Очарование невинности - [15]

– Я не прикладывала руку ни к одной из этих бредовых фантазий.

– Я обещаю тебе очень большие неприятности, – холодно предупредил он.

– Почему? Потому что на фотографии в твоем взгляде нет безразличия?

Для посторонних глаз Бастьен выглядел как всегда – спокойным, обходительным бизнесменом, полностью контролирующим свою жизнь. Сжатые челюсти говорили, что с этим человеком шутки плохи. Но Ана увидела беспокойство и проблеск доброты в его взгляде. Этот взгляд она помнила с детства.

– У тебя бурная фантазия, дорогая, – бросил он.

– Ты совсем не холодный, бесчувственный человек, каким хочешь предстать перед миром. Чего ты боишься, Бастьен?

– Что бы тебе ни привиделось, этого не может быть. Если ты плетешь интриги, вынашиваешь в своей прекрасной головке коварные планы, лучше навсегда выброси их оттуда.

Но Ана была неустрашима.

– Не смей запугивать меня.

Он пожал плечами и направился к двери.

– Будь уверена, что какое бы наказание я ни выбрал, оно будет одобрено всеми.

– Мечтай, мечтай!

– Поживем – увидим, – сказал он с легкой улыбкой.

Ана одернула жакет, подобрала с пола газету и положила ее на кофейный столик. Надев пальто, которое ей одолжила Матильда, она затянула ремень и взяла сумочку.

Ана проскользнула мимо Бастьена к выходу и, пока они спускались в лифте, старалась его игнорировать.

Пока они ехали по улицам Женевы, она молчала, поняв, что сейчас не самое подходящее время взывать к лучшей половине Бастьена.

Он с головой погрузился в изучение кипы документов, делая в них пометки.

– Я должна буду что-то говорить на совете директоров?

– Ущерб уже нанесен, – процедил Бастьен сквозь зубы.

– Что это значит?

– Это значит, что сейчас тебе остается пожинать плоды.

Ее волнение усилилось, когда машина затормозила у большого здания, стеклянный фасад которого сверкал на солнце. Швейцар в белых перчатках открыл дверь. Оказавшись во владениях Бастьена, Ана осознала, что попала в другой мир.

Пол был устлан ковром кремового цвета, на стенах висели картины. Секретарша, сидящая за полукруглой стойкой, поприветствовала Бастьена.

– Члены совета собрались в зале заседаний, месье Хейдекер.

– Спасибо, Хлоя, – кивнул он. – Можешь попросить Татьяну встретить нас?

– Конечно.

Набирая номер телефона, она смотрела на Ану с нескрываемым любопытством.

– Татьяна мой личный секретарь, – объяснил Бастьен, нажимая на кнопку в лифте. – Она позаботится о тебе, пока я буду на совещании.

– Выходит, я буду просто прохлаждаться?! – возмутилась Ана. – С таким же успехом я могла остаться в отеле.

– Мы это уже обсуждали. Куда иду я, туда и ты, – надменно повторил он свое условие.

– Тебе, похоже, это нравится! – съязвила Ана.

– Откуда такое рвение предстать перед советом директоров? Ты же выпрыгнула из едущей машины, лишь бы не появляться здесь. – Его взгляд скользил по ней. – Ты даже приложила усилия, чтобы улучшить свой внешний вид. Как это понимать, мисс Дюваль?

– Ты всегда думаешь о людях самое худшее, или так везет только мне? Тебе не приходит в голову, что я хочу поскорее с этим покончить и вернуться к своей прежней жизни? – поинтересовалась Ана.

– Скучаешь по съемкам? – цинично улыбнулся Бастьен.

– Нет, я хочу избавиться от тебя и твоих извращенных представлений обо мне. Чем больше времени я провожу с тобой, тем сильнее рискую заразиться твоим испорченным мнением о человечестве.

Если в отеле Ане казалось, что Бастьен способен взглядом замораживать воду, то сейчас он готов был испепелить ее. Он схватил Ану и сжал так, что она касалась пола только пальцами ног.

– Советую тебе, дорогуша, придерживать язычок за зубами.

Ане почудилось, что она немного помешалась. Откуда у нее взялась маниакальная потребность злить его еще больше?

– Или что, Бастьен? Ты накажешь меня?

Бастьен молниеносно прижал ее к задней стенке лифта и впился губами в ее рот. Жар охватил Ану с головы до ног, и она застонала от удовольствия. Когда их языки бесстыдно переплелись, пламя разлилось по ее жилам и обожгло низ живота. Чувство было незнакомое, но настолько восхитительное, что Ана снова застонала, распаляя Бастьена.

Он прильнул к ней еще теснее, и она ощутила силу его возбуждения. Ее окатила волна страстного желания, ей хотелось тянуться к нему, ласкать его, чтобы усмирить свой бешеный голод.

Потрясенный, Бастьен уставился на нее:

– Боже мой, как тебе это удается?

От его гортанного голоса мурашки побежали по ее коже, а тело потребовало удовлетворения. Прямо сейчас.

В этот раз Ана сама встала на цыпочки, чтобы поцеловать его. Бастьен придвинулся к ней…

– Простите, сэр.

Бастьен немного отодвинулся, но не выпустил ее. Из-за его широкого плеча Ана увидела открытые двери лифта и рыжеволосую статную женщину в очках.

– Татьяна, дай мне минуту, – с трудом проговорил он.

– Конечно, Бастьен, но мне кажется, что не стоит заставлять совет директоров ждать.

Татьяна говорила с сильным акцентом. Покачивая бедрами, как на подиуме, она скрылась в холле, за ней тянулся шлейф дорогого парфюма.

Бастьен опустил руки. Ана задрожала, словно от холода, но это не привело ее в чувство. Она с трудом вспомнила, где находится, и не упала лишь потому, что упиралась спиной в стену.