Очерки на разных высотах - [20]
* * *
Закончил текст, перечитал и сам не могу поверить — неужели один человек так много успел сделать значимого в жизни десятков людей? Конечно, нет, не он один. Но вряд ли все это могло случиться без него, могу это засвидетельствовать вполне авторитетно. В этой связи хочу поговорить еще об одном.
Много ли я знаю людей среднего или пожилого возраста, у которых остались сколько-нибудь тесные связи с друзьями прошлых лет, с приятелями молодости, с теми, кто называется «одноклассники» или сослуживцы прошлых годов? Пожалуй, за пределами нашей компании я таких и не знаю вообще. Это не бахвальство — вот, мол, мы какие, особенные! Вовсе нет: просто так случилось, что когда-то давно, более полувека тому назад, среди нас возник Боб Горячих, и как-то сразу оказалось, что этот человек необыкновенно нам близок. И так получилось, что Б. А. явился тем самым мотором, что не давал нам закоснеть в повседневных реалиях будней, а всегда побуждал включаться в полнокровную человеческую жизнь, главным смыслом которой и было то самое общение, что, следуя Экзюпери, можно было назвать высшей роскошью. Видимо, благодаря этому и по сей день в наших встречах — увы, уже не очень частых, всегда присутствует мотив какой-то неразрушимой внутренней общности. Вот так и получилось, что уже более 60 лет существует наше содружество, что когда-то начиналось со случайной встречи собратьев по альпинизму.
3.Евгений Тамм — начальник от бога, а еще альпинист и ученый, а еще и строитель общего Дома для всех нас
Полвека близкой дружбы — немалый срок и, казалось бы, за это время можно так хорошо узнать человека, что не должно составить труда рассказать о том, что он собой представлял. Но как понять чужую душу, если и со своей толком не разберешься? Выход один — по возможности полнее рассказать про наиболее запомнившиеся эпизоды нашей совместной жизни, оставляя за читателем право составлять из этих фрагментов паззл под названием «образ Е. И. Тамма».
О достижениях Е. И. в ядерной физике я не могу судить. Однако, сошлюсь на авторитетное мнение Ученого Совета ФИАН'а, который, заслушав диссертационный доклад Е. И. Тамма на присвоение ему ученой степени кандидата физических наук, единогласно решил присвоить ему степень доктора физических наук — очень редкий случай в академической практике. На том Совете мне довелось присутствовать и мне хорошо запомнилась царившая там приподнятая обстановка. Я знаю также, что на протяжении не одного десятка лет Женя «тянул лямку», исполняя обязанности заместителя П. Черенкова, заведующего лабораторией. Стоит также упомянуть, что в 1973 г Е. И. Тамму в составе авторского коллектива была присуждена Государственная премия.
Но в жизни Е. И., кроме науки существовали еще и горы, занимавшие место едва ли не большее, чем физика атомного ядра. Хорошо известно евангельское: «Никто не может служить двум господам… Богу и маммоне» (Мф. 6:24), но и наука, и горы были для Жени занятиями одинаковой чистоты и высоты, и ничто не могло помешать ему отдаваться им с почти одинаковой увлеченностью (пожалуй, горы все-таки пленяли его больше, по крайней мере, так мне казалось). Здесь уместно вспомнить, что страсть к горам ему передалась от отца, Игоря Евгеньевича Тамма. Тот был страстным любителем горных путешествий и немало побродил по горам Кавказа, Алтая и Памира. Сына он вытащил впервые на Кавказ в Домбай, когда тому было лет 12—13. Женя с немалым восторгом припоминал, как отец вместе с кем-то из инструкторов решили отправиться на траверс вершины Сулахат, одной из самых красивых вершин, похожей на скульптуру лежащей женщины. Маршрут этот выглядит обманчиво легким, но в нем есть одна неприятная особенность — там легко «запороться» и попасть на очень неприятные скалы. Именно это и случилось с группой Тамма, и они вынуждены были где-то наверху, в районе «шеи» Сулахат, устроиться на ночлег без палатки и спальных мешков. Классический случай — «схватили холодную ночевку» на Сулахат! Повезло, что ночь была не очень холодная и дождя тоже не случилось. Все обошлось благополучно, но для Жени это стало боевым крещением, в известном смысле, — посвящением в альпинизм.
Алтай, 1956 г.
Начало нашей истории. Есть старая полублатная песня — «Есть по Чуйскому тракту дорога» …Вот по этому тракту мы и ехали в конце августа 56 г, возвращаясь в Бийск из альпинистской экспедиции, работавшей в Шавлинском ущелье Северо-Чуйских белков. В тот год мы, группа молодых альпинистов вместе с Женей Таммом в качестве руководителя, провели три недели в редко посещаемом районе Алтая. За это время нами было сделано более дюжины первовосхождений самой разной сложности от 3-ей до 5—ой категории трудности. По праву первовосходителей всем этим вершинам мы дали свои названия («А места, в которых мы бывали, люди в картах мира отмечали» — так пелось в популярной тогда студенческой песенке «Глобус»). Настроение у нас было великолепное — еще бы, мы чувствовали себя первооткрывателями, казалось, что горы щедро открывали нам свои тайны, в некотором роде, — приняли нас, «а мы такие молодые!..», как говаривал поэт.
