Обсуждение ПСС Ленина. Том 2 - [3]

Тем более, что дети интересуются. Моя внучка вот всё время спрашивает у моей жены, своей бабушки: вы за капитализм или за коммунизм? Другая внучка, когда ещё была школьницей, водила меня и показывала, что на здании её школы — фигуры красноармейцев, знамёна и написано “Вся власть Советам!” То есть люди всё равно интересуются. Были бы полезны исторические кружки́. Мы говорим “современная Россия”, а как она может быть современной, если я не знаю, как она к этому пришла? А учебников хороших не так много. Вот, например, учебник под редакцией Филиппова для 11 класса — замечательный. А будут ли преподавать по хорошим учебникам, зависит от чиновников. Как и в ВУЗе — можно по одним пособиям изучать, а можно по другим. Я без малого пятьдесят лет преподавал в Ленинградском — Санкт–Петербургском государственном университете и могу сказать, что никаких запретов на изучение сейчас нет. Могут быть оговорки — не от имени университета. Но запрета на изучение марксизма нет. Поэтому не надо представлять дело таким образом, что родителям или учителям запрещено раскрытие глаз на устройство общества. Более того, если человек не поймёт, как устроено общество, он будет постоянно попадать в ловушки. Он закончит школу и будет страдать, потому как он полагал, что все только о нём и думают, а оказывается, что никому он не нужен, что он безработный. Но это не значит, что он не должен бороться. Если хочешь выжить в условиях наличия безработицы, значит, должен быть не на последних ролях в изучении наук, должен хорошо учиться. Вот так обстоит дело в современном обществе. Так что Ваше предложение принято.

— Меня всегда удивляло, почему люди всего так боятся? Почему боялись в советское время чего–то, чего боялись в 90‑е, чего боятся сейчас?

— Человек говорит: “Я боюсь, что…” А я сразу отвечаю: “Трус!” И он прекращает это рассказывать. Ну, хорошо, а вот те 27 миллионов, которые погибли в войну — они не боялись?

— Они преодолевали свой страх.

— Да. Это, во–первых. Во–вторых, всем есть, чего бояться, все могут бояться того, что умрут. Потому что ещё ни один человек, как писал Шутов, “из этой жизни не вышел живым”. Так что начинайте бояться. Понятно же, что интересы вида выше интересов индивида. Человечество бесконечно и вечно. А человек, если хочет себя обессмертить, должен не бояться, а развивать в себе что–то человеческое, в какой–либо области! Если он продвинет человечество, значит, он станет бесконечным и вечным. А что он ел и пил при этом — не важно. Вот найдите, чем питался Ленин! Не найдёте. Потому что это, в общем, мало кого интересует. А то, что он сделал, что написал — это вклад в человеческую культуру, а человеческая культура это то, что добыто в материальной и духовной областях, это накопленный опыт человечества

— Почему я ещё заговорил об идее школьных кружков? Потому что, если это не сделаем мы, то за это возьмутся в правительстве. И в этом же томе есть пример от господина Южакова, которого комментирует и разбирает Ленин. Человек писал то, чего не будет — “просветительская утопия” — но расписал всё очень подробно. Его идея состояла в том, чтобы пятую часть населения тогдашней России загнать в школы, организовать народ вокруг школы, чтобы сами себя кормили, не из бюджета. Как говорит Ленин, скинуть всё образование на самоокупаемость…

— Так это очень актуальная идея, зачем Вы это сказали, сейчас возьмут на вооружение!

— Если мы не придумаем, то придумают за нас. Поэтому беритесь, товарищи, за воспитание своих детей сами.

Следующий момент. Очень интересно, как язык поменялся с тех пор. Ленин–то писал на языке, который был принят тогда и многие слова подкорректировались. И как Вы объясняете в диалектике, что “сложное” — это “сложенное из простых”. Я тут неоднократно встречаю слово “сложенное” в смысле “сложное”. То есть сам язык в себе это хранит. И не пустые слова о том, что диалектика базируется на языке. Начался том с раздела про закон о штрафах. Этот закон очень хорошо разобран и показывает, почему рабочим было важно организоваться.

— Было, а сейчас не надо?

— И сейчас надо.

— Штрафы сейчас есть?

— Нарушение масочного режима, например…

— Ну, это Вы берёте штрафы в прямом виде. А вот штрафы на заводе, скажем… Человек получал, например, зарплату в такой структуре: 20% - постоянная часть, 80% - ему доплачивали. Это если законно. А могут делать и незаконно: 80%‑в конверте, а 20% - официально. Это делают для того, чтобы работодатель, то есть капиталист, платил маленький налог с суммы — в 5 раз меньше, чем на самом деле он платит. Таким образом, он втягивает в это нарушение закона своих рабочих. Потом он начинает платить не 80%, а 40%, 10% или 5% - это полный произвол. Если это в конверте, вы откроете конверт и увидите. Больше вы нигде это не увидите — нет никаких ведомостей, нет никаких фиксаций, всё делается так, чтобы не видела налоговая инспекция. Если же вы пойдёте в налоговую — вы же соучастник этого преступления, вы же знали, что это неучтённые деньги. То есть, вы участвовали в сокрытии. Значит, тоже будете нести ответственность. И это довольно широко распространено. Некоторые говорят: вот как хорошо Мишустин всё организовал! Но это речь о том, что делается явно, а вот насчёт этих конвертов — ничего ещё не организовано. Даже наоборот. Штрафы ещё есть в этом смысле, когда человек вдруг получается меньше. Поэтому данный материал и сейчас очень актуален.