Однажды в России - [27]

Вальдемар был смущен, сильно. Раньше он просто не задумывался о различиях между «хватайте» и «берите». Тиранический образ душегуба Сталина ассоциировался в его сознании именно с «хватайте». Но за словом «берите», как он понял только сейчас, действительно вставало нечто государственное. Сталин не переставал быть для него исчадием всех зол, которого ненавидели потомки репрессантов. Однако... Пожалуй, да — через эту мощную фразу «Не кусайте за пятки, берите за горло» и впрямь проглядывает гениальность.

Но пока он раздумывал над ответом, Сергей Никанорович заговорил снова:

— А знаете, Вальдемар, возможно, вы правы. Мне кажется, что к перестройке действительно больше подходит слово «хватайте». Как-то очень уж разбойно все идет, крушат налево и направо, с историей русской расправляются, как повар с картошкой. Словно собака на проволоке, бегают по прошлому туда-сюда, кроме тридцать седьмого года, ничего замечать не хотят. Не вижу я глубоких государственных замыслов, взгляда в перспективу. Сплошь «Давай! Давай!». Очень уж в теперешней демократии многовато дерзаний по части благ объявилось. А коли воробьи громко чирикают — это к дождю.

— Ну, Валька, заработал на орехи! — засмеялась Анюта. — Очень толково дедуля тебе все разъяснил.

— То, что я услышал, необходимо обдумать, — задумчиво ответил Вальдемар. — Спасибо, Сергей Никанорович, за науку, аргументов для возражений у меня сейчас нет, а вот поразмыслить будет о чем. И знаете, как-то очень кстати у нас с вами этот разговор. Мне скоро предстоит лететь в Свердловск, на одно очень важное мероприятие, там обмен мнениями предстоит серьезный. Я снова фразу Сталина в ход пущу, но уже с вашей поправкой...

— В Свердловск?! — импульсивно воскликнула Зоя. — Вальдемар, я вас умоляю, свяжитесь с Колей, вы ведь его должны помнить, несколько лет назад Новый год за этим столом встречали, и он был здесь. Я вам адрес Колин дам, телефон сейчас напишу.

— Обязательно свяжусь, — пообещал Вальдемар. — Что-то нужно передать?

Зоя растерялась.

— Передать?.. Что я ему могу передать, кроме привета материнского? Недавно ему звонила, с днем рождения поздравляла... — Чуть задумалась, но быстро нашлась: — А знаете, Вальдемар, все равно вам с ним встретиться интересно. Он же там в самой буче перестроечной, все знает, понимает, что к чему. Такое вам нарасскажет, о чем в газетах не пишут. Кричит, у нас тут негодяриум, а что это значит, я не знаю... Вы кушайте, кушайте, а я побегу напишу Колины координаты.

После обеда они отправились побродить по улочкам Кратова. Под натиском многоэтажек, вражеской блокадой окруживших старый, нет, даже старинный дачный поселок, он постепенно, как шагреневая кожа, убывал. Однако скукоженная зона отдыха, еще не тронутая городским нашествием, все же продолжала сохранять первозданное дачное очарование — с заборами из штакетника, позволявшими увидеть ухоженные цветнички и узорчатые летние беседки, увитые то ли плющом, то ли беспородным вьюном. Впрочем, уже появились и глухие двухметровые заборы, укрывавшие от постороннего взгляда творческие изыски дачников-удачников.

Они неторопливо гуляли в этом пленительном царстве безмятежного покоя, и Вальдемар с присказкой «Ты иди, я догоню» время от времени останавливался, якобы разглядеть что-то за очередным штакетником, а на самом деле — чтобы со стороны полюбоваться ее восхитительно стройной фигурой. Но в этой временной беспечности, в наслаждении беззаботным отдыхом каждый из них особенно остро ощущал недоговоренность, возникшую между ними в последнее время.

Не во всем они воспринимали окружающий мир одинаково. В отличие от радужных восторгов Вальдемара, Анюта была более сдержанна. Но об этих расхождениях говорили свободно и спокойно, без нажима, пытаясь переубедить несогласную сторону, чаще всего безуспешно. Различия в оценках происходящего не омрачали взаимных чувств, основанных не только на интимном притяжении, но и на безграничной вере в порядочность друг друга. Недоговоренности возникали по иному поводу, и они отлично знали, что именно беспокоит каждого из них в глубине души.

Ленивый прогулочный шаг не соответствовал настроению Вальдемара. Он понимал, что Анюта сейчас переживает о том же, что и он, однако ее врожденное чувство такта и гордости не позволит ей начать разговор первой, и после поездки в Кратово тяжесть на душе нарастет. Она стоически не коснулась больного вопроса на свадьбе Орла и теперь ждет, отчаянно ждет, когда начнет Вальдемар. Эта неспешная прогулка по пустынным дачным улочкам располагает именно к тому разговору, который для нее жизненно важен и которого страшится его трусливый рассудок. Нет, увиливать уже нельзя! Она доверяет ему, и он не имеет права обмануть ее ожидания. Он, именно он обязан начать.

Но как?

Он обнял ее за талию, прижался щекой к щеке.

— Анютка, я же не двоечник с задней парты, знаю, о чем ты думаешь, — о том же, о чем и я. Сколько лет мы с тобой вместе?.. Познакомились, когда ты была первокурсницей, а теперь — дипломированный педагог. Когда училась на третьем курсе, мы положили меж собой клятву верности. И теперь настало время решений, вернее сказать, не решений, а решения одного-единственного вопроса, который висит в воздухе. Ты знаешь, о чем я говорю.