Очерки на разных высотах - [25]

Первые три-четыре дня восхождения шлось довольно легко, несмотря на двухпудовые рюкзаки и поганую погоду. Затем на подходе к верхнему плато разразилась снежная буря, заставившая нас сутки отсиживаться в палатках. Все бы ничего, но снега навалило столько, что весь следующий день мы не шли, а буквально плыли в снегу, пробивая не тропу, а траншею. Ну, а если надо было пробить тропу вверх на какой-нибудь увал, то чтобы хоть как-то продвигаться по грудь в снегу, приходилось сбрасывать рюкзак, чтобы потом за ним возвращаться. Тянь-шаньский снег — это какое-то особое состояние снега: он не слеживается и способен сохранять свою пушистую структуру довольно долгое время. Когда мы, наконец, преодолели эти километра полтора-два почти ровного пространства и поднялись на плечо, перед скальным бастионом, нас снова настигла непогода, уложившая нас в палатки более, чем на сутки. А напомню, что каждая отсидка на высоте, в тесной палатке, при недостатке питья и питания — это невосполнимая потеря сил и, разумеется, времени.

В тот день нам снизу из штурмового лагеря сообщили по рации, что мы находимся где-то в районе 6300—6400 метров, высота скального бастиона порядка 100 метров, за ним, похоже, будет какой-то разрыв в гребне, а далее уже пойдет предвершинный гребень. Саму вершину снизу не видно, но кажется, что она не слишком далеко и, по их прикидкам, прохождение предвершинного гребня не должно было занять более 3—4 часов.

После обеда слегка развиднелось, и Вадим Ткач с Димой Дубининым вызвались пройти, сколько удастся по скалам. Через два-три часа они вернулись и доложили, что скалы не очень сложные, они прошли веревки две, набили крючьев и похоже, что дальше будет тоже не очень сложно. Такова была диспозиция, и мы призадумались.

От всего того, что пришлось вытерпеть в предшествующие дни, мы, действительно, очень устали, причем и физически, и морально. Тот драйв, который всегда присутствует в начале пути, рассеялся. Осталась только инерция, и хотелось, чтобы все поскорее закончилось. Только этим я и объясняю тот поразительный факт, что тогда все единодушно решили, что наверх мы пойдем с одной палаткой, возьмем только четыре спальника, рацию не возьмем и вообще постараемся облегчиться. Палатка, обледенелая и с палками, весит килограмм 8—9, и она буквально ломала спину Олегу Брагину. Рация с питанием тоже была не подарок для Жени — килограмм 6—7. Оставить их — это, безусловно, хорошая идея. А как насчет того, что одна палатка на восемь человек, что определенно означает бессонную ночь? Но тут кто-то вспомнил, что и на пик Сталина мы шли без палаток и мешков, пересидели ночь в пещере, и все было ОК.

С тем и вышли. День выдался неплохой. Мы довольно быстро прошли бастион, потом еще несколько веревок по гребню, нашли и выровняли площадку и остановились на ночевку. Ужин был очень скуден, продукты на исходе, но горячего чая было достаточно. Однако ночь прошла как сплошной кошмар. В пещере на пике Сталина не было ветра, холода почти не чувствовалось и было довольно просторно. А здесь все продувалось так, что в палатке не хотелось ни разуваться, ни снимать рукавицы — и ноги, и руки мерзли. Так и просидели на рюкзаках всю ночь, без сна и без отдыха, и ожили только утром, когда напились горячего чаю. Еще с вечера решили, что палатку мы не берем и идем налегке — по прогнозам, полученным накануне от наблюдателей, светового дня должно было хватить на весь оставшийся путь.

Холод на улице был просто полярный — еще бы, ведь это Тянь-Шань, да и высота где-то около 6500—6600. Вышли не очень рано, но сначала все проходило нормально. Прежде всего предстояло преодолеть веревки две крутых и заснеженных скал, с которыми Валя Цетлин справился просто мастерски. Дальше он ушел за перегиб и почему-то остановился. Наладил страховку, и мы стали подходить к нему… И тоже останавливались, обескураженные увиденным…

Перед нами открылся снежно-ледовый склон, по профилю похожий на разрезанную большую воронку. Свежий нетронутый снег, крутизна градусов 30 (заметьте, что это крутизна эскалатора метро), и к низу воронки все заканчивается сужением, выводящим под ледовые сбросы со стены Хана. Обойти это место нельзя, надо пересекать этот склон. Игорь Щеголев забил для надёжности пару крючьев, и Валя, со всей мыслимой осторожностью, начал прокладывать путь. Сразу стало видно, насколько лавиноопасно это место. Каждый шаг вызывал схождение небольшой лавинки и казалось, что вот-вот из-под ног сдвинется с места огромный пласт снега, и это будет конец всему. Но тут Валя вышел на каменный островок и смог перевести дыхание. Еще полверевки по таким же снегам, и вот уж Цетлин зацепился за скалы и даже забил там крюк. Уф! — кажется, слегка полегчало. Следующей собралась было идти связка Ткач-Винокуров-Дубинин, но тут всех остановил Женя, который шел в последней связке вместе с Олегом Брагиным и мной и с большой тревогой смотрел на происходящее.

Конечно, в точности воспроизвести последовавший за этим разговор, я не смогу, но мы не раз потом к нему возвращались, и наиболее значимые, моменты мне хорошо запомнились.