Очень недолгая сенсация - [42]

— Боже правый! — воскликнул мистер Моррис, обращаясь к небесам. — Считается, что эти люди могут схватить наших убийц! Да им не схватить и простуды в декабре!

III

Для дознания по делу Джейн Латур было все готово. В небольшой зал суда на Мэррион-плейс потоком вливался фешенебельный свет. Сюда пришли сливки общества; молодежь, созревшая для женитьбы, молодежь, только что вступившая в брак, молодежь, только что получившая развод. Сюда пришел маркиз Паддлхинтон от лица своей воскресной газеты. Сюда пришел экс-президент Общества поверенных — на всякий случай.

Мистер Понсонби Уикс, коронер, открыл разбирательство. Он слегка коснулся вопросов, которые привлекли его внимание в последние недели: неэффективность Лиги Наций, усиление волнений в среде рабочего класса, все возрастающая распущенность романистов и других так называемых художников, необходимость удаления у детей гланд, как только они будут выявлены. «Вам решать, — обратился мистер Понсонби Уикс к жюри присяжных, — каким образом эта бедная дама рассталась с жизнью», и принялся обличать коррупцию среди американских политиков. «Вы не должны, — сказал мистер Уикс, — уклоняться от ответственности», и сухо заговорил о торговом соглашении с Россией…

Жюри удалилось осмотреть то, что осталось от тела после вмешательства доктора Уиллоуби Хатча…

Мистер Парракот давал показания. Он был в своем Старом Фелбриджеанском галстуке и (хотя их не было видно) Старых Фелбриджеанских подтяжках. Он был, как показалось сначала, холостяком, жившим в Обурн-Лодже, поблизости от Бромптон-роуд. Отдыхал в Истберне, а дом в это время стоял пустой. В вышеозначенный день он уехал из Истберна ранним поездом и по пути в Кроумер через Лондон заехал в Обурн-Лодж забрать одну-две вещи.

— Какие именно? — спросил мистер Уикс, чувствуя, что диалог в таком случае выглядел бы эффектнее.

— Ну, в сущности, — сказал Джордж беззаботно, — просто одну-две вещи. Бриллиантин… и крем для лица… и…

— Крем для лица? — переспросил мистер Уикс, хмурясь.

— Э-э, да, — виновато произнес Джордж, внезапно осознав, о чем говорит, — в сущности, да.

— Вы пользуетесь кремом для лица?

Все уставились на лицо мистера Парракота, которое мгновенно запылало румянцем.

— Э-э, в сущности, да, — подтвердил мистер Парракот.

— Зачем? — спросил коронер, и молодежь, созревшая для женитьбы, стала прислушиваться в надежде узнать что-нибудь новое.

— Для лица, — ответил Джордж, тщательно обдумав ответ.

Инспектор Меригольд шепнул что-то на ухо коронеру.

— Клянусь, сейчас его арестуют, — с надеждой перешептывался народ на дешевых местах.

— А! — произнес мистер Понсонби Уикс. Затем обратился к Джорджу: — Вы женаты, мистер Парракот?

— Ну да, — неохотно признался Джордж. — В сущности, да.

— И миссис Парракот отдыхала вместе с вами и вместе с вами заходила в Обурн-Лодж?

— Ну, э-э, да, — еще более неохотно признался Джордж.

— В таком случае будьте любезны, так и говорите. В наше время этого не стоит стыдиться, мистер Парракот.

Все засмеялись; молодежь, созревшая для женитьбы, громко, молодежь, только что вступившая в брак, вызывающе, молодежь, только что получившая развод, смущенно.

— Продолжайте, пожалуйста, мистер Парракот.

И мистер Парракот продолжил. Дешевые места теперь были настроены явно враждебно по отношению к нему и раздумывали, безопасно ли будет поехать отдыхать с детьми в Кроумер в этом году. Кресла партера смотрели на него с восхищением. Все знали, что этот тип Парракот хорошо известен Скотланд-Ярду как наркоторговец, а теперь еще, оказывается, он замешан в Торговле Белыми Рабами. Ну и тип…

Дорогая давала показания. Дешевые места жалели ее — ведь дорогая была замужем за убийцей. Партер тоже жалел дорогую. Я хочу сказать, милая, лицо у нее совершенно голое, и проста, как доярка.

— Вы были лично знакомы с покойной, миссис Парракот? — спросил коронер, а партер засмеялся при мысли о том, что Тото могла водить знакомство с Лорой…

Инспектор Меригольд давал показания. Дешевые места перешептывались, сообщая друг другу, что он из «Большой Пятерки»[24], но при этом пребывали в неведении, кто же остальные четверо. Партер глядел на него со смешанными чувствами. У инспектора Меригольда была репутация неподкупного человека, но мало кто из сидящих в партере верил в это. К тому же он был лишен чувства юмора, и когда известная партия Искусственного Вскармливания Младенцев заполнила Мэррион-плейс и в три часа ночи затеяла игру в «стук почтальона», он реагировал крайне вяло. Но те из них, кто был завсегдатаем ночных клубов, понимали, что инспектор Меригольд обладает и человеческими чертами, о которых не подозревают ни простая публика, ни его собственное начальство…

Был вызван доктор Уиллоби Хатч, и зал суда в предвкушении уселся поудобнее. Доктор Хатч, не вдаваясь, по счастью, в технические детали, дал отчет о результатах своих исследований органов покойной в ответ на вопрос мистера Понсонби Уикса относительно того, было ли вскрытие продиктовано интересами Правосудия или Прессы. Перейдя с некоторым нежеланием к внешним телесным повреждениям, суд узнал, что причиной смерти послужил удар по голове узким острым предметом неизвестного назначения.