Огнепоклонники - [21]
Роковая ошибка Джербану заключалась в том, что, увлекшись, она приписала заслугу в создании семейной идиллии одному Пивовале. Этого Сунамаи не могла снести. Она тонко дала понять, что очень много делает для зятя и что, строго говоря, этих прекрасных отношений в семье добилась именно она.
Джербану не поняла намека.
Сунамаи, раздосадованная непонятливостью подруги и ее болтовней, взяла себе привычку давать ей советы со значением. Разве не они, не женщины, умудренные жизнью, должны положительно влиять на мужчин? Мужчина устает на работе, приходит домой раздраженный, и тут очень-очень важны знаки внимания, пускай даже мелкие. Например, она, Сунамаи, всегда сама готовит Пивовале завтрак, вечером растирает ему спину, подает ему чай в постель, если видит, что он не в духе, не спорит с ним… Джербану, конечно, следует проявлять больше такта… Почему бы ей тоже не попробовать оказывать Фредди маленькие знаки внимания, которые так нравятся мужчинам? Готовить его любимые блюда, проявлять к нему особое уважение, ставить его выше дочери и выше себя… В конце концов, семью же кормит он…
И тут до Джербану дошло, что имеет в виду ее подружка. Это ее, Джербану, обвиняют в плохом отношении к Фредди!
Этого она не могла снести:
— Значит, я должна плясать под дудочку этого мерзавца?
— Почему бы нет? Был бы только в семье покой, — ответила Сунамаи.
— Если тебе нравится, ты и будь приживалкой в доме собственной дочери. Твое дело. Я-то ни за что не стану кривить душой! — провозгласила Джербану, любуясь своей неколебимой нравственностью.
После этого обе сидели в тягостном молчании, пока Фредди не отвез тещу домой. С тех пор они не разговаривали.
Сразу после обеда Путли стала наряжать детей в гости.
Фредди великодушно наполнил опустевший бокал Джербану, которая и так уже клевала носом. Посмотрел на часы. Девять минут второго.
— Мы готовы! — возвестила Путли, выводя детей на лестницу. — А ты, мама, ложись, пока за столом не заснула.
— Умираю хочу спать, — зевнула Джербану.
— Ну что ты о смерти в праздничный день, — нежно упрекнула Путли.
Фредди покрылся гусиной кожей. Ведьма, а не старуха! Неужели чует? Он провел ладонью по затылку, чтобы избавиться от ощущения гусеницы, заползшей под рубаху, и встал из-за стола.
— Спускайтесь, я вас догоню, — сказал он Путли. Она повела детей вниз, в тонгу.
Фредди вымыл руки, аккуратно завязал тесемки на куртке, позвал мальчика-слугу и спустился с ним по лестнице. Вдвоем они подняли картонные коробки и установили их в тонге.
— Обещал, что сегодня доставлю, — объяснил он Путли.
Мальчишка вспрыгнул на коробки. Двое младших сели впереди, рядом с отцом. Путли, уютно устроившая на руках младенца, и старшая дочь, Хатокси, расположились сзади. Лошадь махнула хвостом, щекотнув лица детей. Те обрадованно завизжали. Фредди наклонился, расправил лошадиный хвост.
Ветерок освежал, обдавал запахом цветов, которые цвели во всем Лахоре. Через четверть часа тонга остановилась перед пивоваловскими воротами. Дети сразу побежали играть в сад, а Джунглевалов провели в гостиную, где за большим круглым карточным столом уже сидело довольно много народу. Фредди и Путли встретили с шумом, еще более шумно задвигали стульями, высвобождая для них места за столом. Фредди усадил Путли, а сам стал позади и, легонько опираясь ладонями о ее плечи, объявил:
— А я скоро к вам присоединюсь. Товар нужно доставить. Ящики у меня в тонге.
— Ах, да брось ты! — вознегодовал Пивовала, подталкивая Фредди к стулу. — Садись. Кто это работает по воскресеньям? Что будут говорить все эти падре в школе Святого Антония, если узнают, что ты работаешь в день Воскресенья? Возьмут и выгонят твоих детей из школы!
Гости засмеялись. Фредди, смеясь, выскользнул из рук приятеля.
— Я скоро! — пообещал он.
Фредди отправился прямо в арендованный склад и сгрузил там коробки. Потом поехал к дому. На улицах было пустовато. Фредди оставил двуколку в двух кварталах от поворота в свой проулок. Дальше он пошел пешком. В проулке не было ни души. Вставив ключ в скважину, он бесшумно отпер дверь и проскользнул в дом. Насколько он мог судить, никто его не видел.
На все остальное у Фредди были отведены доли секунды. Он столько раз репетировал каждое движение, что теперь выполнял все механически.
С полки под лестницей он достал две галлонные жестянки керосина, резиновые перчатки и промасленный халат. Ловко подвернув рукава, натянул перчатки, надел халат. Отвернул пробки, облил керосином кипу старых газет. Осторожно разбрызгал керосин по упаковочным ящикам и джутовым мешкам. Запасы спирта и дешевого рома должны были довершить дело.
Фредди прошел в главное помещение — и на него неожиданно нахлынули сентиментальные воспоминания. «Э, нет!» — подумал он. Заставив себя опять сосредоточиться на своей задаче, он облил керосином старый прилавок и свой письменный стол. Плеснул на полки, старательно отводя глаза, чтобы не видеть, как керосин обесцвечивает яркие этикетки на банках с чаем, медом, на бисквитных коробках.
Фредди провел керосиновую дорожку от прилавка через коридор к лестнице. Тихонько поднялся по деревянным ступенькам, поливая их керосином. На лестничной площадке он прислушался. Стояла мертвая тишина. Он затаил дыхание, и тогда до него донеслись слабые отголоски храпа Джербану из задней комнаты.
Рассказы букеровского лауреата Дениса Гуцко – яркая смесь юмора, иронии и пронзительных размышлений о человеческих отношениях, которые порой складываются парадоксальным образом. На что способна женщина, которая сквозь годы любит мужа своей сестры? Что ждет девочку, сбежавшую из дома к давно ушедшему из семьи отцу? О чем мечтает маленький ребенок неудавшегося писателя, играя с отцом на детской площадке? Начиная любить и жалеть одного героя, внезапно понимаешь, что жертва вовсе не он, а совсем другой, казавшийся палачом… автор постоянно переворачивает с ног на голову привычные поведенческие модели, заставляя нас лучше понимать мотивы чужих поступков и не обманываться насчет даже самых близких людей…
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.
В жизни героя романа Рауля Серюзье происходит чудо: из тридцативосьмилетнего респектабельного буржуа, примерного отца и преданного супруга он вдруг превращается в молодого красавца. Различные перипетии, забавные и грустные, которые приходится пережить Раулю в связи с неожиданной метаморфозой, и составляют содержание книги.
Йожеф Лендел (1896–1975) — известный венгерский писатель, один из основателей Венгерской коммунистической партии, активный участник пролетарской революции 1919 года.После поражения Венгерской Советской Республики эмигрировал в Австрию, затем в Берлин, в 1930 году переехал в Москву.В 1938 году по ложному обвинению был арестован. Реабилитирован в 1955 году. Пройдя через все ужасы тюремного и лагерного существования, перенеся невзгоды долгих лет ссылки, Йожеф Лендел сохранил неколебимую веру в коммунистические идеалы, любовь к нашей стране и советскому народу.Рассказы сборника переносят читателя на Крайний Север и в сибирскую тайгу, вскрывают разнообразные грани человеческого характера, проявляющиеся в экстремальных условиях.
В настоящий сборник произведений известного турецкого писателя Яшара Кемаля включена повесть «Легенда Горы», написанная по фольклорным мотивам. В истории любви гордого и смелого горца Ахмеда и дочери паши Гульбахар автор иносказательно затрагивает важнейшие проблемы, волнующие сегодня его родину.Несколько рассказов представляют разные стороны таланта Я. Кемаля.
Книга составлена из рассказов 70-х годов и показывает, какие изменении претерпела настроенность черной Америки в это сложное для нее десятилетие. Скупо, но выразительно описана здесь целая галерея женских характеров.