Одиссея капитана Флинта, или Остров без сокровищ-2 - [87]
Возможно, эта идея была не столь уж плоха, но воплотить я ее не успел: ночью ко мне явилась мисс Сильвер.
Я не спал, лежал с закрытыми глазами, и скрип двери заставил немедленно поднять веки.
Дверь скрипела иначе, чем обычно. Словно кто-то открывал ее очень медленно и осторожно. Сиделки, посменно жившие в соседнем номере, заходили меня проведать без церемоний, и скрип раздавался другой, был громче и короче. Когда в приоткрывшуюся дверь проскользнула знакомая фигура, я не удивился.
Патриция явилась в том же самом наряде, но все же повторять под копирку нашу первую встречу не стала: вместо клинка сжимала в руке что-то тяжелое, массивное.
В номере горел ночник, и света было достаточно, чтобы она могла разглядеть: я не сплю и наблюдаю за ней.
— Я бы выпотрошила тебя как рыбу, Хокинс, — негромко приветствовала меня мисс Сильвер, остановившись в трех шагах от кровати.
— Начи… най…
Не самое длинное слово пришлось произнести вразбивку. Попытка же крикнуть, позвать на помощь, уверен, меня бы прикончила.
— Но я не потрошу дохлых рыб, — закончила она, подойдя вплотную.
Понятно… Вы им разбиваете головы, мисс Эндерби, — мне очень хотелось произнести эту фразу, кивнув на тяжелый предмет в ее руке, но я не мог себе позволить тратить остатки сил на такие долгие речи, я берег их для другого.
Моя рука выскользнула из-под одеяла, стремительно метнулась вверх.
Вернее, мне лишь представлялось, что так будет… На деле рука ползла, словно протискиваясь через густой сироп, — и не проползла даже половину расстояния до плеча Патриции, бессильно упала обратно. Пальцы разжались, украденный у Брэнстока ланцет звякнул об пол.
Пэт хмыкнула, рассмотрев мое упавшее «оружие». Но комментировать никак не стала.
— Мы непременно закончим наши дела, Хокинс, — сказала она, — когда ты встанешь на ноги. А с полутрупами я не воюю. Поэтому сейчас ты выпьешь это.
Я уже успел рассмотреть, что предмет в ее руке — небольшой керамический сосуд, заткнутый широкой пробкой.
— Быстро… дейст… вующий? — спросил я в три приема.
— Это не яд. Это лекарство. Оно поможет. Здешние доктора о нем не знают, я нашла рецепт в бумагах матери. Если не станешь пить или выплюнешь — задушу подушкой. Потому что одна травка из нужных растет только на Мартинике, и лучше тебе не знать, что пришлось мне сделать, чтобы ее раздобыть.
Она вытащила пробку, поднесла сосуд к моим губам.
— Про подушку помнишь? Пей.
Запах от жидкости тянулся сильный, терпкий, незнакомый. Я подумал, что травить человека, находящегося в моем состоянии, смысла мало, ни к чему так всё усложнять, — и сделал первый осторожный глоток. М-да… точно не яд, незаметно таким не отравишь, горечь неимоверная.
— Не морщись, всё пей, до дна, иначе не подействует!
Кое-как я сумел протолкнуть в себя остатки напитка. Действовать он начал мгновенно: показалось, что кровать моя стоит не в гостиничном номере, а в каюте корабля, и тот раскачивается на волнах все сильнее и сильнее. Патриция сказала что-то еще, я не понял ни слова, звуки растягивались и искажались. Ночник, как мне показалось, светил все ярче и ярче, я опустил веки, спасаясь от слепящего света, и сам не заметил, как уснул.
Хотелось бы написать, что утром я проснулся совершенно здоровым, вызвав величайшее изумление доктора Марвика. Увы, проснулся я все той же мало к чему пригодной развалиной, а изумился лишь фельдшер Брэнсток, утром обнаруживший у кровати свой ланцет.
Изменения к лучшему в своем состоянии я начал замечать лишь дня через три или четыре. И каждую ночь ждал: не появится ли снова Патриция со своим лекарством? Она не появлялась.
Сильвер пришел ко мне лишь спустя неделю после того, как я переехал из «Трех корон» в его загородный дом — доктора решили, что здесь восстановление пойдет быстрее. Я к тому времени только-только начал вставать — и, сделав десяток шагов по комнате, обессилено валился на кровать. Но упрямо вставал снова и снова, стараясь каждый раз сделать хоть на один шаг больше.
Старый пират был совсем не похож на себя. Держался неуверенно, мялся, смотрел в пол, задавал какие-то малозначительные вопросы о моем здоровье, — хотя наверняка знал ответы на них от докторов Смейли и Марвика.
Мне это надоело и на очередной вопрос я ответил так:
— Моя левая рука заработает как встарь через полгода, если я буду ее усердно разминать, но ты ведь не за этим пришел, а? Стареешь, Джон. Твоя девочка при визитах куда решительнее переходит к сути дела.
Он рывком поднял голову, глаза сверкнули. Я ждал вспышки, напоминающей о былых днях, но Сильвер сдержался. Голос его зазвучал столь же спокойно и ровно, как до того.
— Да, я пришел, чтобы поговорить о ней, о Пэт. Я очень благодарен, Джим, что ты не лишил меня последнего ребенка. Хотя имел и возможность, и полное право это сделать. За мной огромный долг, и я не знаю, как и чем буду его отдавать.
— Не лги ни мне, ни себе, Джон, — сказал я жестко. — Знаешь.
— Да… Знаю… — неохотно признал он. — И я всегда плачу долги. Но речь сейчас не обо мне. Ты простишь мою девочку? Не затаишь на нее зла?
— Не слышал от нее извинений и просьб о прощении. Слышал обещание выпустить мне кишки, когда поправлюсь.
Его называли Монстром святого Иакова. Он явился миру в древней Кордове тьму веков назад, но последние столетия мирно провел на берегах Невы в качестве музейного экспоната. Однако в начале Третьего тысячелетия серебряный обруч, удерживавший древнего монстра в стеклянной колбе, был поврежден предприимчивым слесарем Кунсткамеры, и это положило начало невероятным событиям, обрушившимся на ничего не подозревающих жителей Санкт-Петербурга. А также — на несколько более привычных к сверхъестественному обитателей Тайного Города, оказавшихся в Северной столице…
История о закопанных на далеком острове сокровищах пирата Флинта знакома всем: кто не читал знаменитый роман Роберта Льюиса Стивенсона, тот хотя бы видел одну из многочисленных экранизаций… Все сопереживали героям в их приключениях, и с замиранием сердца следили за отчаянными схватками, и радовались, когда честь и мужество одержали верх над низостью и предательством, и…И ошибались.Потому что все приключения на Острове Сокровищ происходили СОВСЕМ ИНАЧЕ, чем в истории, рассказанной Джимом Хокинсом, сыном трактирщика.
Он – повзрослевший Питер Пэн, в миру Пётр Панов, аномал-технокинетик, родившийся в Хармонтской Зоне и ребёнком прошедший все Её круги. Бешеный тип, отмороженный на всю голову. Его жена – бывшая Горгона, грозный аномал-суггестор, отвязанная и столь же неуправляемая. Вырвавшись из Хармонта, эта парочка сумела стать своей уже в Питерской Зоне.Их дети-близнецы, обладающие феноменальными способностями, как выяснилось, интересуют не только военных спецов, делающих из «детей сталкеров» оружие. Близнецов похищают, таинственные похитители растворяются в Зоне.
Иногда даже жители Тайного Города не понимают, где заканчиваются старинные легенды и начинается реальная история. Чего уж говорить об обычных людях, волею судьбы оказавшихся в центре удивительных событий, вызвавших к жизни силы столь могущественные, что растерялись даже величайшие маги. Крым и Ладога, пещеры и погружения под воду, рыбалка, закончившаяся смертью, и смерть, двадцать лет спасавшая жизнь человека, – в этой истории смешалось всё.И не для всех она закончилась счастливо.
В Тайном Городе и всем волшебном мире кипит привычная и весьма неспокойная жизнь: загадочный мастер НО учит быстро и недорого ремонтировать поломавшийся паровоз, в московском метро появляются жуткие вампиры, кому-то повезло прикоснуться к мистическим тайнам Санкт-Петербурга, а Инге Волковой и Яне Маннергейм приходится отправиться на таинственный остров посреди Тихого океана, где по приказу беспощадного Ярги, первого князя Нави, создается нечто грандиозное… Эти и многие другие истории вы можете прочитать в сборнике «Порченая кровь», в который вошли одноименная новелла Вадима Панова и рассказы авторов – победителей конкурса «Тайный Город – Твой Город 2018».
Охотники сидят у костра и рассказывают странные истории, случавшиеся с ними на охоте. И одновременно с ними происходит история новая: загадочный Черный Охотник бродит где-то рядом… 2017 г.
Как в разных городах и странах отмечают День Победы? И какую роль в этом празднике играют советские военные памятники? В книге на эти вопросы отвечают исследователи, проводившие 9 мая 2013 г. наблюдения и интервью одновременно в разных точках постсоветского пространства и за его пределами — от Сортавалы до Софии и от Грозного до Берлина. Исследование зафиксировало традиции празднования 9 мая на момент, предшествующий Крымскому кризису и конфликту на юго-востоке Украины. Оригинальные статьи дополнены постскриптумами от авторов, в которых они рассказывают о том, как ситуация изменилась спустя семь лет.
В этой книге излагаются истории четырех олигархов: Бориса Березовского, Романа Абрамовича, Михаила Ходорковского и Олега Дерипаски — источником личного благосостояния которых стала Россия, но только Лондон обеспечил им взлет к вершинам мировой финансово-экономической элиты.
В своей книге Алла Валько рассказывает о путешествиях по Украине и размышляет о событиях в ней в 2014–2015 годах. В первой части книги автор вспоминает о потрясающем пребывании в Закарпатье в 2010–2011 годы, во второй делится с читателями размышлениями по поводу присоединения Крыма и военных действий на Юго-Востоке, в третьей рассказывает о своём увлекательном путешествии по четырём областям, связанным с именами дорогих ей людей, в четвёртой пишет о деятельности Бориса Немцова в последние два года его жизни в связи с ситуацией в братской стране, в пятой на основе открытых публикаций подводит некоторые итоги прошедших четырёх лет.
В этом сочинении я хочу предложить то, что не расходится с верой в существование души и не претит атеистическим воззрениям, которые хоть и являются такой же верой в её отсутствие, но основаны на определённых научных знаниях, а не слепом убеждении. Моя концепция позволяет не просто верить, а изучать душу на научной основе, тем самым максимально приблизиться к изучению бога, независимо от того, теист вы или атеист, ибо если мы созданы по образу и подобию, то, значит, наша душа близка по своему строению к душе бога.
Автор, около 40 лет проработавший собственным корреспондентом центральных газет — «Комсомольской правды», «Советской России», — в публицистических очерках раскрывает роль журналистов, прессы в перестройке общественного мнения и экономики.