Очная ставка - [31]

В другое время лесничий не позволил бы себе таких слов по отношению, что ни говори, к представителю управления лесного хозяйства. Теперь же ему стало ясно, что только энергичный приказ заставит парня действовать. И винить его особенно нельзя: нечасто видишь труп, да еще в таком состоянии.

Стажер бегом припустился через лес, благо тропинки, по которым они пришли сюда, были хорошо заметны: трава еще не успела подняться. Лесничий в это время внимательно рассматривал труп, пытаясь сориентироваться, не знакомый ли это, может, житель города или одного из соседних сел. Но по одежде и тому, что осталось от лица, он не мог опознать погибшего. Отсутствие бумажника и наручных часов наводило на мысль об убийстве с целью грабежа, но ведь не каждый человек обязательно носит часы. Бумажник тоже мог выпасть на дно озера. Любопытно, с какой целью этот человек пришел к заброшенному, редко посещаемому озеру и каким чудом он в таком безлюдном месте напоролся на вора и убийцу, как будто последний именно его тут и дожидался, чтобы обокрасть и убить.

— Странно, — пробормотал Станишевский. — Может, они договорились здесь встретиться? Черт знает, зачем?..

То, что это убийство, не вызывало теперь у него сомнений. Если бы выбросило на берег утопленника, у него не было бы так сильно разбито лицо. Размышляя об этом, Станишевский тревожно оглядывался, жалея, что не захватил с собой ружья или хотя бы собаки.

Он отошел на несколько шагов, чтобы не так чувствовался запах. Сел на пень, снова закурил. Хотелось есть, но, когда он потянулся к карману за хлебом с сыром, то сразу же убрал руку. Не смог бы он сейчас проглотить ни кусочка. Нужно было запастись терпением и ждать прибытия милиции.

* * *

Приехали поручник — начальник отделения милиции — и сержант.

Водитель остался в газике на шоссе, а они двое в сопровождении стажера добрались до озера.

— Утопленник? — спросил поручник, здороваясь с лесничим. Тот знал обоих: встречались, когда решались вопросы борьбы с браконьерами.

— Скорее всего, нет.

— Где труп?

— Там, — показал он. — Лежал в метре от берега. Мы вытащили его на песок.

Они подошли к останкам. Сержант присел на корточки, руками в резиновых перчатках быстро ощупал тело, проверил карманы, но также ничего не нашел. Когда он перевернул труп на живот, все заметили, что пиджак на спине как будто разорван или разрезан ножом. Сержант дотронулся до позвоночника, провел по нему пальцами и сказал:

— Поломаны позвонки. Как будто он упал с большой высоты…

— Либо кто-то нанес удары ломом или дубинкой. И это изуродованное лицо… Вы правы, пан Станишевский, перед нами не утопленник. Нужно поставить в известность Варшавское управление милиции.

— Пойду к машине, — сказал сержант. — Переговорю с отделением, пусть дадут знать в Варшаву.

— Скажи, что произошло убийство, — добавил поручник, — из-за обыкновенного утопленника они не приедут.

Из Дворца Мостовских приехал майор Щенсный со следственной группой. Врача не смогли разыскать, решили обойтись без него: так или иначе убитого придется направлять на вскрытие. Голубая «Ниса» остановилась на шоссе рядом с газиком, сержант повел группу в лес, а водители остались коротать время в беседе.

Щенсный дотошно расспрашивал лесничего, где именно лежали останки, в каком положении, насколько глубоко в воде и так далее. Потом поднялся с корточек и внимательно огляделся вокруг. Подошел поручник Маньковский из следственного отдела:

— Убийство совершено здесь, не правда ли?

— Думаю, что нет, — ответил майор. — Поищите следы какого-нибудь транспортного средства. Через эти кусты вряд ли можно подобраться, поэтому, может быть, с другой стороны… Или… — Он внезапно замолчал, заметив в зарослях тростника, в ста метрах от места, где лежал труп, какой-то темный предмет.

Он быстро направился туда и вскоре подозвал по-ручника и фотографа. Втроем они с трудом вытащили из воды полузатопленный продолговатый узел, обвязанный шнуром.

— Надеюсь, это не очередной труп, — пробормотал Маньковский.

— Нет. Кажется, это только брезент.

Развязали, разложили его на песке.

— Направим на анализ. Думаю, кто-то привез труп, завернутый в брезент, после чего избавился от того и другого. Вернее, думал, что избавился. — Щенсный подошел к лесничему, беседовавшему с начальником отделения милиции. — Вы, безусловно, хорошо знаете эти леса. Каким образом можно доехать на машине до берега озера? Вот хотя бы сюда или еще ближе.

Станишевский, закусив губу, задумался и уже хотел было ответить, что такой дороги нет, как вдруг кто-то из группы обнаружил следы колес. Они были едва заметны, у берега совсем затерты — вероятно, умышленно, — однако дальше, между деревьями, где растительный покров почти отсутствовал, виднелись более отчетливо.

— Пойдем по этому следу, — решил майор, указав на фотографа, поручника Маньковского, а также сержанта из отделения милиции. К группе присоединился и лесничий, обеспокоенный сообщением о таинственной машине, разъезжающей по его хозяйству.

Приближался вечер, но солнце стояло еще высоко. Они шли по следу, временами теряя его в траве, но затем вновь находя на песке или корнях деревьев.