Очерки истории российской внешней разведки. Том 3 - [14]

Итак, в июне 1934 года Ким Филби начал свою работу в советской разведке. Первое, что попросил его сделать Дейч, это прекратить все контакты с коммунистами, с людьми, даже просто сочувствовавшими коммунистам, чтобы выглядеть безупречным в глазах английского истеблишмента. Жена Филби Литци, которая знала о его связи с советской разведкой, должна была сделать то же самое. Нужно было также избавиться от левой литературы в домашней библиотеке. Второе, что предстояло сделать Филби, — это внимательно присмотреться к своим друзьям и знакомым, в том числе по Кембриджу, с точки зрения их пригодности для работы в разведке. И наконец, третье — определить свою карьеру, опять же с точки зрения решения разведывательных задач.

В июле 1934 года перед нелегальной разведывательной группой в Лондоне Центром была поставлена долговременная задача проникновения в британскую разведку — Интеллидженс сервис — и получения информации о ее намерениях и конкретных действиях в отношении Советского Союза. В какой мере Ким Филби, за плечами которого был один из самых престижных университетов не только Великобритании, но и мира, мог решить эту задачу? Дипломатическая карьера оказалась для него недоступной из-за отказа университетского преподавателя экономики Робертсона, старого друга отца, рекомендовать «радикального социалиста», каким он считал Кима, на работу в Фо-рин офис. Его друзья сами только лишь начинали свой жизненный путь и ничем помочь ему не могли. Отец, которого в прессе того времени сравнивали со знаменитым разведчиком Лоуренсом Аравийским, почти ничем не помогал сыну в его карьере и был счастлив, когда тот избрал профессию журналиста и стал редактором малозначительного журнала «Ревью оф ревьюз». Казалось бы, пути для проникновения в разведку нет.

Иначе думал резидент-нелегал А.М. Орлов — очень опытный, изобретательный и темпераментный разведчик, с которым Филби стал работать в конце 1934 года. Именно журналистика открыла Филби путь в английскую разведку. Ким мог встречаться и беседовать с самыми различными людьми. Кое-что рассказывал ему отец. В 1935 году от Филби стала поступать иногда более, иногда менее ценная политическая информация. В июне 1935 года Филби сообщил о закрытом заседании Центрально-Азиатского общества, где его отец делал доклад об Англо-Персидской нефтяной компании, информацию о короле Ибн Сауде и английской политике в отношении Саудовской Аравии.

Особый интерес для Центра представили полученная им копия ответа саудовского посла Министерству иностранных дел Великобритании с согласием на строительство англичанами на Ближнем Востоке военно-воздушной базы, а также обзор деятельности Военного министерства и его разведки с характеристиками на некоторых ее сотрудников.

Последняя информация была получена от университетского приятеля Кима Филби Тома Уайли, который занимал должность секретаря постоянного помощника военного министра. В июне 1935 года Орлов писал в Центр:

«К числу новых агентурных наметок относится имеющийся у «Зенхен» подход к его университетскому товарищу, некоему Уайли, работавшему в последние годы на неинтересной для нас должности и назначенному месяца три тому назад секретарем постоянного помощника военного министра Криди… Уайли — способный и образованный малый… Я дал «Зенхен» задание ничего не предпринимать по существу, возобновив только дружбу с ним». Эта дружба дала возможность Филби длительное время получать от Уайли ценную информацию.

А.М. Орлов нашел путь, как можно использовать журнал, где работал Филби, в интересах разведывательной работы резидентуры. В расчете выйти на секретарей интересовавших советскую разведку английских учреждений он дал через «Зенхен» объявление в газету о том, что требуется машинистка-стенографистка, способная работать по линии экономико-политической литературы. «Среди моря предложен ий, изъятых нами из почтового ящика, — писал Орлов в Центр, — наиболее подходящей оказалась стенотипистка центрального секретариата морского министерства. Чтобы познакомиться с ней поближе, «Зенхен» взял ее на вечернюю работу в свою редакцию (2 раза в неделю). Теперь перед нами задача подыскать ей «любовника». Сами понимаете, что исход такого дела всегда чрезвычайно загадочен». В архиве сохранилась резолюция Центра на письме: «Использование «Зенхена» для вербовки категорически запретить». Центр понимал перспективность Филби. Его ждали большие дела. Изучение секретарши морского министерства было поручено сотруднику резидентуры.

И все же главная задача, поставленная Центром перед лондонской группой, — проникновение в британскую разведку — была далека от решения.

Вскоре, однако, открылись новые возможности для использования Филби.

Том Уайли познакомил его со своим другом Тэлботом, который уже несколько лет редактировал журнал под названием «Англо-русская торговая газета». Это издание было органом ассоциации тех английских финансистов и бизнесменов, которые имели деловые интересы в дореволюционной России и хотели бы получить кое-что назад. Их давление на парламент в этом направлении успеха не имело, с возрастом они отходили от активных дел, журнал постоянно терял денежную поддержку и тихо умирал. Тэлбот, встретив как-то Филби, сказал ему: