Один день в Древнем Риме. Исторические картины жизни имперской столицы в античные времена - [115]
«Отцы-законодатели! Совершенно верно, что Секст Педий является человеком благородного происхождения; но тем более стыдно, что он обесчестил имя clarissimus[303] божественного сената. Верно и то, что его жертвы были либо провинциалами, либо гражданами провинциального происхождения, но закон беспристрастен, Римская империя была основана на неколебимом законе «соблюдения долга» равным образом по отношению к богам и людям, что ожидается от них согласно закону. Если он возмутил провинциалов, его деяние вполне ясно; еще в былые времена император Тиберий сформулировал основной политический принцип, сказав: «Хороший пастух стрижет своих овец, но не сдирает с них шкуру». Если Педий своими действиями вызвал возмущение жителей провинции, тем более всадников, которые всегда могут произнести с гордостью «Civis Romanus sum!»[304], то разве эти люди, кто бы они ни были по своему рождению, лишены права обратиться к нам с требованием законного возмездия из наших рук?
Поэтому мое мнение следующее: да будут полученные обвиняемым взятки конфискованы в казну государства, сам же Педий да будет изгнан из Рима и вообще из Италии, а также из провинции Азия. Поскольку же Публий Кальв и Тит Атилий усердно и бесстрашно расследовали жалобу жителей провинции, сенат должен выразить им свою благодарность. Таково мое мнение!»
После этих его заключительных слов в зале поднялся шум – раздались аплодисменты наряду с возгласами несогласия. «Палач!», «Мясник!» – доносилось из небольшой группы родных Педия. Затем Вар вызвал для оглашения мнения второго по списку консула, Аттика, который, выпрямившись во весь рост, четко произнес: «Я согласен с тем, что предложено благородным Луперком» – и быстро опустился на свое место.
Один за другим поднимались с мест экс-консулы, по очереди вызываемые председательствующим, и произносили, что они согласны с Луперком. Лишь один циничный старый аристократ, экс-консул Гавий, печально знаменитый своей чувственной жизнью и способами, которыми он нажил целое состояние в Африке, все еще влиятельный благодаря своим богатствам и своим могущественным связям, заявил, что он убежден: сенат должен проявить милосердие. «Пусть Педий, – сказал он, – возвратит полученные деньги и лишится сана жреца Марса, которым он ныне обладает, – такого наказания будет достаточно для него. Он получил хороший урок и, несчастный человек, уже вполне достаточно опозорен».
Волнение в сенате; «перебранка». После этих слов в сенате возник гул недовольства. Репортеры-стенографы[305] едва успевали записывать раздраженные возгласы, раздававшиеся из различных частей зала: «Ну и что, Марк Эмилий Гавий, позволишь этому негодяю просто так уйти?», «Да что там твердить про этих провинциалов, ведь это же просто подонки!» и т. д. и т. д. Отдельные выкрики переросли в яростную «перебранку», несколько сенаторов вскочили со своих мест и требовали, чтобы Гавий объяснился. Старый распутник, однако, упорно стоял на своем и заслужил шумное одобрение тех, кто не был согласен с первоначальным предложением.
Наконец члены сената несколько успокоились. Принятие решения теперь перешло в руки назначенных преторов и экс-преторов. Ни один из сенаторов не мог выступать во второй раз, но каждый из них, встав со своего места, обладал большой свободой действий – несколько более молодых людей иронично поддержали Гавия, а один сенатор настоял на своем праве выступить и призвал обратить внимание на растранжиривание государственных средств в африканском городском муниципалитете Утика, что никак не было связано с обсуждавшимся вопросом. Две или три длинные и убедительные речи прозвучали в поддержку сурового предложения Луперка. Время шло, уже вечерело, и никому не хотелось выслушивать мнения экс-эдилов и более молодых сенаторов[306], так что в зале послышались возгласы: «Divide! Divide!»[307]
Голосование в сенате. Приговорен к изгнанию. Снова со своего места поднялся Вар:
«Отцы-законодатели! Вы слышали все мнения высокородных сенаторов уровня консулов и преторов. Вам предлагаются два решения. Тех, кто согласен в мнением о наказании Секста Педия, предложенным Аппием Луперком, прошу пройти направо! Те, кто выступает за более мягкое наказание, предложенное Марком Гавием, пройдите налево!»
Сотни фигур, облаченных в тоги, разом поднялись с мест. Немногие приверженцы Гавия, начавшие было вместе с ним выходить налево, увидев, сколько бывших консулов и квесторов последовали за Луперком, изменили свое решение. Группу Гавия на левой половине залы окружили всего лишь несколько человек. Вару даже не было необходимости подсчитывать точное количество тех и других. Даже если сенат и разошелся во мнениях, несчастному Педию не оставалось ничего другого, как вместе со своими родственниками и адвокатами постараться скрыться через один из боковых выходов. И хотя он и предугадывал подобное решение, теперь он должен был как можно менее заметно удалиться в ссылку.
По слову председательствующего сенаторы снова вернулись на свои места. Длинные вечерние тени уже протянулись от дверей курии, когда Вар провозгласил, что Секст Педий признан виновным в свершении тяжких преступление и изгоняется из Рима и Италии. Он должен покинуть город завтра, а Италию в течение двадцати дней. Если он промедлит или вернется назад, он будет «отрезан от огня и воды», и с ним поступят «согласно древнему обычаю», то есть его подвергнут бичеванию, прижав за шею к земле вилами, затем зашьют в мешок вместе с петухом, собакой и змеей и бросят в море.
Романы известных американских писателей-историков повествуют о времени правления персидского царя Ксеркса (?–465 до н. э.). Центральное место занимает описание предпринятого им похода против Греции: знаменитые битвы при Фермопилах и Платеях и морское сражение у острова Саламин.
Уильям Стирнс Дэвис, профессор истории Университета штата Миннесота, рассказывает в своей книге о самых главных событиях двухтысячелетней истории Франции, начиная с древних галлов и заканчивая подписанием Версальского договора в 1919 г. Благодаря своей сжатости и насыщенности информацией этот обзор многих веков жизни страны становится увлекательным экскурсом во времена антики и Средневековья, царствования Генриха IV и Людовика XIII, правления кардинала Ришелье и Людовика XIV с идеями просвещения и величайшими писателями и учеными тогдашней Франции.
В истории антифеодальных народных выступлений средневековья значительное место занимает гуситское революционное движение в Чехии 15 века. Оно было наиболее крупным из всех выступлений народов Европы в эпоху классического феодализма. Естественно, что это событие привлекало и привлекает внимание многих исследователей самых различных стран мира. В буржуазной историографии на первое место выдвигались религиозные, иногда национально-освободительные мотивы движения и затушевывался его социальный, антифеодальный смысл.
Таманская армия — объединение Красной армии, действовавшее на юге России в период Гражданской войны. Существовала с 27 августа 1918 года по февраль 1919 года. Имя дано по первоначальному месту дислокации на Таманском полуострове.
В настоящей книге дается материал об отношениях между папством и Русью на протяжении пяти столетий — с начала распространения христианства на Руси до второй половины XV века.
Книга вводит в научный оборот новые и малоизвестные сведения о Русском государстве XV–XVI вв. историко-географического, этнографического и исторического характера, содержащиеся в трудах известного шведского гуманиста, историка, географа, издателя и политического деятеля Олауса Магнуса (1490–1557), который впервые дал картографическое изображение и описание Скандинавского полуострова и сопредельных с ним областей Западной и Восточной Европы, в частности Русского Севера. Его труды основываются на ряде несохранившихся материалов, в том числе и русских, представляющих несомненную научную ценность.
Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Фундаментальный труд Вильгельма Грёнбека – датского историка, культуролога, профессора университета Копенгагена – это больше чем исследование древнегерманской культуры, это проникновенный рассказ о жизни и верованиях викингов – предков современных европейцев, населявших Скандинавский полуостров, Данию и Исландию в раннее Средневековье. Профессор Грёнбек рассказывает о материальных и духовных составляющих жизни клана – семейных реликвиях, обмене подарками, заключении брачных и торговых сделок, празднестве жертвоприношения и трансформации ритуала на сломе эпох, когда на смену верованиям предков пришло христианство.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Павел Дмитриевич Брянцев несколько лет преподавал историю в одном из средних учебных заведений и заметил, с каким вниманием ученики слушают объяснения тех отделов русской истории, которые касаются Литвы и ее отношений к Польше и России. Ввиду интереса к этой теме и отсутствия необходимых источников Брянцев решил сам написать историю Литовского государства. Занимался он этим сочинением семь лет: пересмотрел множество источников и пособий, выбрал из них только самые главные и существенные события и соединил их в одну общую картину истории Литовского государства.
Балерина в прошлом, а в дальнейшем журналист и балетный критик, Джули Кавана написала великолепную, исчерпывающую биографию Рудольфа Нуреева на основе огромного фактографического, архивного и эпистолярного материала. Она правдиво и одновременно с огромным чувством такта отобразила душу гения на фоне сложнейших поворотов его жизни и борьбы за свое уникальное место в искусстве.