Охота на бизнесменов - [65]

Митрич, знакомый сторож, проживает в школе, в двух кварталах от дома Петропавловских, значит, можно подойти незаметно… До Звенигорода от Малых Вязем километров двадцать, можно пройти пешком. Далековато, но в автобус лучше не соваться. Нападение на шофера осуществить только тогда, когда будут деньги и можно сесть на поезд, иначе милиции нетрудно догадаться, кто напал. А уж тогда весь район так обложат, что мышь не проскочит…

Можно было-бы и сейчас отправиться в родной город, но не надо пороть горячку, испытывать судьбу дважды. Она этого, как говорила в детстве бабушка, не любит: раз потрафит, два, а потом и накажет.

Насытившись и наметив план на ближайшее время, Михаил забрался под одеяло и долго еще лежал с открытыми глазами, отгоняя от себя всякие непрошеные мысли.

Проснулся он, когда было еще темно, и снова лежал, перебирая в памяти подробности вчерашнего побега, удачные моменты и просчеты, которые могли иметь плохие последствия. Удача — его психологическая оценка дежурного наряда во главе с Лисогором. При других охранниках так легко ему бы не уйти. Разумеется, сыграл и фактор внезапности, по утверждению Кондрата, всегда беспроигрышный. Просчет допустил один — оставил в живых таксиста. Спрятал бы машину в лесу, его закопал, а документы очень бы пригодились… Оставил опасного свидетеля. Ошибка не смертельная, но заставляет сделать соответствующие выводы.

Едва начало рассветать, он встал и приступил к тщательному изучению нового временного жилья. Комната мансарды была довольно просторная — метров восемь, обшита по бокам и сверху вагонкой. Кроме стола, кровати, табурета и небольшой тумбочки, что стояла в углу, ничего не было. В тумбочке он нашел электрическую бритву, одеколон, книги по садоводству и овощеводству. Бриться не стал, вспомнив, что решил отпускать усы и бороду.

Спустился на первый этаж. И сразу увидел то, что так хотелось найти, — плащ. Примерил. Хозяин дома — крупный мужчина: плащ висел на Михаиле как на вешалке. Можно надеть на куртку. Плащ не новый, но довольно приличный: темно-синий из плащевой ткани. В дождь, разумеется, в нем много не находишь: ткань, хотя и называется водоотталкивающей, промокает до нитки. В коридоре нашлась и обувка сорок пятого размера, тоже велика, но сменить свою необходимо. А раздобудет денег, купит себе по вкусу.

Здесь же в коридоре была и женская одежда и обувь в разном ассортименте: от пальто на искусственном меху до вязаных кофт; от резиновых сапожек до теплых комнатных тапочек. Женщина, видно, жила на «фазенде» подольше, а мужчина наведывался изредка: где-то еще работал.

В первой, большой, комнате у простенка стоял сервант. В нем Михаил нашел начатую пачку чая, полбанки кофе, крупу, соль и немного сахара. И посуды на четыре персоны. Но судя по использованным чайным бокалам — въевшемуся в фарфор чайному налету, — в употреблении были только два. Значит, хозяева были не очень гостеприимны, жили замкнуто, отчужденно. И тут подфартило Михаилу.

Другая комната, чуть поменьше, чем наверху, тоже служила спальней — кровать, тумбочка, табурет. Заглянув под кровать, Михаил обнаружил там электрообогреватель — значит, не замерзнет. Найти бы еще что-нибудь на голову. Он вернулся в коридор, где висела женская одежда, и среди шляпок разглядел мужскую широкополую шляпу, изрядно поношенную и тоже великоватую. Усмехнулся: прямо-таки богатырь здесь живет. Придется продеть внутри нитку и затянуть до нужных размеров. Под полями такой шляпы не просто и лицо рассмотреть.

Из окна недалеко от дома виднелся стеклянный парник, рядом — вскопанная грядка. Скорее всего, из-под картошки. Значит, в доме или сарае есть погребок, где хранятся запасы — не могут же хозяева все увезти.

В первой комнате на полу лежал половик. Михаил приподнял его и увидел нечто наподобие крышки с ввинченной проушиной. Взялся за нее, потянул. Крышка открылась. Из погреба дохнуло запахом сырых овощей и солений. «С голода не умрем», — снова усмехнулся Михаил.

На улице совсем рассвело. Надо было подумать о завтраке и о том, где провести день. Можно, конечно, не выходить из дома, но сутками валяться было не в характере Михаила. Ко всему, хотелось пить и не плохо бы вскипятить воды, заварить чаю или кофе, да воды в доме не было. И водопровод, что виднелся снаружи, теперь уже отключен, чтобы не заморозить систему.

Михаил поднялся на мансарду, вырвал из книги садовода несколько листов и нарезал на них колбасу, хлеб. Водки осталось еще больше полбутылки, но пить он не стал: голова должна быть ясной, принимать моментальные решения, да и желания напиться не было.

Позавтракал, собрал остатки еды в тумбочку и сел напротив окна: надо проследить, когда комендант делает обход участков. Потом спустя полчаса можно будет выходить и ему.

Ждать пришлось недолго. Пожилой мужчина крепкого телосложения шел неторопливо с собакой, внимательно осматривая участки. Михаил отошел от окна в глубь комнаты, чтобы не было видно, и продолжал наблюдать за комендантом. Тот дошел до забора и повернул обратно.

Спустя полчаса вышел из своего убежища и Михаил. Выглянув из-за кустов барбариса на улицу и никого там не увидев, легко перемахнул через забор и направился к воротам. На нем были плащ, широкополая шляпа, на ногах — резиновые сапоги. Свернул в лес и срезал палку — настоящий грибник, только без корзины. Не беда — вышел на разведку. Так и шел по лесу вдоль дороги, направляясь к своему родному Звенигороду.