Огнепоклонники - [23]
— Джунглевала-сахиб, Джунглевала-сахиб, Джунглевала-сахиб! — заголосил он.
Встревоженный взгляд Путли отыскал Фредди среди игроков.
— Джунглевала-сахиб, Джунглевала-сахиб! — отчаянно взывал приказчик.
— Да что ж такое? Даже в воскресенье без меня не могут обойтись! — незлобиво буркнул Фредди.
Не отрываясь от карт, он сказал слуге, разносившему чай:
— Скажи, пусть подождет.
— Это Харилал, — вмешалась Путли, узнавшая голос. — Сходил бы узнать, что случилось.
— Что случилось, что случилось! Какому-нибудь англичанину не хватило вдруг виски, что еще могло случиться! И почему они все сразу ко мне бегут? Других лавок нет в городе? Не открою я сегодня лавку, и все.
В этот миг Харилал ворвался в комнату. Слуга вбежал за ним.
— Сахиб, скорее! — выпалил Харилал, тараща глаза и трясясь всем телом. — В лавке пожар!
Все стихли.
Фредди выпрыгнул из-за стола, опрокинув стул. Он ухватил тщедушного приказчика за плечи и, встряхивая его, как пузырек с лекарством, заорал:
— Что ты несешь?!
— Успокойся, Фредди, успокойся, что ты делаешь? — лепетала Путли, пытаясь удержать мужа.
Игроки торопливо разбирали фишки с карточного стола, перепуганный приказчик выдирался из рук Фредди.
— Отпустите, сахиб! Отпустите меня! Скорее в лавку! Господи помилуй, что ж теперь с нами будет?
Пивовала взял бразды правления в свои руки.
— Тонгу Джунглевала-сахиба! — приказал он. — Быстро!
Слуга простучал босыми пятками по веранде, перемахнул через перила и скрылся за домом, Фредди кинулся за ним, прижимая рукой карман, чтоб не рассыпать мелочь. Вслед цепочкой трусили приказчик, Пивовала, заместитель начальника полиции Гиббонс, профессор-мусульманин Азим Хан, другие гости.
Быстро отвязали коня, терпеливо подрагивавшего шкурой и помахивавшего хвостом. Слуги выкатили тонгу, гости, толкаясь, бросились запрягать. Фредди схватил вожжи, мужчины попрыгали в повозку — трое впереди, четверо сзади. Фредди тронул коня кнутом, объехал дом.
— Подождите, я с вами! — закричала с веранды Путли.
— Подожди лучше здесь! — ответил Фредди.
— Там же мама! Мама! — Путли бежала к тонге.
Фредди натянул вожжи. Путли высоко занесла ногу, так что все увидели ее стройность, и легко поднялась в повозку, сев впопыхах прямо на колени к Вискивале. Собственно, другого места и не было. Вискивала, бледный, большеглазый, чрезвычайно застенчивый человек, густо покраснел и изо всех сил постарался изобразить на лице деловитость и собранность.
Фредди ожег коня кнутом. Конь рванулся галопом. Вискивала положил ладони на узкую талию Путли, галантно и отважно поддерживая ее.
Фредди в распахнутой куртке гнал коня. Свернув на главную улицу, он увидел, что она запружена конными экипажами, телегами и велосипедами.
Глазам сидевших в тонге сразу открылся огромный хвост дыма, упиравшийся в небеса.
Фредди обогнал заливающийся колокольным звоном пожарный поезд из трех телег, запряженных буйволами. Первая была набита пожарными в красивых касках, шлангами с блестящими медными наконечниками. Две другие скрипели под грузом гигантских цистерн с водой.
Фредди еле пробивался через забитую улицу. Пассажиры тонги принюхивались к запаху гари. Путли обливалась слезами. Вискивала деликатно поерзал, достал из кармана носовой платок и подал его Путли.
Проскочив то место, где улица плавно изгибалась, Фредди выехал наконец к длинному ряду лавок, отделенному зелеными насаждениями от проезжей части. Сквозь деревья виднелось страшное зарево.
Вокруг плотно стояла толпа. Босоногие оборванцы лезли на велосипеды, забирались на застрявшие телеги, толклись между экипажами.
Непрерывно звоня, Фредди пытался подъехать как можно ближе. Когда он понял, что дальше тонге ходу нет, он остановил лошадь и стал продираться сквозь толпу пешком.
Фредди ломился напрямую, через газон, на котором уже была вытоптана вся трава. Пивовала не отставал ни на шаг. Остальные сразу затерялись в людском море.
Подняв глаза, Фредди неожиданно увидел в просвете между деревьями свой балкон, а на балконе распатланную, полураздетую Джербану и двух растерянных пожарников. К балкону была прислонена узенькая металлическая стремянка, выглядевшая игрушечной. С земли вдруг взлетела струя воды и обдала находившихся на балконе. Почти в тот же миг Фредди заметил гладколицего лавочника-индуса, всю одежду которого составляло белоснежное дхоти, аккуратно повязанное на бедрах.
— Пожалуйста, господи, — взмолился Фредди, — господи, сделай так, чтоб он не устроил скандал!
У него заурчало в животе и неодолимо потянуло опростаться.
Деньги на выполнение своего замысла Фредди взял взаймы у этого самого индуса. На них он и закупил товары. Гладкий, жирный процентщик обязательно должен был поднять крик, видя, как его денежки улетают дымом в небо. Тогда конец доверию к Фредди — и никто уже не поверит, что ему вдруг повезло в делах.
Фредди осторожно покосился на индуса. Процентщик невозмутимо смотрел на пожар и отнюдь не выглядел встревоженным. На всякий случай Фредди решил все-таки держаться от него подальше.
Тем временем на балконе разыгрывался напряженнейший драматический сюжет. Пожарный поднялся по стремянке, перегнулся через перила, поставил на балкон низкую табуретку, спустился на несколько ступенек и стал ждать. Двое других крепко ухватили Джербану за руки выше локтей и водрузили на табуретку. Джербану вцепилась рукой в стремянку, неумело перекинула толстую ногу через перила, осторожно нащупала ступеньку. Пожарники держали ее. На мгновение она приподняла было и другую ногу, но тут же перемахнула обратно и снова прочно встала на табуретку обеими ногами.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.
В жизни героя романа Рауля Серюзье происходит чудо: из тридцативосьмилетнего респектабельного буржуа, примерного отца и преданного супруга он вдруг превращается в молодого красавца. Различные перипетии, забавные и грустные, которые приходится пережить Раулю в связи с неожиданной метаморфозой, и составляют содержание книги.
Йожеф Лендел (1896–1975) — известный венгерский писатель, один из основателей Венгерской коммунистической партии, активный участник пролетарской революции 1919 года.После поражения Венгерской Советской Республики эмигрировал в Австрию, затем в Берлин, в 1930 году переехал в Москву.В 1938 году по ложному обвинению был арестован. Реабилитирован в 1955 году. Пройдя через все ужасы тюремного и лагерного существования, перенеся невзгоды долгих лет ссылки, Йожеф Лендел сохранил неколебимую веру в коммунистические идеалы, любовь к нашей стране и советскому народу.Рассказы сборника переносят читателя на Крайний Север и в сибирскую тайгу, вскрывают разнообразные грани человеческого характера, проявляющиеся в экстремальных условиях.
В настоящий сборник произведений известного турецкого писателя Яшара Кемаля включена повесть «Легенда Горы», написанная по фольклорным мотивам. В истории любви гордого и смелого горца Ахмеда и дочери паши Гульбахар автор иносказательно затрагивает важнейшие проблемы, волнующие сегодня его родину.Несколько рассказов представляют разные стороны таланта Я. Кемаля.
Книга составлена из рассказов 70-х годов и показывает, какие изменении претерпела настроенность черной Америки в это сложное для нее десятилетие. Скупо, но выразительно описана здесь целая галерея женских характеров.