Огюст Ренуар - [11]

Шрифт
Интервал

Они были в меру религиозны. Дед не ходил в церковь, но требовал, чтобы дети ее посещали. Бабка говела на пасху, но не доверяла кюре, считая их интриганами. Каждое воскресенье она водила свою небольшую семью в церковь, выбирая всегда разные и стараясь попасть к литургии, чтобы послушать орган. Иногда они ходили в церковь св. Роха (шестьдесят лет назад Бонапарт расстреливал из пушек на ее паперти роялистов и спас республику, чтобы впоследствии лучше с ней расправиться). Ренуары ходили также в церковь Сен-Жермен д’Оксерруа. Бабушка, несомненно, показывала своим детям окно Лувра, из которого в Варфоломеевскую ночь Карл IX стрелял из аркебузы по протестантам, пытавшимся найти убежище в церкви.

Весной, когда начинали зеленеть деревья набережных, посещали Нотр-Дам. Прогулка вдоль Сены бывала восхитительна. Юный Ренуар впитывал Париж с каждым вздохом, всеми порами он проникался им. Воздух наполнялся дыханием города: запахами рынков, крепким духом лука-порея, перемешанным с робким, но стойким ароматом сирени; все это разносил легкий терпкий ветерок, который и составляет, в сущности, парижский воздух. Это не влажная жара Нормандии, когда млеют на солнце сочные травы и дуреют мухи; не пьянящий аромат пересохших пустошей Юга, вдруг изгоняемый резким порывом мистраля; не резкое дуновение стран Востока, острое, как бритва, порождающее нервное расстройство. Воздух Парижа, до того как его заразили выхлопы автомобилей, был, как всё в этом городе, умеренным и уравновешенным.

Когда знаешь творчество Ренуара, излишне напоминать о ласковых горизонтах, открывшихся его детским взорам. В пейзаже Иль-де-Франса нет ничего резкого. Нынешние люди пытаются разрушить его гармонию красками, лишенными тонкости, приличествующей северным странам. Холодное освещение мирится с кричащими зелеными и ослепительно желтыми цветами… Но только не Париж. К счастью, климат защищает его красоту. Яркие афиши очень скоро тускнеют под влиянием осенних туманов; лишенные изящества стены осыпаются под действием мелкого дождика. В этом городе выросли Франсуа Вийон>[16] и Мольер, Куперен>[17] и Ренуар. Он продолжал создавать художников всего мира.

Детям Ренуаров было неизвестно понятие «разодеться по-праздничному». Бабка требовала, чтобы они выглядели прилично при всех обстоятельствах. На кухне и для беготни на улице мой отец надевал старые штаны, но вне этих опасных обстоятельств он всегда носил один и тот же костюм. В воскресенье, при выходе из церкви, бабка с сочувствием смотрела на кумушек, перетянутых корсетом и тащивших за руку детишек, еле двигающихся в своих накрахмаленных обновках и тесной обуви.

Наступило время отдавать моего отца в школу. Ему купили черный фартук и кожаный ранец, который носили на спине, на манер солдатской сумки. Школа, разместившаяся в служебных помещениях старого монастыря, находилась в сотне-другой метров от дома и ведали ею братья Христианских школ.

Во времена террора, в 1793 году, был опубликован декрет Робеспьера, учреждавший бесплатные школы и обязывавший всех молодых французов обучаться чтению, письму, счету и основам сольфеджио. Дети освобождались от посещения публичных школ, если родители могли доказать, что ребенок обучается всему этому частным образом или любыми иными средствами. Декрет не был отменен: короли сохранили наследие своего врага. Они лишь содействовали открытию монашескими орденами школ, существовавших наряду с коммунальными. Школу отец посещал с несколькими товарищами своих детских игр и выучился читать, писать и считать с той добросовестностью, которую он вкладывал во всякое дело. Классы помещались в низких, очень темных, сводчатых помещениях. Мой отец вспоминал, как он был несколько раз наказан за то, что плохо читает, на самом деле он просто не разбирал написанного из-за плохого освещения. Наказанного ставили в угол, что, кажется, практикуется и сейчас в некоторых детских школах. Рассеянных учеников ставили на колени у стены и надевали им на голову дурацкий колпак, украшенный длинными ушами. Учитель не расставался с длинной деревянной линейкой, имевшей разнообразное назначение. Ею указывалась буква, которую надо было прочесть на прикрепленном к стене крупном алфавите; сухие удары ею о парту восстанавливали тишину. Проказник, пойманный на месте преступления, должен был протянуть руку с выпрямленными плотно сжатыми пальцами учителю, который безжалостно бил по ним линейкой. Воспоминание об этом возмущало Ренуара. Не то, чтобы он был против телесных наказаний: он считал их менее тяжкими и, во всяком случае, менее унизительными, чем нудные нотации. Удары линейкой по концам пальцев возмущали Ренуара потому, что они могли испортить ногти. Я еще не раз вернусь к значению, которое он придавал всем пяти органам чувств. Как раз в подушечках пальцев сосредоточено осязание, и назначение ногтей заключается в предохранении этих нежных и уязвимых мест. Ребенком я любил очень коротко стричь ногти — это было удобно для лазания по деревьям. Отец считал, что я неправ: «Надо предохранять кончики пальцев; обнажая их, ты рискуешь притупить осязание и этим лишить себя больших радостей в жизни».


Рекомендуем почитать
Русская книга о Марке Шагале. Том 2

Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).


Страсть к успеху. Японское чудо

Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Джоан Роулинг. Неофициальная биография создательницы вселенной «Гарри Поттера»

Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.


Ротшильды. История семьи

Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.


Рубенс

Книга Авермата — это биографическая повесть о главе фламандской школы живописи П.-П. Рубенсе. Всесторонне одаренный, блестяще образованный, Рубенс был художником огромного творческого размаха, бурного темперамента. Прирожденный живописец-монументалист, талантливый дипломат, владеющий несколькими языками, ученый-гуманист, он пользовался почетом при королевских дворах Мадрида, Парижа и Лондона. Обо всем этом живо и увлекательно рассказывается в книге.


Рембрандт

Перед вами биографическая повесть о жизни и творчестве художника, великого голландского мастера, Рембрандта ван Рейна.Послесловие И. В. Линник.


Алексей Гаврилович Венецианов

Книга посвящена замечательному живописцу первой половины XIX в. Первым из русских художников Венецианов сделал героем своих произведений народ. Им создана новая педагогическая система обучения живописи. Судьба Венецианова прослежена на широком фоне общественной и литературно-художественной жизни России того времени.