Одуванчик: Воспоминания свободного духа - [24]
У Камминсов я жила уже три недели, когда милый доктор Арнольд, который и сам верил в мечту, заявил, что его друг едет на выходные в Нью–Йорк. И ещё сказал, что если я всё ещё хочу туда попасть, могу поехать с ним. Ещё он дал мне двадцатку, чтобы я могла вернуться в Бостон Грейхаундом, если решу остаться в Нью–Йорке на некоторое время.
Он высадил меня на углу Бликер и МакДугала, в самом–самом сердце Деревни.
— Ты в порядке? — спросил он.
Здесь были и Газовый свет, и Голубой ангел и кафе Wha?, все те места, о которых я столько слышала.
— О, да, думаю, это то самое место.
Моя мечта стала явью, вот что значит не сворачивать с пути, ничто не смогло меня остановить. Будто все ангелы мира спустились с небес, и, расправив крылья, перенесли меня словно по мосту. Вот стою я, и передо мной Нью–Йорк, на крыльях ангелов попала я сюда.
7
1964, ближе к Рождеству
Я позвонила Бобу в Вудсток, но женским голосом мне ответили, что он только что уехал на гастроли. Гм, что дальше? Я была так наивна, я ни о чём не думала, например, о том, а где я буду сегодня ночевать? Солнце начало клониться к закату, и впервые за всё время моего путешествия я испугалась. Вот стою я, одна, на улице, посреди большого города, города, где я не знаю ни души. И я пошла на звуки, доносящиеся издалека, музыки. Они привели меня к парку на площади Вашингтона. Это был один из волшебных дней уходящего индейского лета и все эти необычно–выглядящие люди стекались к этому фонтану, похожие на рой светлячков в саду. Бродяги, мошенники, жонглёры, баптисты, художники, одинокие гитаристы и небольшие группы, играющие свою музыку. Потрясающая атмосфера, большинство парней говорили и выглядели как юный Боб Дилан. На многих были маленькие дилановские кепки и гармошки Хохнера на шее. Я разговорилась с одни длинноволосым девятнадцатилетним парнем, местным Казановой и приятелем всех мятежных душ. Билл Миллер — гитарист местной группы, American Dream, и, как и многие другие, незаконно живущий коммуной в одном шестиэтажном доме
без лифта на Восьмой улице
За свои скитания я перевидала много ужасных мест, но Ист–Виллидж… далеко не песчаные пляжи и раскачивающиеся на ветру пальмы Калифорнии. В кухне стояла ванна в ночное время, используемая кем–то как постель, а грязный запущенный коммунальный туалет, не производил впечатление счастливой жизни обитателей. И — ип! Я ещё никогда не видела такого количества тараканов!
Все ждали какого–то парня, которого они звали Химиком. Он должен был принести какие–то кристаллы мета, какие достанет.
Хмурый парень с отметинами оспы на лице, под его тёмным пальто висел на плече старый чёрный ранец. Он высыпал на стол горку искрящегося белого порошка и стал небольшой лопаточкой пересыпать его в спичечные коробки. Бросил щепотку этой экзотической пыли в стакан с вином и пустил его по кругу, мне бы сказать, «нет, спасибо», вместо этого я сделала большой глоток этой горькой жидкости и предала дальше. Следующие два дня я буквально не сомкнула глаз. На второй вечер пошло раздражение. Что было в этом стакане? Буду ли я вообще спать когда–нибудь? Моё сердце бешено колотилось, как у испуганного кролика, а ввалившиеся глаза больше походили на две тусклые луны. К рассвету я отсчитала несколько монет купить горячего шоколаду у Смайлера, в круглосуточной забегаловке, и, о ужас! На кафельных грязных ступенях лежал человек. «Боже, он умер!» Я нагнулась послушать, бьётся ли ещё сердце, и вдруг, он меня ещё больше испугал, вскочив на ноги, как если бы в них были спрятаны пружинки. Я бросилась в забегаловку и купила ему горячего кофе и сладкую пышку с вишненкой из денег которые мне дал Арнольд, надеясь, что это придаст ему сил. Я сильно переволновалась за старика, но когда рассказала о нём Биллу, он рассмеялся и сказал, что я совсем не знаю Нью–Йорка.
— Он — бродяга и бездельник, и он всегда там спит.
Ещё не прошло сорока восьми часов, моего пребывания в Нью–Йорке, а у меня уже появился рок–н–ролльный приятель, уже торчала на спидах и уже перезнакомилась со всеми местными бродягами — но разве об этом я мечтала?
В моих походах по соседям я открыла для себя чудесное небольшое кафе на углу Бликер и МакДугала. Кафе Фигаро. Шумное место, где собирались хорошенькие уличные нимфы, пустые, потерянные для общества молодые люди и любознательные жители окраинных трущоб. Вечерами в этом подземелье проходили дикие танцы, и всегда у кого–нибудь с собой обязательно было много LSD — мы проглатывали его тоннами.
Именно в этом ящике Пандоры я встретила подруг, которые остались со мной на всю жизнь. Среди них была четырнадцатилетняя Лиз Аргисс, чья мать работала в Ревлоне. У Лиз всегда были с собой бумажные пакеты с губной помадой, румянами и тенями, которые она раздавала, не скупясь, так что мы всегда выглядели на все сто. Ещё я встретила там маленькую красавицу Патти д'Абанвиль, ангела с голубыми глазами. В свои тринадцать она уже завоевала сердца всех парней и мечтала стать актрисой. Мы сдружились, и стали братством сбежавших «маленьких женщин».
Лиз окрутила женатого гитариста Рика Дерринджера, а Патти украсила собой киноленты.
Дневники Максимилиана Маркса, названные им «Записки старика» – уникальный по своей многогранности и широте материал. В своих воспоминаниях Маркс охватывает исторические, политические пласты второй половины XIX века, а также включает результаты этнографических, географических и научных наблюдений. «Записки старика» представляют интерес для исследования польско-российских отношений. Показательно, что, несмотря на польское происхождение и драматичную судьбу ссыльного, Максимилиан Маркс сумел реализовать свой личный, научный и творческий потенциал в Российской империи. Текст мемуаров прошел серьезную редакцию и снабжен научным комментарием, расширяющим представления об упомянутых М.
В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.
Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.
Книга задумана как документальная повесть, политический триллер, основанный на семейных документах, архиве ФСБ России, воспоминаниях современников, включая как жертв репрессий, так и их исполнителей. Это первая и наиболее подробная биография выдающегося общественного деятеля СССР, которая писалась не для того, чтобы угодить какой-либо партии, а с единственной целью — рассказать правду о человеке и его времени. Потому что пришло время об этом рассказать. Многие факты, приведенные в книге, никогда ранее не были опубликованы. Это книга о драматичной, трагической судьбе всей семьи Александра Косарева, о репрессиях против его родственников, о незаслуженном наказании его жены, а затем и дочери, переживших долгую ссылку на Крайнем Севере «Запомните меня живым» — книга, рассчитанная на массового читателя.
Эта книга о трагической судьбе талантливого советского зодчего Мирона Ивановича Мержанова, который создал ряд монументальных сооружений, признанных историческими и архитектурными памятниками, достиг высокого положения в обществе, считался «архитектором Сталина».
«Мне некого было винить, кроме себя самой. Я воровала, лгала, нарушала закон, гналась за кайфом, употребляла наркотики и гробила свою жизнь. Это я была виновата в том, что все мосты сожжены и мне не к кому обратиться. Я ненавидела себя и то, чем стала, – но не могла остановиться. Не знала, как». Можно ли избавиться от наркотической зависимости? Тиффани Дженкинс утверждает, что да! Десять лет ее жизнь шла под откос, и все, о чем она могла думать, – это то, где достать очередную дозу таблеток. Ради этого она обманывала своего парня-полицейского и заключала аморальные сделки с наркоторговцами.