Одержимая Пепа - [7]

Дом Стенина находился на окраине, возле леса. Полковник уходил на пенсию с мыслью: «Всё достало!» Ему хотелось долгого уединения, и территория на отшибе была для него местом очень подходящим. Раньше этот коттедж принадлежал помощнику главного прокурора области, но тот попался на крупной взятке и недвижимость у него конфисковали. Стенин подсуетился — и вот уже добротный двухэтажный дом с обширным участком принадлежит ему.

Он всегда умел получать то, чего хотел.

Едва полковник заселился в коттедж, как с ним попытались завести дружбу жители ближайших домов: семья известного оперного певца; одинокая чудаковатая писательница, столь же одинокая, но нагловатая директор мясокомбината... Но он со всеми был неприветлив и быстро отвадил гостей. Теперь к нему наведывалась лишь сестра, иногда с мужем, но чаще одна, потому что с её нынешним супругом, впрочем, как и с двумя предыдущими, Стенин не слишком ладил.

Вот и его коттедж. Он вынул из бардачка пульт управления, нажал на кнопку и ворота открылись. Заехал на территорию, чувствуя приятную усталость. Когда вышел из машины и начал вытаскивать из салона Пелагею, услышал вороний грай. Стая летела со стороны леса и, как ему показалось, птиц было больше, чем раньше. Вороны словно ждали, когда он объявится, чтобы совершить очередной налёт. В затылке затеплилась боль, в висках кольнуло. Стенин со злостью сплюнул, с тревогой глядя на стаю, и пробормотал:

— Чёрт бы вас побрал.

Поправив шапку, снова занялся Пелагеей. С трудом ему удалось вытащить её наружу и поставить на ноги. Поддерживая, будто пьяную, повёл девушку к дому и, если бы он отпустил её, она рухнула бы на расчищенную от снега дорожку и, вероятно, снова погрузилась бы в глубокий сон. На ступенях ему пришлось тащить Пелагею на себе, но дальше было легче, у Стенина словно второе дыхание открылось и, стиснув зубы и думая лишь о чашке горячего чая, он быстро приволок девушку в спальню для гостей и опрокинул её на кровать. Потом стянул с неё ботинки и накрыл покрывалом.

Всё! Дело сделано! Осознав этот факт, Стенин коротко рассмеялся.

Пелагея зевнула, свернувшись калачиком, посмотрела на него мутным взглядом и произнесла что-то невнятно, но недовольно. Он смог разобрать лишь слово «устала».

Устала. Ну, разумеется. По-другому и быть не может. Мало что так сильно вытягивает моральные и физические силы, как бухло. И сколько ей теперь придётся отдыхать и восстанавливаться? Две недели? Месяц? Разумеется, в наркологической клинике девчонка пришла бы в норму куда быстрее; там ей поставили бы капельницу с глюкозой. Но клиника — это не вариант. Она оттуда попросту сбежит при первой возможности. Впрочем, к медицинской помощи всё же, возможно, придётся прибегнуть — если случится какое-то обострение. Похмелье — период тяжкий, могут быть проблемы и с сердцем, и с печенью, и с головой.

Подумав об этом, Стенин задался вопросом: а не слишком ли большую ответственность он на себя взял?

«Нет, не слишком!» — тут же дал категоричный ответ. Его разозлило это неожиданное сомнение, это проявление слабости. Он ведь раньше никогда не задавался подобными вопросами, какая бы трудная задача перед ним ни стояла. Начальник СКМ полковник Лев Стенин всегда ясно и чётко видел цель и пёр к этой цели точно танк. Да, разумеется, во время реабилитации с Пелагеей может случиться что-нибудь хреновое — всегда что-то может пойти не так! Но это не повод рефлексировать, а значит — к чёрту сомнения! А если появятся какие-то проблемы, он станет решать их по мере поступления.

Веки Пелагеи сомкнулись. Стенин положил ей под голову подушку, накрыл покрывалом и произнёс:

— Жизнь продолжается.

Пелагея всхрапнула, словно согласившись с этим утверждением. Мысленно пожелав, чтобы она проспала как можно дольше, Стенин покинул комнату. Когда снова вышел на улицу, обнаружил, что стая улетела.

День тускнел, подбираясь к вечернему рубежу, с запада приближались тёмные облака. Стенин подумал, что скоро пойдёт снег. Ему нравились снегопады, такие, чтобы с большими хлопьями, чтобы всё вокруг было белым бело. Когда на улице ненастье, в доме как будто уютней становилось. А если за ночь наметёт много снега, он утром возьмёт широкую деревянную лопату, которую сам смастерил, и начнёт расчищать дорожки и участки возле крыльца и ворот. Ему нравилась такая работа.

В приятном предвкушении Стенин сел в Джип, заехал в гараж. Затем взял сегодняшние покупки, занёс их в дом и вернулся за геранью. Задумался: куда это растение определить? Решил, что правильно будет отнести его в спальню для гостей. Пелагея проснётся, увидит знакомый ей предмет и... кто знает, возможно, герань подействует на девчонку успокаивающе. Если ей вообще будет дело хоть до чего-то, кроме желания выпить.

Поставив растение на подоконник, Стенин заметил, как Пелагея чуть слышно что-то бормочет во сне и морщится, словно в царстве Морфея ведёт беседу с кем-то, кто ей неприятен. Когда выходил из комнаты, он услышал звук похожий на карканье вороны. Оглянулся... Это всего лишь Пелагея так оригинально всхрапнула, перевернувшись на другой бок.

Глава 3

Снег пошёл после семи вечера. Стенин поглядел в окно в гостиной и с удовлетворением увидел большие хлопья, подсвеченные фонарями. Он подумал, что всё сегодня словно бы подчинено его желаниям. Пелагею увёз из её квартиры без проблем, голова почти не болела, и теперь вот снегопад начался.