Одиссея Хамида Сарымсакова - [45]
Вернулся болгарин.
— Пойдемте. Все улажено.
Посмотрел на лейтенанта, и брови «образцового офицера» поползли вверх.
— Вы в носках! Где сапоги?
— На дне Черного моря.
Болгарин сказал что-то матросу-охраннику. Тот ушел и вскоре вернулся с черными тапочками в руках.
— Сейчас мы с вами пройдем в порт.
Хамид попробовал идти самостоятельно, но его так качало, что болгарин взял его под руку.
Комментарий повествователя
Чтобы ясно понять дальнейшие перипетии молодого штурмана, следует вспомнить политическую ситуацию в тогдашней Болгарии. Монархо-фашиствующая верхушка со своими присными лебезила перед гитлеровцами и страшилась их. Болгарская буржуазия свои надежды возлагала на американцев и англичан. Часть офицерства — тоже. Но было немало офицеров, понимавших кровную близость с русским народом, историческую необходимость дружеских связей с великим Советским Союзом. Что же касается простых тружеников, болгарского народа, то он видел в русских, советских людях верных друзей, кровных братьев и освободителей от фашистского ига. И даже правительствующая верхушка, — и та, погрязнув в связях с кровавым фашизмом, чувствуя, что расплата за черные дела приближается, Советская Армия уже у болгарских границ. — пыталась как-то выслужиться и перед советскими представителями в Болгарии, налаживать «дружеские» отношения. Но об этом чуть позже.
... Поддерживаемый болгарским офицером, Хамид добрался до здания с вывеской: «Комендант порта Варна».
Вошли в холл. Диван, кресла, цветы. Появился комендант, морской офицер, в сопровождении военного врача. Оба с любопытством взирали на «чудом спасшегося советского авиатора». Врач осмотрел гостя, покачал головой, похвалил за мужество.
Разговор шел через того белоснежного поручика или подпоручика.
— Мы вас должны передать в распоряжение военного коменданта города.
— Прошу связаться с советскими дипломатическими представителями.
— Это сделает комендант города.
Приехали в комендатуру. Здесь все по-армейски. Никаких цветов, диванов. Строго, рационально. Множество телефонов, дежурный офицер.
Вошел военный комендант города, грузный мужчина с проседью, в каком-то солидном чине. Комендант порта представил «гостя».
— Мы свяжемся по соответствующим каналам с советским дипломатическим представительством, с нашим военным министерством, — полковник (кажется, полковник) улыбнулся и развел руками. — Но понадобится время. Пока поживете у нас. Да и приодеть вас надобно. После пикирования и трехдневного морского путешествия экипировка ваша, простите великодушно, оставляет желать лучшего.
Молодой штурман улыбался, благодарил за заботы, а сам все думал: да неужто все это наяву?.. Но такое и во сне мне бы не приснилось никогда!
«Гостю» отвели большую комнату, хорошо обставленную. Даже радиоприемник не забыли поставить. Хамид, настроив его на московскую волну, регулярно слушал «Последние известия», «В последний час». Ему было радостно и горько слушать московские передачи. Советская Армия громит на всех фронтах фашистских агрессоров, а он, Хамид, прохлаждается. Ходит в штатском костюме. По вечерам гуляет по городу. И у него просто в голове не укладывается! Варна город портовый, шумный. Никакой светомаскировки. Множество кафе, ресторанов. Целые толпы штатских мужчин. Надо же! И немецких солдат и офицеров невпроворот. Вид у них теперь, правда, неважнецкий. Чувствуют приближение расплаты за свои злодеяния. Военные корабли, которые немецкие моряки привели из Констанцы в Варну, они затопили, а экипажи вылетели «нах Фатерлянд».
Офицеры комендатуры, за редким исключением, относились к «гостю» хорошо. Однажды дежурный офицер пришел к Хамиду в комнату в двенадцать ночи. И в ответ на удивленный взгляд Хамида, пояснил:
— Простите, друг, но мне очень хочется выпить с русским офицером. Болгары не забыли русских воинов, сражавшихся на Шипке, у Плевны, освободивших нас от турецкого ига шестьдесят с лишним лет тому назад. Мой отец долго жил в России. И я люблю Россию.
Поутру Хамид включил приемник. В «Последних известиях» передавали о новых блистательных победах советского народа. И вдруг!.. Сердце екнуло, восторг и грусть в душе... Он услышал: за боевые отличия присвоить 13-й пикировочной авиационной дивизии наименование «Севастопольская»... 29-му пикировочному авиационному полку наименование «Сулинский»!..
Там, совсем недалеко, боевые товарищи воюют, жизни свои кладут, а он, Хамил, прохлаждается. Может, самому попытаться добраться до Софии?.. Исключено. За ним наверняка установлен негласный надзор, да и немецких солдат и офицеров в «нейтральной» Болгарии пруд пруди. Мигом сграбастают.
Наконец тридцатого августа пригласил к себе комендант. Улыбается.
— Лейтенант, у меня отличная новость. Вам выражает сочувствие сам военный министр. Он восхищен вашим мужеством и самообладанием и желает это высказать вам лично.
... Рано утром Хамид в сопровождении поручика прибыл поездом в Софию. Дежурный офицер принял Хамида от поручика под расписку, предложил «гостю» чаю. Хамид отрицательно покачал головой. Офицер удовлетворенно хмыкнул и подал ему стакан. Тут только Хамид вспомнил, что в Болгарии все наоборот: то, что у нас означает отрицание, здесь — согласие, утверждение.
От Инклера, отсканировавшего эту книгу:Олег Сидельников «Нокаут» — советский ностальгический детектив. Всё по правилам: американский шпион, стиляга, усталый полковник, энергичный капитан. Прекрасные иллюстрации в духе времени (Художники Д.Синицкий и П.Леушин.). Ну и юмор, ведь книга посвящена Ильфу и Петрову, и Бендер там присутствует. Во сне, правда.
Роман-хроника «Приговор приведен в исполнение...» посвящен первым чекистам молодой Туркреспублики, их боевому содружеству с уголовным розыском в борьбе за становление и укрепление Советской власти в условиях бешеного натиска белогвардейской контрреволюции, феодально-буржуазной реакции, иностранных интервентов, происков империалистических разведок, а также разгула уголовной преступности, сомкнувшейся с контрреволюцией.
Чекисты Узбекистана… Люди разной судьбы, разных поколений, разных национальностей, самоотверженно, не жалея сил и жизни, вступали в схватку с врагами Родины. Об их замечательных делах рассказывает этот сборник.Рассчитан на широкий круг читателей.
Роман «Пора летних каникул» (прежнее название «Трое у пулемета» рисует картину грозного и героического лета 1941-го года подвиг семнадцатилетних юношей, ставших солдатами.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.