Одиссея Хамида Сарымсакова - [46]
Вскоре Хамида повели к генералу. То был человек лет сорока, плотный, чрезмерно приветливый, в белом кителе без орденов. Хамид, уже несколько разобравшись в «болгарских делах», держался вежливо, но настороженно. Это не поручик, который в конце их знакомства предложил перейти на «ты», не простые люди, искренне любящие русских братьев.
Генерал тоже выразил свой восторг по поводу «мужественного поведения советского авиатора, выстоявшего перед морской стихией». А затем сообщил, улыбаясь ласково, но несколько приторно:
— Мы уведомили о вас советскую дипломатическую миссию. За вами вот-вот должны прийти. Болгария свято соблюдает все международные конвенции и — добавлю еще — мы всегда с глубокой симпатией относились и относимся к великому нашему соседу, который ныне восхищает весь мир своими подвигами и победами.
Сказав еще несколько кудрявых комплиментов в адрес Советского Союза, генерал вызвал адъютанта. Хамида ввели в большую комнату, куда некоторое время спустя вошел темноволосый человек в сером костюме, при галстуке, но без головного убора. И у Хамида екнуло сердце: наш, советский! Он хотел шагнуть к нему, обнять, но замялся.
— Здравствуйте! — сказал, чуть улыбнувшись, человек в сером костюме.
Хамид ответил. Губы у него дрожали, на глаза навернулись слезы счастья, восторга. Наконец-то!..
— Вы летчик со сбитого советского пикировщика?
— Да. Тогда пойдемте, товарищ.
Товарищ!.. Кажется, целый век Хамид не слышал этого прекрасного слова.
В миссии таких, как Хамид, оказалось еще пятнадцать человек. Главным образом летчики, сбитые над территорией, занятой противником, несколько матросов с лидера «Москва», потопленного, точнее — подорвавшегося на минном поле во время артобстрела Констанцы еще в сорок первом году. Эти люди, прошедшие в плену все круги ада и сумевшие все же бежать, теперь ожидали отправки на Родину. Особняком держался невзрачный тип — скуластый, лицом темный, с неприятными бегающими глазками. О нем ходили жуткие слухи: будто он в немецком концлагере помогал уничтожать военнопленных.
Хамиду отвели отдельную небольшую комнатку, тут же накормили. С каким наслаждением парень уписывал за обе щеки наваристый борщ, пшенную кашу! Все родное, как в полку.
После обеда товарищ в сером костюме сообщил:
— С вами будет беседовать поверенный в делах.
Глава миссии, симпатичный мужчина лет сорока, тоже в сером костюме, в белоснежной рубашке и при галстуке, встретил земляка приветливо. Усадил в кресло возле низенького столика. Рядом с ним сидела его жена, светлая блондинка лет тридцати пяти.
Официантка подкатила столик на колесиках с напитками.
— Вам кофе, чай? — поинтересовалась блондинка.
— Кофе, пожалуйста.
Блондинка удивленно взглянула на парня.
— Насколько нам известно, вы узбек.
— Так точно. Но если уж пить чай, так зеленый, а разве у вас...
— Есть у нас и зеленый. Все есть.
— Ну-с, «счастливчик», — улыбнулся глава миссии, — поведайте нам свою «Одиссею». Надо же!.. Еще бы чуть-чуть и вы, подобно легендарному Одиссею, очутились в Колхиде.
Хамид рассказал о своих странствиях. Поверенный в делах хмыкал, одобрительно кивал. Потом сказал:
— Наделали вы здесь шума. Вот даже здешний премьер-министр желает повидать вас. Придется вас немного приодеть. Как-никак почти дипломатический визит.
Наутро Хамиду вручили белую туго накрахмаленную рубашку, скромных цветов дорогой галстук, новенькие светло-коричневые ботинки, отлично отглаженный серый костюм.
Поверенный оглядел Хамида со всех сторон, остался доволен.
— Хоть на выставку образцовых джентльменов. Вот только прическа...
Хамид незадолго до рокового вылета, ввиду жары, постригся под машинку. Волосы успели немного отрасти, но все же не очень.
Сели в автомобиль. Выехали за город. Хамид удивленно взглянул на поверенного.
— Премьер-министр в загородной резиденции, — пояснил тот.
«Эмка» подъехала к садику, огороженному красивой чугунной решеткой, в глубине которого виднелся особняк.
Привратник пригласил поверенного в особняк. Хамиду предложили посидеть, отдохнуть в беседке.
Почему-то отдых затянулся часа на полтора.
Наконец появился поверенный. Он был, как всегда, невозмутим, но все же Хамид заметил, что он чем-то взволнован.
— Поехали.
— А встреча? — удивленно спросил Хамид.
— Случилось нечто такое... Премьер срочно уезжает. Ему теперь не до встреч, — поверенный едва заметно улыбнулся.
Комментарий повествователя
Визит моего героя к премьер-министру в загородную резиденцию состоялся вечером 4 сентября 1944 г. 5 сентября СССР объявил войну фактически воевавшей против него монархо-фашистской Болгарии.
Советское Информбюро в Оперативной сводке за 8 сентября сообщило: «8 сентября наши войска пересекли румыно-болгарскую границу на участке ДЖУРДЖУ, МАНГАЛИЯ и, продвинувшись вперед от 30 до 65 километров, заняли города РУСЕ (РУЩУК), ТУР-ТУКАЙ, СИЛИСТРА, ДОБРИЧ, город и порт на ЧЕРНОМ море ВАРНА и крупные населенные пункты САРСЫНЛАР, КАРАВЕЛИКИОП, АЛФАТАР, ТОПАЛ, КОЧУМАР, ЧАМУРЛИЯ, БАЛАДЖА. Болгарские войска не решились сопротивляться нашим войскам».
Понятно, что премьеру действительно тогда было не до демонстраций лояльности к Советскому Союзу.
Чекисты Узбекистана… Люди разной судьбы, разных поколений, разных национальностей, самоотверженно, не жалея сил и жизни, вступали в схватку с врагами Родины. Об их замечательных делах рассказывает этот сборник.Рассчитан на широкий круг читателей.
Роман-хроника «Приговор приведен в исполнение...» посвящен первым чекистам молодой Туркреспублики, их боевому содружеству с уголовным розыском в борьбе за становление и укрепление Советской власти в условиях бешеного натиска белогвардейской контрреволюции, феодально-буржуазной реакции, иностранных интервентов, происков империалистических разведок, а также разгула уголовной преступности, сомкнувшейся с контрреволюцией.
Роман «Пора летних каникул» (прежнее название «Трое у пулемета» рисует картину грозного и героического лета 1941-го года подвиг семнадцатилетних юношей, ставших солдатами.
От Инклера, отсканировавшего эту книгу:Олег Сидельников «Нокаут» — советский ностальгический детектив. Всё по правилам: американский шпион, стиляга, усталый полковник, энергичный капитан. Прекрасные иллюстрации в духе времени (Художники Д.Синицкий и П.Леушин.). Ну и юмор, ведь книга посвящена Ильфу и Петрову, и Бендер там присутствует. Во сне, правда.
Герой повести в 1941 году служил на советско-германской границе. В момент нападения немецких орд он стоял на посту, а через два часа был тяжело ранен. Пётр Андриянович чудом выжил, героически сражался с фашистами и был участником Парада Победы. Предназначена для широкого круга читателей.
Простыми, искренними словами автор рассказывает о начале службы в армии и событиях вооруженного конфликта 1999 года в Дагестане и Второй Чеченской войны, увиденные глазами молодого офицера-танкиста. Честно, без камуфляжа и упрощений он описывает будни боевой подготовки, марши, быт во временных районах базирования и жестокую правду войны. Содержит нецензурную брань.
Мой отец Сержпинский Николай Сергеевич – участник Великой Отечественной войны, и эта повесть написана по его воспоминаниям. Сам отец не собирался писать мемуары, ему тяжело было вспоминать пережитое. Когда я просил его рассказать о тех событиях, он не всегда соглашался, перед тем как начать свой рассказ, долго курил, лицо у него становилось серьёзным, а в глазах появлялась боль. Чтобы сохранить эту солдатскую историю для потомков, я решил написать всё, что мне известно, в виде повести от первого лица. Это полная версия книги.
Книга журналиста М. В. Кравченко и бывшего армейского политработника Н. И. Балдука посвящена дважды Герою Советского Союза Семену Васильевичу Хохрякову — командиру танкового батальона. Возглавляемые им воины в составе 3-й гвардейской танковой армии освобождали Украину, Польшу от немецких захватчиков, шли на штурм Берлина.
Антивоенный роман современного чешского писателя Карела Конрада «Отбой!» (1934) о судьбах молодежи, попавшей со школьной скамьи на фронты первой мировой войны.
Авторы повествуют о школе мужества, которую прошел в период второй мировой войны 11-й авиационный истребительный полк Войска Польского, скомплектованный в СССР при активной помощи советских летчиков и инженеров. Красно-белые шашечки — опознавательный знак на плоскостях самолетов польских ВВС. Книга посвящена боевым будням полка в трудное для Советского Союза и Польши время — в период тяжелой борьбы с гитлеровской Германией. Авторы рассказывают, как рождалось и крепло братство по оружию между СССР и Польшей, о той громадной помощи, которую оказал Советский Союз Польше в строительстве ее вооруженных сил.