боже!

Она уставилась на валяющегося на полу мужчину и принялась хватать воздух ртом, словно лиф внезапно перекрыл доступ воздуха в легкие. Джентльмен из соседнего купе поймал ее, не дав рухнуть на пол.

– Мэм, с вами все в порядке? – спросил он с американским акцентом, аккуратно похлопывая ее по щеке. – Мэм!

Поезд со скрежетом остановился и, зашипев, выпустил облако пара. Когда мощная тяга исчезла, меня шатнуло в одну сторону, затем в другую, и надо мной отчаянно задребезжала коридорная люстра. От этого звука мой пульс ускорился, несмотря на внезапную неподвижность нашего окружения.

Томас опустился на колени рядом со мной, устремив взгляд на покойника, подхватил меня затянутой в перчатку рукой и прошептал:

– Будь начеку, Уодсворт. Кто бы это ни сделал, он, скорее всего, в этом же коридоре, наблюдает за каждым нашим движением.

Глава четвертая Нечто злое

«Восточный экспресс»

Королевство Румыния

1 декабря 1888 года

Эта же мысль посещала и меня. Мы находились в движущемся поезде. Если неизвестный преступник не спрыгнул с него, выскользнув между вагонами, и не скрылся в лесу, то он все еще здесь. Выжидает. Наслаждается зрелищем.

Я стояла и оглядывалась вокруг, присматриваясь к каждому присутствующему, создавая внутренний каталог, к которому в будущем можно будет вернуться. Здесь было смешение молодых и старых лиц, незаметных и ярких, мужских и женских. Мое внимание привлек один человек – юноша примерно нашего возраста, с такими же, как у меня, черными волосами, который переминался с ноги на ногу, теребя воротник сюртука для утренних визитов, а его взгляд метался между трупом и окружающими людьми.