Одесские катакомбы - [46]

После опиловки косяка по двум боковым плоскостям его подпирали стойкой и у основания выпиливали треугольную косую подрезь, а затем подпиливали основание. Чтобы окончательно отделить косяк от массива, в вертикальную прорезь вгоняли лом и расшатывали косяк, пока он не отделялся от массива, или делали это с помощью клиньев. После отделения от массива выбивали упорную стойку, на которой удерживался косяк, а затем опрокидывали его на почву забоя и распиливали.

После выемки косяка в забое образовывалась ниша, куда заходил каменолом и пилой отделял оставшиеся плахи, которые затем сбрасывал подобно косяку на почву и распиливал на штучные камни.

Выпиленные в забоях камни доставлялись на поверхность на тачках или тележках (так называемые «биндюжки»), запряженных низкорослыми лошадками. Нередко, что отмечал в своих описаниях каменоломен инженер В. Коцовский, камень доставлялся к подъемному колодцу просто на плечах.

Работа в забое была тяжелой и опасной, требовала большой силы, сноровки и опыта. Особенно опасна была валка косяка и плах. При выбивании упорной стойки эти огромные блоки или части их иногда обрушивались на каменолома, принося увечье или смерть.

Следует отметить, что владельцы каменоломен и подрядчики не уделяли внимания безопасности работ. Как мы уже знаем, крепежным лесом шахты не обеспечивались, а каменоломы не имели буквально никаких приспособлений, которые могли бы обезопасить их труд. Неудивительно поэтому, что несчастные случаи были частым явлением в каменоломнях.

По официальным — далеко не полным — данным, в последней четверти прошлого столетия в одесских каменоломнях ежегодно погибало 15–25 рабочих. А сколько было случаев увечий рабочих-каменоломов, этого никто не знает, так как сведения о несчастных случаях хозяева каменоломен обычно старались утаить.

Многочисленные несчастные случаи на каменоломнях и продолжавшиеся провалы земной поверхности вынудили городские власти ввести в 1864 году первые правила для добывания камня. Правила обязывали соблюдать ширину выработок не более 3,2 метра, оставлять целики размером «не менее сажени в квадрате», а в кровле оставлять камень в виде свода. Установлена была наименьшая глубина залегания камня, при которой допускалась подземная разработка, — «7 саженей, в видах предупреждения оседания почвы с поверхности». Надзор за соблюдением правил при разработке камня возлагался на полицию.

Однако полицейский надзор не был эффективен, а технический надзор все еще отсутствовал, что давало возможность владельцам и арендаторам каменоломен продолжать хищническую и хаотическую разработку камня.

Только после длительной переписки и обсуждений в 1883 году в Одессе был учрежден Юго-Западный горный округ, который издал первую инструкцию по эксплуатации каменоломен, установил ответственность за безопасность работ, наладил регистрацию и учет каменоломен, учредил технический надзор и повел борьбу с хищнической разработкой камня.

О тяжелых и опасных условиях труда в каменоломнях, отсутствии медицинской помощи неоднократно писали газеты того времени. Так, газета «Новое время» в 1892 году поместила характерную статью о каменоломнях:

«В 6–7 верстах от Одессы существуют каменоломни, расположенные на громадном пространстве, имеющие рабочих более 5 тысяч человек. Нерубайск, Холодная Балка, Большой и Малый Фонтан — вот местности, где проводится добыча камня, из которого выстроена большая часть одесских домов. Есть пригородные поселки, все население которых работает в каменоломнях… Условия в каменоломнях крайне неудовлетворительные. Есть промыслы прямо-таки ужасные по обстановке, в которой находится рабочий, особенно те, где работа производится тайком, без разрешения местного горного управления. В каменоломнях этого типа рабочий рискует не только здоровьем, но нередко и жизнью. Это подземелье, куда просачивается вода с поверхности земли и где нависшие камни, благодаря отсутствию всяких креплений, постоянно грозят обвалом. Сырость, затхлый воздух, плохое питание — вот что находят каменоломы. Прибавьте к этому, что ломка и резка камня на глубине 10–15 саженей происходит в постоянной тьме, при самом скудном свете вонючих лампочек. Горный надзор в течение нескольких лет добивается возможных улучшений, но дело подвигается вперед туго… Как ни странно, а между тем на всем обширном пространстве Нерубайских каменоломен нет ни больницы, ни небольшого хотя бы приемного покоя и в случае заболевания или случающихся здесь увечий приходится обращаться в город, отстоящий от главного сосредоточения промыслов на 10 верст. Десять верст невозможной, ухабистой дороги, когда нужна немедленная скорая помощь!.. В весеннее время, зимой и в особенности осенью, когда дожди обращают все дороги в сплошное жидкое болото, эта отдаленность равносильна отсутствию всякой помощи. В целой Новороссии нет другого промысла, столь громадного по числу занятых рабочих, и этот промысел, благодаря отсутствию больницы, находится в положении полной беспомощности».

Необычайно продолжительным был на каменоломнях рабочий день — 18 часов. В шахту каменоломы часто спускались на целую неделю, там работали, спали, ели и только в субботу вечером выходили на поверхность, чтобы попасть в руки услужливых и хитрых маркитантов, предлагавших тут же водку и закуску.